Патрик Шампань - Делать мнение: новая политическая игра
* Фамилия Крессон буквально означает "кресс-салат" - прим. перев.
** Приход к власти партии социалистов - прим. перев.
защищается", "Жак-бунтовщик* еще не умер"), другие, были направлены против эксплуатации со стороны горожан: "Горожанин, ты неплохо живешь, а мог бы и голодать", "Если бы мы работали по 39 часов, вам пришлось бы работать по 80, чтобы платить за жратву", "Горожане, без крестьян вы подохнете", "Хватит доить Францию".
Несмотря на то, что во время процессии демонстранты практически безмолвствовали (не скандировались никакие лозунги, за исключением довольно редких "Браво, Гийом" и "Крессон - в отставку", молчали и мегафоны), шествие было, тем не менее, очень шумным. Некоторые крестьяне на протяжении всего маршрута взрывали хлопушки и запускали ракеты, которыми обычно разгоняют ворон. Поставщики молока из западной Франции с грохотом волокли за собой по мостовой пустые молочные бидоны. Посланцы провинции Савойя позванивали коровьими колокольчиками. Специфической и можно сказать "фольклорной" чертой этой крестьянской манифестации явилось присутствие животных как символов сельского мира: дохлый поросенок, прицепленный к плакату и живой барашек по имени Кики под плакатом "Кресс-салатом сыты по горло". По словам хозяина-крестьянина в полосатом костюме, который тащил барана на веревке, Кики служил ему талисманом и вместе с ним участвовал во всех демонстрациях на протяжении последних 7 лет. Несколько коров прошествовали мимо здания телевидения по улице Коньяк-Жай. "Фольклорный" дух манифестации проявлялся и в ярких цветах традиционных костюмов ряда регионов (зеленые и желтые картузы демонстрантов из Жэре, голубые блузы крестьян из Оба и т.д.), мелькавших то тут, то там в гуще серых или защитного цвета анораков, штормовок молодых крестьян, или вельветовых курток и клетчатых кепок крестьян постарше. Некоторые манифестанты, пользуясь неожиданной вылазкой в Париж, торопливо прочесывали магазины, расположенные вдоль маршрута (особенно много в этот день, как говорят, было продано обуви), или присаживались поболтать в ближайших кафе. Этот крестьянский, провинциальный аспект обнаружил себя также и в атмосфере ярмарочного гулянья, встречавшей манифестантов, которые прибывали в спортивный зал в Пантэн. Под фонограмму народных песен вице-президент НФПСП наподобие зазывалы приветствовал "делегацию каждого департамента" частушками... Манифестация завершилась митингом, начавшимся в 16 часов и/213/
* Жак-бунтовщик - собирательный образ народного героя, участника крестьянских бунтов во Франции в 16-17в.в. - прим. перев.
собравшим крупные профсоюзные организации, во время митинга перед публикой, выступило - один за другим - девять ораторов. Выступления профсоюзных лидеров НЦМЗ (Мишеля Фо) и НФПСП (Франсуа Гийома) завершали митинг. Мишель Фо заявил, что этот "исторический день" был "официальным предостережением", адресованным государственным властям и тем, кто хотел бы раздробить и ослабить профсоюзное движение". Он критиковал "великих мыслителей", которые должны вернуться на землю и признать, что у крестьян есть свои собственные соображения относительно будущего". Франсуа Гийом, подчеркнув единство и солидарность крестьян в рядах НФПСП, разоблачал "правительственные проекты, несущие на себе скорее печать доктрины, чем реалистического понимания ситуации" и заявил о своей оппозиции структурам, проводящим земельную политику и скрывающим "огосударствление рынков". Он подтвердил, что необходимо поднять цены на сельскохозяйственные продукты на 16% и, заявив, что "НФПСП продолжает здравствовать и сильна, как никогда" и что "самое время правительству это понять и сделать выводы", завершил речь утверждением, что "народ Франции выразил крестьянам свою симпатию".
Во время демонстрации произошло несколько незначительных инцидентов: у некоторых тракторов на дороге загорелись шины; когда какой-то активист рабочего профсоюза сделал враждебный жест в сторону демонстрантов у здания Биржи труда, его обстреляли сигнальными ракетами, забросали тухлыми яйцами и камнями, из-за чего пострадало много стекол; перед помещением Социалистической партии на бульваре Маженда крестьяне скандировали враждебные лозунги ("Тунеядцы", "Продажные твари"); наконец, тухлыми яйцами было забросано одно из отделений Организации социального страхования. В целом, однако, демонстрация производила впечатление полностью контролируемой, как того и хотели ее организаторы. Манифестантам были даны строгие инструкции (в частности, было рекомендовано не употреблять спиртного). Для охраны порядка и предотвращения любых инцидентов были мобилизованы значительные силы. Некоторые из активистов, стремившихся привлечь на свою сторону симпатии парижских автомобилистов, заблокированных на перекрестках, доходили до того, что через мегафоны просили у них извинения за "причиненное беспокойство". В целом же шествие развернулось в атмосфере глубокого безразличия: по пути следования/214/ демонстрантов, за ними наблюдало весьма малое число парижан, не выражавших ни своего одобрения, ни осуждения.
Студенческие выступления 1986 года
Второй из приводимых нами примеров принципиально отличается от первого. Речь идет о выступлениях лицеистов и студентов в ноябре-декабре 1986 года против проекта реформы А.Деваке. Выступления оказались полной неожиданностью с точки зрения их масштаба и состава (лицеисты были более многочисленны, чем студенты), они развивались без участия традиционных профсоюзных организаций, отличались решительностью молодых манифестантов и многократной повторяемостью выступлений на протяжении многих дней и спровоцировали настоящий политический кризис. Освещение событий вездесущими СМИ позволило увидеть жестокие столкновения с силами порядка, в результате которых один лицеист был убит, а многие тяжело ранены; "серьезная обеспокоенность общественного мнения" и различные брожения в политических кругах просто-напросто привели к отмене проекта закона, и шире, к целой "паузе" в реформаторских проектах. Подготовка, развитие и воздействие, оказанное этими студенческими и лицеистскими манифестациями именно благодаря их размаху и имевшим место драматическим событиям, стали предметом множества публикаций различного качества, составивших богатый и относительно исчерпывающий материал для исследования этих выступлений. В качестве примера читатель может попытаться сделать, как мы делали это в случае манифестации аграриев, "реконструкцию" студенческих выступлений в ноябре-декабре 1986 года, опираясь на приводимую ниже библиографию.
Помимо многочисленных газетных публикаций и телерепортажей, ежедневно в течение пятнадцати дней сопровождавших манифестации молодежи, мы располагаем специальными выпусками газет, которые пытались восстановить - каждая на свой манер - только что завершившиеся "события" (специальные выпуски Либерасьон, "Новая волна", январь 1987 года, ежемесячника Актюэль, "Весна в декабре", январь 1987 года, Монд де л'Эдюкасьон, "Университет: землетрясение"; журналистское описание влияния, которое события оказали на тогдашнее правительство (F.O.Giesbert, Jacques Chirac, Seuil, 1987, pp. 418-431); специальные номера интеллектуальных/215/ журналов, предлагающих собственную интерпретацию движения (выпуск журнала Рэзон прэзант, "Как понимать студенческое движение 1986 года", (82, deuxieme trimestre, 1987), специальный номер журнала Эспри (март 1987) и Политикc (1 января 1988 года); многочисленные свидетельства более или менее активных участников движения, как например, членов "студенческого координационного комитета", одного из руководителей "SOS-Расизм", а также мемуары заместителя министра образования Франции по вопросам высшего образования и науки (Assouline D., Zappi S., Notre printemps en hiver, (Наша весна зимой) (Paris, Decouverte, 1987); Dray J., SOS-generation (SOS-поколение), Paris, Ramsay, 1987; Devaquet A., L'amibe et I'etudiant, (Амеба и студент), Paris, Ed. Odile Jacob, 1988; социологические или псевдосоциологические исследования этих событий, написанные журналистом (Joffrin L. Un coup de jeune, (Молодежный взрыв), op.cit., или социологами Университета Париж-VIII (Boumard P., Hess R., Lapassade J., L'Universite en transe (Университет в трансе), Paris, Syros, 1987), либо попытка социологического реконструирования, осуществленного участником событий, студентом социологического факультета, приехавшего из провинции для участия в движении (Rame S. Journal d'un manifestant, (Дневник манифестанта), 73, juin 1988, pp.41-51); наконец, два объемных парламентских отчета, в которых собраны все работы аналитической комиссии Сената и Национальной Ассамблеи, посвященные событиям, Отчет Массона (Отчет созданной по решению Сената 17 декабря 1986 года аналитической комиссии, задачей которой был сбор всей информации о подготовке, организации, развитии и освещении событий ноября-декабря 1986 года, Senat, juin 1987, № 270, 507p.) и Доклад Обера (Отчет комиссии о событиях ноября-декабря 1986 года, Национальная Ассамблея 8-го созыва, 1987, 3 тома), в Приложение которого включены отчеты о беседах с главными персонажами, имеющими непосредственное отношение к событиям (члены правительства, руководители системы национального образования, президенты университетов и завучи лицеев, студенческие лидеры и начальники полиции и жандармерии).
