Михаил Вилькобрисский - Как делили Россию. История приватизации
В отчете Центробанка были еще две серьезные ошибки. Вплоть до недавних пор в России в хождении было громадное количество наличной иностранной валюты, в основном долларов США. Столько долларов, сколько было тогда в России, не было ни в одной стране мира. Долларами платили при покупке квартиры, выплачивали «черные зарплаты» и т. д. За доллары на биржах покупали ваучеры. То есть наличные (и безналичные) доллары в 1992–1993 годах фактически являлись средством обращения и их количество необходимо было учитывать при расчетах так называемых денежных агрегатов, на основании величин которых потом делаются прогнозы и заключения по многим параметрам экономики, в том числе и по уровню инфляции. Центробанк, не учитывая все эти годы обращение наличной иностранной валюты в России (а некоторое время в России наличных долларов было больше, чем наличных рублей), делал существенную ошибку в своих экономических расчетах и прогнозах. Эта тенденция сохранилась до сих пор. Еще один момент, который мы тогда отметили, это отсутствие в России нормальной системы эмиссии для финансирования и системы коммерческих банков для финансирования экономики страны.
Все это потом проявится в 1998 и 2008 годах во время финансовых кризисов.
О роли в истории приватизации Минфина и Центробанка я расскажу чуть позже.
Что же касается отчета Центробанка Верховному Совету России, то вся эта критика закончилась ничем. В Верховный Совет пришло письмо от тогдашнего министра финансов в правительстве Гайдара Бориса Федорова с просьбой об отставке Геращенко, и Верховный Совет решил «своего» председателя Центробанка гайдаровцам не сдавать. Это было большой ошибкой.1993 год
1993 год стал переломным для России. В этом году Ельцин уничтожил только зарождавшуюся тогда демократическую систему и установил режим авторитарного правления. Все это из-за личных амбиций – как так, эти депутатики не дают проводить реформы? А то, что депутаты выбраны народом и что они представляют народ, Ельцина не волновало.
В отличие от многих «демократов», я в 1993 году был на стороне демократии – выбранного народом Верховного Совета. Руководитель нашего экспертного центра во время осады Белого дома работал в приемной Руцкого и ушел оттуда незадолго до штурма. Для меня расстрел Белого дома в 1993 году – это трагедия уничтожения демократии в России.
Помню забавную реакцию демократического Ленсовета. Почти все депутаты Ленсовета в октябрьские дни 1993 года поддержали Ельцина. И только тогда, когда был обнародован его указ о разгоне всех советов всех уровней, когда их личные полномочия и привилегии в одночасье рукой Ельцина были прекращены, они стали о чем-то задумываться. Помню, что в октябре или в ноябре 1993 года сразу после ельцинского указа депутаты Ленсовета составили слезное письмо Ельцину, в котором писали про свои заслуги перед Россией и российской демократией. Письмо осталось без положительного ответа, революционный Ленсовет был распущен, мэр города Анатолий Собчак объявил выборы в городское Законодательное собрание, куда должны были войти всего 50 человек. Всем мест теперь не достанется – поняли депутаты Ленсовета. Помню, как они грустили на прощальном ужине – вроде теперь победа демократии, как же так? Почему так с ними поступили? Только недавно раздавали значки «Защитнику Белого дома», а тут… Только немногие тогда поняли, что демократия в России закончилась.
Конец 1993 года. Время тогда было веселое. Конституцию писали, что называется, на коленке, под Ельцина и его авторитарный стиль управления. Выборы в новую Думу с урезанными полномочиями выиграл Жириновский. Воспряли коммунисты. Ельцин подписал в этот год сотни указов, не дожидаясь законов Государственной думы. Один из самых идиотских указов, подписанных им в то время, был указ № 1400 от 31 декабря 1994 года «О трасте», который был основан на англо-саксонской системе законодательства и противоречил российскому законодательству, в том числе и Гражданскому кодексу, в котором была соответствующая глава. ЧТО можно было подписать в здравом и трезвом рассудке 31 декабря, «под елочкой»? КТО тогда подсунул Ельцину этот указ – я до сих пор не знаю. Может быть, это сделал Андрей Илларионов, который отстаивал тогда именно американскую систему траста, позволявшую бесплатно, без затрат, брать в управление целые предприятия. Может быть, это сделал Анатолий Чубайс, который тогда был главой Госкомимущества или администрации президента – точно не помню и не знаю. Не знаю, кто именно подсунул Ельцину документ на подпись. Но факт остается фактом – Ельцин подписал абсолютно идиотский указ 31 декабря.Глава IV. Приватизация середины 1990-х – бесплатно в руки бандитов и чиновников
Демократия в России закончилась, приватизация мелких и средних предприятий – тоже. Остались крупные, инфраструктурные, оборонные, нефтегазовые, градообразующие предприятия. Детища сталинской модернизации и первых пятилеток. И именно по ним был нанесен основной удар в 1994–1995 годах.
Идея была проста, схем было несколько. Основная проблема заключалась в том, что у «новых олигархов» не было денег, чтобы выкупить эти крупные предприятия по их реальной цене. Оценивать предприятия тогдашние чиновники и олигархи уже научились. Когда владелец крупного банка, желавший стать владельцем предприятия, начинал считать, сколько денег ему понадобится, чтобы выкупить это предприятие, он понимал, что ни у него, ни у его банка или его холдинга этих сумм попросту нет. А что делать, если нет своих денег? Их: а) можно обещать привлечь; б) можно занять у государства; в) можно занять у того же предприятия; г) можно попытаться не платить сейчас, только пообещать, а потом вообще не заплатить. В этом и состоят все схемы отъема государственного имущества, которые применяли тогдашние олигархи-банкиры. Тот период управления Россией народ точно назвал «семибан-кирщина». Его, в свою очередь, условно можно разделить на два периода – до выборов Ельцина и после. Почему – расскажу чуть позже.
А сейчас поговорим подробнее о некоторых персоналиях.
Михаил Ходорковский – в то время это прежде всего банк «МЕНАТЕП» и финансовая группа «МЕНАТЕП». Он тогда руководил комсомольским центром НТТМ (научно-технического творчества молодежи), а сама аббревиатура «МЕНАТЕП» означала «Межотраслевые научно-технические программы». Что такое центр НТТМ в 1980-е годы? Это возможность второй, третьей зарплаты от продажи своих разработок не государству, а другим, пока еще государственным предприятиям, но через юридическое лицо – центр НТТМ, который тогда брал определенный процент за свои услуги. То есть это возможность для предприятия получать дополнительные наличные деньги, что было очень важно в советской тогда еще экономике. Лаборатория в научно-исследовательском институте, в которой я работал младшим инженером в конце 1980-х годов, проводя один договор о научной работе (на государственном предприятии, используя государственную электроэнергию и государственные материалы) через центр НТТМ Красногвардейского района Санкт-Петербурга, платила ему за услуги 25 % от объема договора. Это не было банальной обналичкой, но многие бизнесмены начинали подобным образом. Будущие владельцы «Астробанка» Кирилл Смирнов и Юрий Деревянко тоже начинали как руководители центра НТТМ, кажется, Выборгского района, ну а с руководством центра НТТМ Красногвардейского района очень дружили тогдашние молодые демократы Михаил Маневич, Альфред Кох и их друг Андрей Мамонтович Прокофьев – в будущем соавторы концепции Ленинградской зоны свободного предпринимательства.
В общем, сначала возник центр НТТМ Фрунзенского района города Москвы, потом предприятие «МЕНАТЕП», потом банк «МЕНАТЕП». Банк «МЕНАТЕП» очень быстро, что называется, поднялся за счет интересного финансового трюка. Это был еще Советский Союз, это был еще 1991 год. Летом 1991-го молодые хозяева молодого банка «МЕНАТЕП» поняли, что надо собрать и привлечь в банк как можно больше денежных средств. Банковское законодательство тогда было еще слабое, с небольшими ограничениями, акционерное законодательство – тоже. Руководство банка «МЕНАТЕП» объявило тогда о масштабной продаже акций своего банка на астрономические суммы – сотни миллиардов тогдашних рублей. В чем трюк? Сейчас это сделать было бы нельзя, на фирму с небольшим собственным капиталом можно привлечь ровно столько же денег в форме акций. А банк «МЕНАТЕП» на десятки миллионов рублей привлек миллиарды. Фактически это были ничем не обеспеченные фантики. Но народ покупал эти акции – на тогдашнем фондовом рынке акций почти не было и словосочетание «акции банка “МЕНАТЕП”» звучало загадочно и привлекательно… Это был фактически обман покупателей акций – если бы Ходорковский уже тогда потратил все эти деньги, все равно покупатели акций не смогли бы себе ничего вернуть – выпуск акций не был ничем гарантирован.
