Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки - Энтони Макгоуэн
Монти немного убежал вперед, но теперь развернулся и ждал меня, либо нервничая из-за притаившихся ротвейлеров, либо желая знать, существует ли способ выбраться из лабиринта, проложенного сторонниками Ницше, поклонниками идеи о вилянии хвостом и релятивистами.
– Но ведь ответ существует, правда?
– Ответ? О таких вещах лучше не судить заранее. В философии самое главное – это поиск, исследование. Это немного напоминает, как вы лезете на чердак, чтобы найти старую раму от картины или кроссовки, которые, как вы и предполагали, в конце концов, теперь стали относиться к ретро. Возможно, вы так и не найдете раму или кроссовки, но вы обнаружите массу других интересных вещей: сломанную теннисную ракетку, зубной протез бабушки, матричный принтер, «волшебный экран»…
– Знаешь, что-то ты не очень понятно говоришь…
– Хорошо. Давай начнем с того, что убедимся, насколько хорошо нам известно, в чем заключается проблема. Собаки дерутся. Например за кость. Она принадлежит одной собаке, а другая хочет ею завладеть.
– Так бывает…
– И побеждает сильнейший.
– Как правило.
– И он получает кость.
– Или она. Может, у этой таксы из дома 47 глаза искусительницы, но дерется она не по правилам.
– И это нормально. Сильнейший получает кость, не так ли?
– Так обстоят дела у собак…
– У нас иногда тоже. И у этой идеи длинная родословная. Мы находим ее убедительное доказательство в «Государстве» Платона. Немного об истории вопроса. Платон (428/427–348/347 до н. э.) изложил свою философию в серии драматических диалогов (всего их 38), которые довольно хорошо определяют, что мы имеем в виду, используя термин «философия». Обсуждая философию, почти невозможно не обращаться к Платону. Говорят, что вся философия представляет собой набор примечаний к Платону, и действительно, почти все ключевые философские вопросы, которые волнуют нас вплоть до наших дней и над которыми мы будем размышлять во время наших прогулок, впервые были четко сформулированы в диалогах Платона. Но дело в том, что и через две с половиной тысячи лет мы все еще озадачены, все еще размышляем, следовательно, ответы, данные философом, редко так же плодотворны, как заданные им вопросы. Диалоги представляют собой не только главные труды по философии, но и великие литературные произведения. В большинстве диалогов главным героем предстает Сократ, учитель Платона. (На протяжении всех прогулок каждый раз, когда я говорю «Сократ», я, как правило, имею в виду Платона. Сократ сам никогда ничего не записывал, поэтому мы имеем представление о его философии лишь в том виде, в каком она изложена Платоном.)
В более ранних диалогах Сократ обычно встречает какого-нибудь человека, который полагает, что знает значение понятия – часто добродетели, такой как храбрость, или благочестие, или красота. И с этого момента дискуссия, как правило, развивается по одной и той же схеме. Сократ, который всегда утверждает, что его мудрость заключается лишь в знании о том, что он мало что знает, задает вопрос другим персонажам, демонстрируя, что при более глубоком исследовании их представления о предмете предстают абсурдными или противоречащими сами себе. Диалоги заканчиваются тем, что собеседники Сократа остаются в недоумении или затруднении, выражаемом греческим словом «апория», которое означает «безвыходное положение». Персонажи покидают сцену, их уверенность разрушена, но ничего не предоставлено взамен.
Эти ранние диалоги обычно считаются довольно точными описаниями настоящего Сократа, который в конце концов стал настолько раздражать город-государство Афины, что его казнили.
– Сурово!
– Да, и часто полагают, что это одно из величайших преступлений государства против личности, но тогда были трудные времена. Афины только что потерпели поражение в ужасной войне. За ней последовала революция, в результате которой установилась жестокая диктатура так называемых Тридцати тиранов. Сам Сократ придерживался нейтралитета в вопросах политики, но многие его друзья заняли сторону тиранов, а один из его старых учеников, Критий, стал их лидером. Поэтому, когда была свергнута тирания и вновь восстановлена демократия, Сократу могли грозить неприятности как человеку, запятнанному дружбой с тираном. Но он выбрал свой путь: продолжал задавать вопросы, раздражать, и в конце концов власть решила заставить его замолчать. Сократу предъявили обвинения в развращении молодежи города и нечестивости, и в результате судебных слушаний он был признан виновным. И даже тогда Сократ мог бы избежать наказания по щелчку пальцев. Судебная система древних Афин имела интересную особенность. После вынесения вердикта о виновности и обвинение, и защита могли предложить наказание, а судьи решали, какое из них более справедливо. Если бы Сократ предложил что-нибудь разумное – возможно, изгнание или огромный штраф, – он мог бы уйти.
– Но…
– Но он предложил, чтобы ему предоставили три трапезы за счет города в качестве вознаграждения за помощь в обучении граждан.
– Ой-ой-ой.
– Поэтому было выбрано предложение обвинения – смерть от яда… Но я говорил о диалогах. В ранних диалогах Сократ буквально допрашивает всякого, кто утверждает, что он обладает знанием, и вы никогда не узнаете, что́ сам Сократ – или Платон – на самом деле думает о каком-нибудь предмете, за исключением того, что все остальные во всем не правы. Но затем мы переходим к более поздним диалогам, в которых, как полагает большинство ученых, Платон описывает уже не Сократа, а представляет свои собственные взгляды. Величайший из таких диалогов – «Государство».
– Это там он говорит, что сильная собака всегда должна получить кость? Кажется, не слишком-то справедливо.
– Не забудь, Платон писал драматические диалоги. Устами участников диалогов он высказывал разные точки зрения, а затем разоблачал их несостоятельность. «Государство» начинается с обсуждения значения понятия «справедливость» или как «поступать правильно». Сократ уже рассмотрел несколько различных идей о том, что может быть справедливо. Говорить правду? Оплачивать свои долги? Помогать друзьям и наносить вред врагам? Во всех этих суждениях Сократ находит изъяны. Персонаж по имени Фрасимах слушает Сократа с все возрастающим нетерпением и наконец, не в силах больше сдерживаться, вмешивается. «Справедливость, утверждаю я [Фрасимах], это то, что пригодно сильнейшему… Устанавливает же законы всякая власть в свою пользу… во всех государствах справедливостью считается одно и то же, а именно то, что пригодно существующей власти. А ведь она – сила, вот и выходит… что справедливость – везде одно и то же: то, что пригодно для сильнейшего»[12]. Звучит знакомо?
– Ницше?
– Точно.
– Но ты сказал, что этот твой Платон был лучшим… Он ответил этому парню, Фраси… как его там?
– Всему свое время. Давай сначала еще добавим масла в огонь. В другом диалоге, «Горгий», предметом обсуждения становятся взаимосвязи между властью, справедливостью и счастьем. Один персонаж, Пол, утверждает, что
