Максим Калашников - Россия на дне. Есть ли у нас будущее?
Оставим пока без внимания экзотические сценарии, хотя среди них такие красивые идеи, как «Социалистические Штаты Америки» и «Декларация созависимости» (здесь и далее использованы материалы группы «Знаниевый реактор», запуск 23 июля 2009 года, МРЦ, Санкт-Петербург). Не то чтобы они вообще невозможны — просто национальная корпорация США акцептует их, только безуспешно перепробовав все остальные варианты, не исключая военного.
Тогда остается только один сценарий. Государственный дефолт. Проектное и управляемое обрушение доллара.
…Как говорил Д. Бронштейн, когда жертвуешь фигуру, считаешь не пешки, а конкретные, выражающиеся в вариантах, выгоды. Кроме того, в общем-то, не видно, как можно трансформировать американскую экономику, удержав при этом доллар. Разве что применить стратегию «все прикрыть и ничего не отдать», что на практике означает ничего не делать и положиться на Бога. Конечно, «in Got we trust», но мы уже отмечали выше — не те люди.
А если доллар упадет все равно (в конце концов, за восьмилетнее правление Дж. Буша-младшего он потихоньку потерял около 30 % стоимости), то вступает в силу старое правило барона Данглара из романа Дюма: «Банкротство должно обогащать, а не разорять». Иными словами, процесс должен быть спроектирован заранее, и соломка куда надо подложена.
…Итак, сначала обязательные ходы. Сперва объявляется дефолт по ценным бумагам и происходит обвал основных экономических индексов. Экономика проходит «точку невозврата», и это хорошо, потому что отныне пути назад не будет. При этом быстро падает доллар, что очень сильно бьет по Америке и ее гражданам, но гораздо сильнее — по экономике тех стран, которые используют доллар в качестве резервной валюты. Например, по мнению ряда экспертов, такой дефолт практически убьет российскую металлургию и поставит в критическое положение остатки машиностроения.
«Мы не справились, — говорят американцы, — выбирайтесь сами, и нам помогите».
«Доллар сам по себе, — говорят американцы, — Соединенные Штаты сами по себе».
Мир «вскипает». На США усиливается давление извне. Разрываются давние экономические и политические связи. По всему свету формируются новые альянсы.
Но ничего сделать Мир не может, потому что в распоряжении США остаются внеэкономические механизмы обеспечения своей безопасности. Баллистические ракеты. Самолеты. Авианосцы. Подводные лодки. Сеть военных баз по всему миру. В критической ситуации эти базы сумеют весьма эффективно воздействовать на мировую ситуацию, удерживая всеобщее недовольство Америкой под американским контролем.
В США начнут разрушаться корпорации, экономика в целом испытает процесс дробления. Неадекватность в новых условиях старой законодательной базы станет очевидной для всех, и это позволит Обаме реформировать как законодательство, так и систему управления в целом. Роль государства, и сегодня очень высокая, дополнительно возрастет. Возможно, будет введено чрезвычайное положение, что усилит позиции Национальной гвардии — думается, Ф. Энгельс предсказал бы именно такое развитие событий. Но, скорее всего, Обаме хватит того ресурса, который изначально будет в его руках: дифференцированные курсы обмена обваливающегося доллара на новую валюту. Не знаю, будет ли это уже существующее амеро (формальная денежная единица, регулирующая взаиморасчеты между США, Канадой и Мексикой, аналог ЭКЮ), или экономисты США придумывают что-то совсем новенькое. Может, и не деньги даже. Ведь обсуждается же в России создание валюты — энергетического эквивалента…
Ликвидация проамериканских международных альянсов может рассматриваться как явление позитивное (с точки зрения интересов США), поскольку союзников приходится кормить, а ко всем остальным можно отнестись прагматически. И с позиции силы: еще раз напомню, что долларовый дефолт не означает дефолта неоспоримой военной мощи США.
Упадут миграционные потоки, поскольку США потеряют часть своей привлекательности для «мировой деревни». Резко сдвинется в сторону экспорта сальдо торговых отношений. Соединенные Штаты избавятся от всех своих долгов. Экономике, конечно, предстоит коллапс, но будем называть вещи своими именами: не экономика и была. А поддержать жизненно важные предприятия — на это у резко усилившегося государства возможностей хватит.
К тому же «на чистой бумаге можно писать новые, самые красивые иероглифы». Например, рассмотреть модель «безбанковской экономики». Как говаривал Форд: «Я делаю автомобили, и мои рабочие делают автомобили. Но при чем здесь Рокфеллер?»
…Дети сегодняшних американцев будут рассматривать дефолт как благодеяние. Ведь он неизбежно приведет к жесткой трансформации общества потребления в совершенно иные социальные отношения. А то, что общество потребления, спроектированное в 1920-е годы и построенное в 1960-е годы, зашло в тупик, видно невооруженным глазом. Думается, что американская интеллектуальная элита уже в конце 1990-х пришла к выводу, что никакая цена за замену этой модели на что-то более пристойное не будет чрезмерной. Соответственно, политические институты также изменятся.
Надо честно признать: цена дефолта получается дорогая. Из страны начнется отток людских и социальных ресурсов. Может быть, американское правительство мобилизует критических специалистов и не выпустит их из страны. «Красная карта» вместо «Зеленой карты»? Почему бы и нет? Даже с точки зрения всеобщей справедливости: ты нуждался в Америке и получил ее, а сейчас Америка нуждается в тебе…
Будет резкое падение уровня и качества жизни, будут депрессии и самоубийства. Очень может быть, что единственной по-настоящему твердой валютой на какое-то время станет кокаин. Но экономика пройдет через все это и выживет, а валютно-финансовая система испытает полную перезагрузку.
Все это было бы недопустимо и невозможно для национальной корпорации, если бы не два обстоятельства:
во-первых, альтернативный экономический сценарий, в сущности, сводится к тому же самому. «Дамоклов меч висит, но снятие масок откладывается». События, правда, пойдут медленнее и не так остро, но зато и не управляемо (все ресурсы будут задействованы на замедление развития кризиса);
во-вторых, все вышеизложенное уже один раз было проиграно на «стране, которую не жалко». Опыт распада СССР показал, что внутренние проблемы разрешимы, потеря союзников и сателлитов вызывает горькие слезы только у ностальгирующих романтиков ХХ столетия, а новая империя получается эффективнее, интереснее, активнее и злее, чем предыдущая (менее масштабные эксперименты были проведены в Мексике и в Аргентине).
Учитывая результаты эксперимента, принимая во внимание, что советское и российское руководство совершило множество ошибок, которые в «американской редакции странового дефолта» можно исправить, нетрудно прийти к выводу, что обрушение доллара отвечает всем граничным условиям. Национальная корпорация останется. Правящая элита обогатится, вернее, она станет контролировать реальные, а не выдуманные активы. Новый «Град на холме» заменит утонувший в сале «Готхем-Сити», а международная гегемония только возрастет.
Потому что американский дефолт нанесет сильнейший удар экономикам Европы и Азии (что попутно решит для Обамы и доставшуюся ему в наследство от Буша южноамериканскую проблему).
Этот сценарий обсуждался летом в Нормандии, где проходила европейская конференция по прогнозированию. Специалисты по мировым финансовым системам, по курсам валют и мультивалютным корзинам настаивали на реалистичности подобного сценария и даже называли сроки. Три месяца. Октябрь 2009 года. Собственно, я пишу эту статью во исполнение обещания, данного европейским финансовым аналитикам, хотя сомневаюсь, что американцы смогут подготовить дефолт так быстро. Я поставил бы на осень 2010 года…»
(http://zavtra.ru/cgi//veil/data/zavtra/09/822/41.html)
Оставим на совести Сергея Борисовича слова о том, что на развалинах СССР образовалось нечто более злое и эффективное (ах, если бы!). Но мы внимательно отнесемся к работам его «Знаниевого реактора».
* * *Можно сколько угодно делать вид, будто «дно кризиса» достигнуто, но нельзя замазать тот факт, что пресловутый «финансовый кризис» уже совпадает с признаками острого кризиса самой фазы позднепромышленного («постиндустриального») капитализма. Более того, экономический кризис — только часть Большого кризиса.
Признаки этого фазового Мегакризиса, наблюдаемые ныне, тот же С. Переслегин растягивает на несколько страниц.
Очевидно, что производительность капитала на Западе, как и в брежневском СССР, постоянно снижается, а традиционные отрасли экономики увязли в непрерывном кризисе. Новые же отрасли, основанные на знаниях, развиваются неустойчиво. Очевидно, что в современном мире растет норма эксплуатации, а средний класс ускоренно разоряется. Кризис доллара? Очевиден. Причем все это связано с кризисом прочих валют и валютных механизмов, что порождает кризис ликвидности денег как таковых. Они перестают быть надежными инструментами накопления богатства. Кризис глобализации? Налицо. Рост инновационного сопротивления «развитых» обществ? Тоже есть. Кризис окружающей среды? Да, но еще больше — истерия по сему поводу.
