Гарет Паттерсон - Там, где бродили львы
Я был ошеломлен и подавлен, узнав обо всем этом. Я упрекал себя в том, что не был знаком с ситуацией ранее. И в самом деле, будучи специалистом по охране природы, я обязан был знать о том, что происходит здесь, в юго-западной Африке. Но мне стало ясно и другое: если уж мне известно так немного о проблемах, существующих в этой части континента, что может знать широкая публика? И снова мое желание привлечь внимание общественности к плачевному состоянию окружающей среды начало крепнуть. Я понял, что просто обязан предупредить людей об опасности, нависшей над природой.
Истинным источником жизни в этой местности оказываются туманы, возникающие в результате того, что теплый воздух с материка приходит в соприкосновение с холодными водами Бенгальского течения. Возникающая при этом повышенная влажность позволяет существовать здесь многим организмам, которых нет нигде больше. Это относится ко многим видам лишайников, разнообразие которых поразительно. Эти «растения», в действительности представляющие собой тесное содружество гриба и водоросли, разноцветными коврами покрывают скалы и каменистые участки равнины. Необыкновенно яркие зеленые «лужайки» видны повсюду в ранние утренние часы, но они быстро исчезают после восхода солнца. Дело в том, что за ночь грибная «часть» лишайника адсорбирует влагу тумана, а на рассвете водоросль использует эту воду для выработки энергии под действием света. Увы, и лишайники терпят бедствие от громыхающих машин, разъезжающих туда и сюда вдоль побережья. За рулем сидят люди, способные думать лишь о том, чем бы поживиться у моря, слепо уничтожая при этом бесценные творения органической жизни.
Мы недолго пробыли в этой суровой стране, но узнали очень многое. Нам поведали также подробную историю исчезновения прибрежных львов – животных, особый интерес к которым и привел нас в эти заброшенные места. А теперь я расскажу о том, что случилось с местными львами.
Тысячелетиями группы пустынных львов совершали сезонные переходы между суровыми, почти безводными внутренними районами материка, известными ныне как Каоковельд и Дамараленд, и пляжами берега Скелетов, бомбардируемыми могучими, белогривыми океанскими волнами. В долгий сухой сезон они используют немногочисленные родники по древним речным руслам, идущим под уклон в сторону океана. Сюда же приходят утолить жажду спрингбоки, ориксы, жирафы и другие травоядные, служащие в это время пропитанием для местной популяции львов, чьи сезонные миграции определяются изменениями климата на протяжении года.
Но после кратковременных дождей стада антилоп рассредоточиваются по обширным пространствам внутренних районов материка. Тогда расщепляются и прайды львов, которым теперь уже не удается прокормиться травоядными, ранее концентрировавшимися около водных источников. Время от времени некоторые львы появлялись на побережье, охотясь на одиночных спрингбоков, но использовали также из-за бескормицы непривычный для них корм: выброшенных волнами на берег китов, тюленей и других морских животных. С течением времени эти не слишком разборчивые звери стали проводить на берегу все больше времени, медленно приспосабливаясь к тем трудностям, с которыми им приходилось сталкиваться в этой местности.
И вот всего несколько лет тому назад в песках Намиба появились на свет настоящие береговые львы – своего рода созревший плод длительного приспособления зверя к местным условиям. Их родителями были львы, странствующие между побережьем и внутренними районами континента, однако новорожденным была предназначена судьба стать основателями нового, уникального племени береговых львов. Их было двое – самец и самка, и на протяжении всего года этих зверей видели либо на побережье, либо среди ближайших к нему песчаных дюн и скал.
Парочка уже не возвращалась в глубь пустыни, как это делали другие их сородичи под влиянием меняющихся погодных условий. Вместо этого нашим двум львам пришлось сосредоточиться на добывании корма, доставляемого на берег морем. Они скрадывали неосторожного тюленя и предпринимали длительные экскурсии вдоль пляжей в поисках выброшенной на берег туши кита. Достигнув половой зрелости, эти двое принесли потомство. Из числа родившихся котят один позже ушел в северном направлении, а другой – на юг. Молодые оставили родителей, вероятно, из-за того, что пищи было слишком мало, чтобы прокормить всех. Оставленные своими отпрысками, львы спарились снова, и их очередное потомство должно было заложить основу целой популяции береговых львов, которых еще нигде и никогда не было во всем мире.
Поскольку эти два зверя представляли собой поистине уникальное явление, работники парка решили временно обездвижить их и снабдить ошейниками с радиопередатчиками. Это было частью программы, задуманной Управлением охраны природы для тщательного изучения перемещений крупных хищников в пустыне Намиб. Сотрудники парка, непосредственно занятые исследованием львов, надеялись не упустить рождения нового выводка; они собирались пометить всех молодых, чтобы продолжить изучение их приспособления к новому образу жизни, никогда прежде не описанному у львов.
Однако как раз в это время случилось непредвиденное. Произошел трагический инцидент, который достоин служить еще одной яркой иллюстрацией вредоносного вмешательства людей в жизнь дикой природы. Забавно, что неприятности исходили, по крайней мере частично, от Управления охраны природы, принявшего непродуманное и опасное решение.
На берегу в пределах парка появился одиночный лев-самец, никак не связанный родством с двумя местными, оседлыми зверями. На свою беду, этот лев попался на глаза рыболову-туристу, который и стал причиной безвременной гибели зверя. Турист, имевший, по всей видимости, связи в кругу главных лиц в Управлении охраны природы, поднял панику из-за того, что лев грозил испортить ему рыболовный сезон. От начальства Управления поступило распоряжение убрать льва. Сделать это приказали одному из объездчиков, который сначала не поверил своим ушам, но вынужден был подчиниться и застрелил льва.
Этот нелепый и трагический эпизод, произошедший по прихоти горстки «избранных», проложил дорогу последующим событиям, которые надолго или навсегда воспрепятствовали становлению популяции береговых львов. К сожалению, сейчас дело выглядит так, что прогрессу в приспособлении львов к жизни на берегу океана не суждено сбыться. Будущее местной популяции было сокрушено винтовочными выстрелами, положившими конец единственной в Африке популяции, береговых львов.
В июне 1987 года новый служащий концессии по организации туризма на берегу Скелетов разместил свое стадо коров в сухом русле реки Хоаниб и приступил к строительству дома около выхода непересыхающего родника. Место было выбрано таким образом, что дикие обитатели пустыни, в том числе и слоны, были вынуждены приходить на место строительства, чтобы утолить жажду. Вода и посещающие водопой травоядные привлекли сюда и двух прибрежных львов, о которых я упоминал ранее. И хотя львы не нанесли никакого урона стаду, новый хозяин решил, никого не спрашивая, уничтожить этих зверей. Он убил их, не имея никакой другой причины поступить так, кроме укоренившегося в людях предубеждения против хищников и ни на чем не основанной ненависти к ним.
Человек этот выследил пару и несколько раз выстрелил в самца, прежде чем тот повалился на песок. Самку он смертельно ранил, и она уползла прочь, чтобы затем медленно умереть, унося в могилу и жизни детенышей, развивавшихся в ее утробе. Лишь по чистой случайности работник парка позже обнаружил останки самца. Затем нашли и самку, которая была еще жива, так что пришлось пристрелить ее, чтобы не продлевать муки. Когда львицу вскрыли, в ее чреве обнаружили четыре эмбриона – загубленное будущее племени береговых львов.
Вполне понятно, что смерть этих двух уникальных зверей была воспринята с горечью и негодованием. Для всех заинтересованных лиц это стало трагедией, но, как это ни странно, с точки зрения закона, здесь не было никакого преступления. В декрете под номером 4 об охране природы, изданном в 1975 году, сказано, что если некое животное создает угрозу жизни человека, его семье, работникам, стаду либо ферме домашней птицы, оно подлежит уничтожению. Скороспелый и чрезмерно обобщенный указ, естественно, не принимал во внимание береговых львов – этот уникальный продукт приспособления царя зверей к суровым условиям побережья Намиба. Для чиновников лев всегда и останется просто львом, живет ли он на берегу океана или в каком-либо другом районе Намибии. Два береговых льва, уникальные представители своего вида, годами приспосабливавшиеся к жизни в одном из наименее гостеприимных уголков планеты, ныне мертвы. Пройдут многие годы, прежде чем такой же эксперимент природы сможет повториться – если повторение подобного уникального события вообще возможно.
