Биологическое обоснование пессимизма - Владимир Федорович Чиж
Выяснив себе, что такое жизнь, мы поймем, отчего зависит, чем обусловлена смерть, как прекращение жизни, т. е, увеличения; можем вполне точно решить, есть ли смерть внутреннее проявление жизни или обусловлена внешними причинами. Попятно, что на земле должна быть смерть, ибо и физические условия, напр. низкая температура, и недостаточность тех химических соединений, которые необходимы для органических существ, должны прекращать жизнь. Вследствие только внешних условий жизнь должна и прерываться и прекращаться; для органических существ мало нашей планеты, но если-бы она была в триллион раз больше, все равно для всех органических существ не хватило-бы ни места, ни пищи. Поэтому пока для биологии существует только один закон: на земле все живое должно умирать; для жизни на земле положены пределы во внешних условиях; как она не борется с законами механики, физики и химии, но в конце концов должна им подчиниться и потому беспредельная по существу жизнь возможна лишь в пределах, данных внешней средой. Что было-бы, если-бы не существовало законов механики, физики и химии, — мы представить себе не можем и потому не можем решить, что было бы с органической материей, если-бы ее ненасытимости не было пределов во внешнем мире. Другими словами: мы не можем мыслить жизни без ее противоположности, ее антитезиса, ее предела — смерти.
Для нас несомненно и очевидно, что жизнь всегда и всюду борется со смертью, что все живущее или живет, т. е. продолжает увеличиваться, или умирает: раз особь не увеличивается. она умирает. В этой вечной борьбе между жизнью и смертью бывают остановки, но не может быть конца, жизнь не может быть бесконечна, потому что жизнь ненасытна, беспредельна, и потому рядом с жизнью наступает разрушение, т. е. смерть. Смешивают существование и жизнь; сложное органическое существо состоит из многих тканей и клеток; во время его существования одни ткани и клетки живут, т. е. увеличиваются, другие умирают, существование длится до тех пор, пока в большинстве важнейших органов жизнь, т. е. рост, преобладает над смертью, т. е. разрушением. Человек, животные и даже растения в высшей степени сложные существа, и поэтому в их существовании основной закон жизни не совсем ясен для тех, кто не изучал биологии; но и в этих высших организмах мы видим проявление того же вечного закона жизни. Вначале всякое животное и растение просто увеличивается во всех своих размерах; достигнув возможно наибольшего для него размера, оно продолжает увеличиваться в своем потомстве: ведь потомство есть продолжение особи. Когда прекращается выделение потомства, наступает умирание, и мало по малу организм по малоизвестным нам причинам, не способный увеличиваться ни сам, ни выделением потомства, умирает окончательно; все ткани постепенно умирают.
В сложных организмах, как известно, отдельные ткани и органы обладают значительной самостоятельностью, и потому в одном организме жизнь и смерть ведут между собою сравнительно долгую борьбу. Конечный исход этой борьбы всегда неизбежно один и тот-же в силу основного закона жизни, но это еще не значит, что высший организм только живет; нет, он одновременно живет и умирает, потому что жизнь на нашей планете невозможна без смерти. В простейших организмах мертвые органы просто отпадают и заменяются новыми, в высших продукты смерти тканей выделяются или сложными приспособлениями, или остаются в организме, более или менее ускоряя конечный исход вечной борьбы жизни и смерти. Жизнь есть действительно смерть, как сказал Клод-Бернар, и смерть есть жизнь, потому что смерть подготовляет необходимые для жизни химические соединения; без смерти на нашей планете невозможна жизнь: смерть питает жизнь, как это ми постоянно видим, куда ни посмотрим.
Все живое обречено на выполнение неисполнимой задачи: вечно идти вперед, вечно быть неполным, незаконченным и потому умирать; вот где действительная, настоящая бесконечность и безграничность. Всякое органическое существо, все живое не может достигнуть цели, и потому вполне прав великий Гете, своим гением натуралиста и поэта предугадавший на много вперед основной закон биологии; Гете сказал: „цель жизни сама жизнь“; действительно, жизнь имеет одну цель — рост, увеличение, а рост и увеличение есть жизнь; цель жизни на нашей планете достижима только до известной степени и потому все живое обречено на уничтожение. Жизнь есть просто непонятное нашему уму движение с бесконечной энергией; сила жизни так велика, так безгранична, что мы даже представить себе не можем; в самом деле „зерно горчичное“ может наполнить собою всю землю, так непостижимо много в нем силы. Хотя я и не намерен делать метафизические выводы из вышеизложенного, но считаю необходимым заметить, что „зерно горчичное“ прямо опровергает наши воззрения о материи и силе; в этом маленьком зерне достаточно силы, чтобы впитать в себя и в свое потомство беспредельные количества химических соединений; оно может произвести бесконечно большие видоизменения во внешнем мире.
Борьба за существование — это великое открытие Дарвина, ужасна потому, что в ней нет победителей, а только, побежденные: сколько бы овец ни съел лев, ему будет этого мало; если он и удовлетворит свой голод, то ненасытимый голод жизни скажется в неудовлетворенном половом чувствовании. При хорошем питании один лев может произвести многочисленное потомство; забывают,что для одного льва мало одной львицы — количество семени у него приблизительно такое же, как и у собаки, и если лев довольствуется одной львицей, то это последствие того вечного голода, на который обречены плотоядные. Ежели-бы лев мог жить, как он должен по своей натуре, то через несколько десятилетий он и его потомство умерло-бы с голода. Если одна особь или одна пара и может быть всегда победительницей, то все-таки она будет побеждена в своем потомстве.
Правда, громадное большинство растений и животных борется за непосредственное существование — и это понятно; жить дано не многим, почти все живое только прозябает, существует, и все живое должно прежде всего оберегать свое существование. Но если мы представим себе остров, по своим климатическим условиям наиболее благоприятный для жизни, посеем там несколько растений и поселим несколько пар животных — все равно каких — тотчас-же между всем живым начнется борьба, потому что на таком острове все начнет „плодиться и множиться“,
