Борис Никитин - Первые уроки естественного воспитания, или Детство без болезней
«Что касается детей западно–русского селянина, — приводит свои наблюдения некий г. Крачковский, — тут же надобно заметить, особенно проявляется промысел Божий. Летом и зимою они ходят в одном и том же, чуть ли не в Адамовом одеянии. Зима и лето, осень и весна—для них как бы не, составляют времен года. Мы сами видели, что некоторые из них зимою копаются в снегу точно так же, как летом в песке. Еле только весною начинает таять снег, как они с артистическим наслаждением плещутся уже в лужах, образовавшихся от таяния снега. И ничто, кажется, не вредит им: все, напротив, как будто полезно им, укрепляет их»5.
«Такое невнимание к одежде происходит главным образом потому, что крестьяне убеждены, что чем теплее одевать детей, тем хуже влияет на них простуда, и наоборот, чем проще одеваются дети, тем они становятся крепче, выносливее, менее чувствительными к простуде, что действительно и замечается…»6.
Не только крестьянские дети в старой России одевались так легко, подобное было у многих народов. В Древней Греции жили спартанцы, дети которых и летом, и зимою ходили босыми. Не удалось мне увидеть ни одного завернутого младенца и на руках у мадонн, многочисленные изображения которых оставили нам художники средних веков и Возрождения.
А в животном мире?
Ученые в Югославии поставили опыт с крысами-самками накануне появления у них потомства. Крыс выпустили в длинный коридор, по сторонам которого находились ячейки, в каждой из которых кондиционеры поддерживали определенную температуру: 0, плюс 5, 10, 15, 20, 25 и 30 градусов Цельсия.
После свойственной всем крысам первоначальной разведки (каждая обязательно побывала во всех комнатах и не по одному разу) они постепенно начали растаскивать кучу тряпок и мешок соломы — готовить для себя гнезда. Самым удивительным было то, что крысы, будто сговорившись, поместились все в одной комнате, где была температура плюс 15 градусов. Почему? Ведь новорожденные крысята совсем голенькие, и им бы надо для начала, пока не выросла шерсть, выбрать местечко потеплее, если следовать логике наших медиков. Но «необразованные» крысы выбрали место с температурой на целых 20 градусов ниже комфортной.
Это, видимо, общая закономерность в живом мире. Переход из материнского тела в иную среду всегда скачок, то больший, то меньший: жил в воде — стал дышать воздухом; после темноты — увидел свет; тихие звуки стали громкими; питание получал из материнской крови — теперь из материнской груди; жил в термокомфорте — перешел в условия самых разных и, главное, непостоянных температур.
Даже перепад температур в 40 градусов полугодовалый Алеша выдерживает спокойно. Волнуется только бабушка.
Переход ребенка к жизни в более низкой температуре мы в своей семье приняли как должное чисто интуитивно, и вышло хорошо. Оказалось, что кожа малыша в таких условиях не нуждается ни в частых подмываниях, ни в ежедневных купаниях и без всяких смазываний и присыпок остается чистой, здоровой и бархатистой на ощупь. Опрелости, сыпь и покраснения, полученные им в родильном доме, исчезали буквально в несколько дней и больше не появлялись. С мылом мы купаем младенца по субботам в бане, когда моемся сами. В ней температура может быть от 35 до 60 градусов, а вода теплая, приятная и взрослым, и малышу. Старшие ребятишки могут плеснуть друг на друга кружку холодной воды или выскочить из парилки и поваляться в снегу, а на малыша высыпать горсточку принесенного снега, так, чтобы он от неожиданности коротко вдохнул открытым ротиком, но… не заплакал. А если закричал, тогда, значит, переборщили. Но ребенка и дома всегда подмывают холодной водичкой из–под крана, и он привыкает к таким контрастам быстро.
Крестили младенцев на Руси обычно в холодной воде, и чем раньше, тем считалось лучше.
Крещение — предрассудок или полезный обычай?
В период рьяной борьбы с «религиозным дурманом» от крещения, как и от многих других обрядов православной церкви, отказались, считая, что наука не может идти у нее на поводу. Но вот какие заключения находим мы у доктора В. Жука, ученого, далекого от религиозных предрассудков: «Как слабое, так и крепкое дитя, окрещенное зимою в воде прямо из колодца (плюс 8 градусов Реомюра), развивается очень быстро и почти тотчас принимает особый, приятный, бодрый, крепкий вид… Быстрое погружение в холодную воду точно усиливает все процессы обмена… кожа краснеет и приятна на вид; дитя смотрит полнее, румянее, округленнее, сосет крепче и с жадностью, скоро засыпает; после крещения не кричит, лежит спокойно и смотрит. Спустя 3–6 недель прежде слабый ребенок неузнаваем»[58].
Но надо признать, что и до революции соглашались крестить ребенка в холодной воде далеко не все. Люди состоятельные и культурные просили священников совершить этот обряд в теплой воде. Результаты разительно отличались: «Сравнивались дети по истечении шести недель, когда их приносили для молитвы. Буквально все священники заявили о преимуществе холодной воды над теплою; только погружение должно быть полное и весьма быстрое». «Из 22 детей, крещенных в теплой воде, умерло 9 (40,6 процента). Из 42 детей, крещенных в холодной воде, умер один (2,4 процента). В одном случае были двойни: более крепкое дитя, крещенное в теплой, умерло, а более слабое, крещенное в холодной, осталось здоровым»[59].
Мы сразу поверили в великую пользу этого мудрого обычая, недаром он продержался на Руси более девяти веков, и приняли его в своей семье, хотя обошлись и без церкви, и без батюшки.
В первый же день после приезда кого–либо из наших, уже взрослых, детей из родильного дома стали устраивать обряд «запуска» терморегуляторов: в торжественной обстановке я или отец опускаем новорожденного внука или внучку трижды в холодную воду (внучке Дашеньке досталась вода даже плюс 4,8 градуса, так как она родилась в марте). Уже с первого раза мы совершенно убедились в полнейшей безопасности и в великой пользе этого «запуска». Надеемся, что ученые исследуют этот феномен и откроют ему дорогу, обосновав его с современных научных позиций.
А дома после этого всегда немного торжественного и, конечно, волнующего события все становятся заметно храбрее и с малышом–голышом на руках могут выскочить во двор, например проводить уходящего на работу взрослого и помахать ему ручкой на прощание, а то и просто ради удовольствия.
Не закаливающие процедуры, а иной образ жизни
В отношении закаливания у нас также существует много предрассудков. Считается, что закаливание дает результат на всю жизнь. Но закалить раз и навсегда — на всю жизнь — можно стальной нож или кинжал, резец или напильник. Их нагревают докрасна, а потом опускают в холодную воду или в масло, и они навсегда остаются закаленными — крепкими и твердыми. Ничего похожего не бывает ни с ребенком, ни со взрослым.
Здесь действуют законы природы — постоянная и непрерывная адаптация к условиям жизни, постоянное приспособление и изменение. Даже сами врачи признают: «При прекращении занятий эффект от закаливания исчезает у ребенка первого года жизни через 5–7 дней»[60]. Вот мы и не занимаемся никакими закаливаниями по минутам и по градусам, а просто не прячемся от погоды и природы.
Когда малыш начинает ползать и ходить, он одет, как правило, в трусики и почти всегда босичком. Босые ножки быстро и точно реагируют на изменение температуры окружающей среды: посиневшие холодные пяточки—это знак, что термоадаптивные реакции протекают нормально и быстро. Старшие дети говорят: «Когда ходишь босиком дома, то ногам холодно не бывает (от малышей мы действительно никогда не слышали жалоб, что ножки замерзли или ножкам холодно). Только когда сядешь у телевизора в мягкое кресло и подожмешь ноги под себя, тогда почувствуешь, что они холодные».
Взрослые не подозревают даже, что после прогулки по первому снегу в комнате покажется жарко, а ножки будут просто гореть. (Юле 11 мес.)
Мы поэтому не обращаем внимания на то, что пол может быть холодный, тем более что у нас под линолеумом еще деревянный настил, и я всегда удивляюсь, когда в городских домах мамы подстилают ребенку еще коврики, одеяльца, пеленки на «холодный» пол, который на всех этажах, кроме первого, имеет… комнатную температуру. А внучатам, бегающим самостоятельно, мы не только не запрещаем выскакивать босиком на снег, но, наоборот, спрашиваем: «А выскакивал ли ты сегодня из дома?» — и если нет, то просим: «Сбегай посмотри, не принесли ли почту?»
До почтового ящика на воротах забора не менее 90 метров, и пробежка туда и обратно занимает не меньше одной минуты. Но какое это удовольствие, если на дорожке первый снег, — ни словом сказать, ни пером описать! Никакие ковры и перины, ни шелк, ни бархат не могут сравняться с ним по нежности. Мне самому приятно пробежаться по снежной дорожке, а за босым дедушкой, конечно, помчатся все семеро или пятеро визжащих от удовольствия внучат.
