Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2006г.
Увы, в очередной раз выясняется, что политические технологии это одно, а жизнь - совсем, совсем другое. Даже если речь идет про жизнь бюрократов…
Услышав в администрации президента слова о том, что власть должна стоять на двух ногах - правой и левой, журналисты радостно принялись на все лады повторять их. Однако все решают у нас в стране отнюдь не журналисты, а бюрократы. А это люди практичные, спокойные, их красивыми словами не возьмешь. Вообще, зачем власти ноги? Хоть одна, хоть две, хоть все четыре? Ноги нужны, когда собираешься куда-то идти. А чиновники - составляющие реальную основу любой власти - никуда идти не собираются. Во всяком случае, в ближайшее время. Положение дел их полностью устраивает, стабильность - их идеология.
Для того чтобы стоять на месте, ноги не нужны. Нужен столб. А еще лучше - постамент. Пьедестал. На худой конец - платформа.
Понятно, что в администрации рассчитывают сложные расклады на два-три года вперед. А у чиновника все расклады предельно просты. Он должен как можно дольше усидеть на своем месте. Так, чтобы его не трогали. И чтобы спускаемые сверху установки слишком часто не менялись. Идеальное решение для рядового бюрократа - Путин навсегда. Если это по каким-то причинам невозможно (например, сам Путин под это не подписывается), решайте у себя наверху проблему престолонаследия, сколько заблагорассудится, но так, чтобы на местах ничего не зашаталось.
Поскольку в центре понимают, что подобная бюрократическая утопия недостижима, приходится принимать меры. Но готового сценария нет, вернее, есть несколько сценариев, которые друг другу противоречат. В такой обстановке администрация поступает как опытный мастер, который, не зная еще, какой именно ключ и для какого замка придется вытачивать, делает на всякий случай заготовку, которая подойдет под любой из возможных вариантов.
Именно такой заготовкой и оказались объединенные Партия жизни, «Родина» и Партия пенсионеров. Идеология невнятная - формула «актуальные левые» вряд ли что-то говорит даже тем, кто ее придумал. Какие-то общие слова про социальные интересы (как под копирку повторяющие такие же общие слова из лексикона «Единой России»), безупречная лояльность президенту, кто бы он ни был, отсутствие серьезных амбиций. Очень удобная и безобидная партия. Только никому она не нужна, не интересна.
Бюрократы без амбиций бывают очень хорошими. А вот политики без амбиций - непременно слабые политики. Тем более когда у них нет еще и идеологии.
После катастрофического эксперимента с «Родиной» Дмитрия Рогозина в администрации явно решили не рисковать. В прошлый раз создали такую же невнятную структуру, но с амбициозным лидером. Без четкой идеологии, но с правом на использование национальной риторики. Лидер оказался неуправляем и искренне поверил, будто у нас в стране возможна оранжевая революция (впрочем, года два назад в подобное многие не только в России, но даже на Украине верили). А на национальную риторику сбежались, как мухи на мед, всевозможные фашистские и полуфашистские идеологи, за которыми угрюмо потянулись и бритоголовые мальчики.
Получилось очень некрасиво, а потому партию «Родина» пришлось в срочном порядке давить. Надо сказать, что ломать у нас почему-то умеют всегда лучше, чем строить. И если конструкции часто получаются так себе, то уж снос проводят четко и грамотно. Однако после крушения рогозинского проекта на политическом поле образовался громадных размеров пустырь.
Вопреки поговорке, свято место пусто бывает, и подолгу. Но оставлять подобную дыру в политическом пространстве - дело рискованное, особенно в предвыборный период. Вдруг кто возьмет, да и самовольно застроит. Опять же, самовольную застройку можно снести, благо опыт имеется. Но шума, пыли и скандалу будет много. Не вовремя это, совсем не вовремя!
Проект РПЖ должен заполнить пустоту, но так, чтобы никакого ущерба никому не было. Тем не менее проблемы возникают. И не у оппозиции (поскольку данный проект оппозиционным даже по риторике не является), а у партии власти - той, единственной и настоящей. У «Единой России». Ибо у КПРФ партия Миронова голоса не отнимет. У «Единой России» - может. Лозунги похожие, люди - тоже.
Неудивительно, что в регионах у партии Миронова начались неприятности. Региональные чиновники подстраховываются. «Вторая нога» им не нужна. Тем более такая, что сама по себе стоять не может, постоянно подпорки требует. А ресурсы ограничены - даже у начальства.
Технологи администрации оказываются перед выбором. Либо смириться с провалом проекта «второй ноги», либо рискнуть повторно. Если вместо Миронова у РПЖ появится более харизматичный и решительный лидер, если возникнут несколько более или менее внятных идеологов, то в последний момент чудо все-таки свершится, партия оживет и начнет двигаться сама по себе. А там, глядишь, и избиратели заинтересуются.
Но, во-первых, согласится ли на такое Миронов? Он все-таки для себя делал партию, а не «для того парня». И, во-вторых, риск уж больно велик: вдруг повторится история с Рогозиным. Или получится что-то еще хуже. А времени до выборов все меньше, впереди вопрос о президентстве маячит. Зачем в такой момент усиливать неопределенность, создавать новые непредсказуемые факторы?
Получается крайне неприятная история. Может статься, что заготовки, сделанные в 2006 году, к началу избирательного сезона 2007-2008 годов будут уже безнадежно испорчены. А новые придется делать наспех, из подручных средств.
ЕВРОПА ВТОРОГО СОРТА
Решение принято. 26 сентября Еврокомиссия объявила дату вступления Болгарии и Румынии в Европейский Союз. Это историческое событие случится даже раньше, чем первоначально планировалось. Вместо 2008 года датой вступления названо 1 января 2007 года.
Присоединением этих двух стран Европейский Союз закрывает многолетний цикл «расширения на Восток» и поглощения бывших коммунистических государств. Хорватия, Македония и Турция должны ждать неопределенное время, про Украину и Молдавию речь не идет вообще.
Однако действительное значение того, что произошло на прошлой неделе в Брюсселе, несводимо к вопросу о судьбе перечисленных государств. Ибо при вступлении Болгарии и Румынии был создан прецедент, радикальным образом меняющий природу и организационные принципы объединенной Европы. Дело в том, что Болгария и Румыния были приняты в Союз в качестве неполноправных членов.
До сих пор все члены Евросоюза были - во всяком случае, на бумаге - равноправными. На самом деле, естественно, это было далеко не так, и присоединение восточноевропейских стран резко изменило природу сообщества. Из союза богатых государств, находящихся на примерно одинаковом уровне развития, обладающих сходными политическими, культурными и социальными институтами, Евросоюз превратился в организацию, составленную двумя группами стран с принципиально разными экономиками и обществами. Доминирующее положение Запада по отношению к восточной периферии было закреплено экономической практикой, создающей возможность для колониальной по сути эксплуатации ресурсов востока. Конфедерация по форме становится империей по сути, со всеми вытекающими отсюда последствиями, важнейшим из которых является эрозия демократических институтов самого Запада. Соединение западных демократий с коррумпированными режимами восточной части континента, где парламентские институты являются не более чем фасадом для олигархического управления, свидетельствовало о том, что объединенная Европа перестает быть сообществом свободных граждан.
Общественное мнение на Западе достаточно быстро осознало смысл происходящего. Отсюда почти единодушная (хотя и по-разному мотивированная) неприязнь масс к проекту расширения, который будь он вынесен на народное голосование, с треском бы провалился. Разочарование наступило и в восточноевропейских странах, население которых обнаружило, что вместо обещанного экономического подъема, объединение востока и запада принесло лишь новые проблемы. Голосование против Евроконституции во Франции и Голландии было лишь первым политическим симптомом кризиса всего проекта.
Однако на бумаге расширение выглядело как процесс почти демократический. Во всяком случае, формально никто не решился делить европейцев на первый и второй сорт. Ассоциированные члены Евросоюза, не имевшие, естественно, всей полноты прав существовали и раньше. Однако только теперь среди официальных членов сообщества появились государства, официально и публично ущемленные в правах.
Формально речь идет о том, что Румыния и Болгария не выполнили ряд условий, которые требовались для членства в сообществе. Потому и членство их получается неполноценным. Но государства, принятые в союз ранее, тоже не все условия выполнили. Более того, нарушения были вопиющими и общепризнанными (начиная от знаменитой на всю Европу коррупции в Польше, заканчивая отсутствием гражданских прав у русскоязычного населения Эстонии и Латвии). Это не помешало полноправному вступлению в Евросоюз. Хуже того, правящие круги «новых европейских государств» по прошествии времени не проявили ни малейшего интереса к тому, чтобы исправить «недоработки». В некотором отношении ситуация стала даже хуже. Массовые народные волнения в Польше и Венгрии, непрекращающийся кризис вокруг русских школ в Латвии говорят сами за себя.
