Михаил Заборов - История крестовых походов в документах и материалах
148. Потом было постановлено, что второй боевой отряд составят его брат Анри и Матье де Валанкур, и Бодуэн де Бовуар со множеством других добрых рыцарей из их земли и из их страны, что находились вместе с ними.
149. Граф Юг де Сен-Поль вместе со своим племянником Пьером Амьенским, Евстафием де Канлье, Ансо де Кайэ возглавит третий боевой отряд из многих добрых рыцарей из их земли и из их страны.
Далее в гл. 150—153 названы участники и предводители остальных четырех отрядов; седьмой, арьергардный отряд, в который входили ломбардцы, тосканцы, рыцари из южнофранцузских областей, надлежало возглавить Бонифацию Монферратскому.
154. Был назначен [также и] день, когда они погрузятся на корабли, чтобы силой взять землю, и либо жить, либо умереть; и знайте, что это было одно из самых грозных и опасных дел, какое когда-либо предпринималось. После того епископы и духовенство говорили народу и увещевали его исповедаться и чтобы каждый составил свое завещание; ведь они не знали, какова будет воля божья по отношению к ним. И во всем войске они это выполнили весьма охотно и весьма благочестиво.
155. Так наступил срок, который был установлен. И все рыцари находились на юисье со своими конями; и все они были вооружены, на шлемах опущены забрала; лошади были покрыты и оседланы. А прочие, кто не был столь привычен к военному делу, все сели на большие корабли; галеры также были все вооружены и изготовлены.
156. И стояло прекрасное утро, солнце только что взошло; а император Алексей ждал их со множеством воинов, выстроенных надлежащим образом на противоположном берегу. И вот трубят в трубы. И каждая галера была связана с юисье, чтобы легче было переплыть (на другую сторону]. Никто не спрашивал, кому итти вперед первому. Кто мог раньше, раньше и причаливал. И рыцари выходили из юисье и прыгали в море [погружаясь] по пояс в полном вооружении, с опущенными забралами и с копьем в руке; также и добрые лучники, оруженосцы и арбалетчики; и каждый со своим отрядом, там где ему случилось пристать [к берегу].
157. Греки притворились, будто намерены сопротивляться; но когда были пущены в ход копья, они [греки] повернули тыл; они отступили бегом и предоставили им берег. И знайте, что никогда еще никакая гавань не была взята с такою славою. Тогда моряки стали открывать дверцы юисье и перебрасывать мостики; и начали выводить коней. А рыцари начали взбираться на своих коней, и боевые отряды начали строиться, как было должно.
158. Бодуэн, граф Фландрии и Эно, предводительствовавший авангардом, выступил вперед, а за ним другие боевые отряды, каждый на своем месте; и так они скакали до того самого места, где стоял лагерем император Алексей; а он повернул в Константинополь и побросал свои палатки и шатры раскинутыми; и наши воины нашли там довольно добычи.
159. Совет баронов решил, что они [крестоносцы] расположатся у гавани перед башнею Галатой, у которой кончалась цепь, шедшая из Константинополя. И знайте поистине, что только разорвав эту цепь, можно было войти в гавань Константинополя. И наши бароны видели, что если они не возьмут эту башню и не разорвут эту цепь, то они погибли, и участь их будет худой. Потому они расположились на ночь перед башнею и в еврейском квартале, называемом Эстанор, где они нашли много хороших и богатых домов.
160. Ночью они выставили добрую стражу; а на утро, с третьим криком петуха, находившиеся в башне Галата и прибывшие к ним на подмогу из Константинополя в лодках произвели вылазку; наши же тотчас схватились за оружие. Там раньше всего ввязался в бой Жак д’Авень вместе со своими пешими воинами. И знайте, что ему пришлось туго и что он был ранен копьем в лицо и чуть не погиб. И один из его рыцарей, по имени Никола де Жанлэн вскочил на коня; и он отлично выручил своего сюзерена; он выказал себя так доблестно, что заслужил великий почет.
161. И в лагере поднялся крик; и со всех сторон сбежались наши; они одним ударом отбросили их прочь, так что были там весьма многие убиты и взяты в плен; и немало было таких, которые не возвратились в башню, а на своих барках отплыли туда, откуда прибыли; и довольно много было утонувших, и никто не вышел целым и невредимым. Те же, которые повернули назад к башне, были преследуемы столь близко, что не успели запереть за собою ворота. У ворот произошел самый большой бой; и они [крестоносцы] взяли их силою и проникли внутрь, многие были там убиты и пленены.
162. Так захвачен был замок Галата и взята силой Константинопольская гавань. Велика была радость воинов, и они восхваляли бога; жители же города были расстроены. И на следующий день в гавань были введены корабли, суда и галеры. Тогда предводители войска держали совет о том, что делать дальше: напасть ли на город с моря или с суши. Венецианцы горячо ратовали за то, чтобы на кораблях были устроены лестницы, и чтобы весь приступ был произведен со стороны моря. Французы же говорили, что они не умеют действовать на море столь хорошо, как на суше, — но зато, сидя на лошади со своим оружием, они сумеют лучше помочь себе на суше. Конец совета был таков, что венецианцы пойдут на приступ с моря, а бароны и их войско — со стороны суши.
163. Так пребывали они [там] четыре дня. На пятый день весь лагерь взялся за оружие. И боевые отряды выступили в назначенном порядке и двинулись от гавани до самого Влахернского дворца, а корабли шли [вдоль берега] гаванью напротив них и доплыли до самого конца гавани. Там есть река, которая впадает в море и которую нельзя перейти иначе, как по каменному мосту. Греки сломали мост, и по распоряжению баронов войско трудилось целый день и целую ночь, чтобы починить мост. Наконец, мост был восстановлен и боевые отряды перешли по нему утром один за другим в установленном порядке. Так они подступили к городу; и никто не выступил из города против них. И это было великим чудом: ведь на одного человека в войске [крестоносцев] приходилось двести в городе.
164. Потом совет баронов решил, что они расположатся между Влахернским дворцом и замком Боэмунда, который представлял собой аббатство, обведенное стенами. И тогда были раскинуты палатки и шатры; и это зрелище вызывало чувство гордости: ибо все войско могло осаждать Константинополь, который на суше тянулся на три лье в ширину, лишь у одних ворот. А венецианцы находились в море, на кораблях и на судах; и они соорудили лестницы, и поставили камнеметательницы, и отлично приготовились к приступу. А бароны также приготовились к своему приступу с суши: изготовили орудия и камнеметательницы...
В гл. 165—169 рассказывается о происходивших в течение десяти дней, которые предшествовали общему приступу, мелких стычках с греками, о потерях крестоносцев, подвигах отдельных рыцарей, вроде Пьера де Брасье, особенно отличившегося в схватках у ворот Влахернского дворца.
170. Эти опасности и эти ратные труды продолжались почти десять дней, пока, наконец, однажды к утру четверга[557] приступ был подготовлен и их лестницы тоже; и венецианцы изготовились к своему приступу с моря. Приказ был отдан о приступе таким образом, что три из семи боевых отрядов должны были защищать лагерь, а четыре остальных производить приступ. Маркиз Бонифаций Монферратский охранял лагерь со стороны полей с отрядами бургундцев, шампанцев и Матье Монморанси. А Бодуэн, граф Фландрский и Эно, пошел на приступ со своими воинами, также и его брат Анри; и пошли на приступ граф Луи Блуасский и Шартрский, и граф Юг де Сен-Поль, и те, кто был вместе с ними...
В гл. 171—172 повествуется о первых неудачных как для французов, так и для венецианцев попытках штурмовать стены Константинополя с суши и моря.
173. А сейчас вы услышите о странной доблести; ибо дож Венеции, который был старым человеком и не видел ни капли, в полном вооружении стоял на носу своей галеры со знаменем св. Марка; и он кричал своим, чтобы они высадили его на землю, иначе он их покарает. Так они и поступили; ибо галера причалила, и они выпрыгнули, и они понесли перед ним знамя св. Марка...
174. [Воодушевленные дожем, венецианцы, увидев знамя св. Марка, храбро кинулись с кораблей в бой на сушу]. И тогда вы увидели бы великий и чудесный приступ; и, что свидетельствует Жоффруа Виллардуэн, маршал Шампанский, который сочинил это произведение, и об этом ему говорили поистине более сорока человек, они увидели знамя св. Марка водруженным на одной из башен, но не знали, кто его туда водрузил...
В гл. 175—176 рассказано о взятии венецианцами 25 башен, о том, как венецианцы, чтобы удержаться против превосходящих сил греков, подожгли город.
177. Тогда император Алексей Константинопольский вышел со всеми своими войсками из города, через другие ворота, которые отстояли на одно лье от лагеря; и он начал выводить столько народу, что казалось, будто это был весь мир. Он приказал построить свои боевые отряды на равнине, и они стали приближаться к лагерю; и когда наши французы увидели их, они со всех сторон кинулись к оружию. В тот день Анри, брат графа Бодуэна Фландрского и Эно, нес дозор у [осадных] орудий, поставленных перед Влахернскими воротами, вместе с Матье де Валанкур и Бодуэном де Бовуар, и их ратниками, которые были с ними. И вот император Алексей расположил своих людей в большом числе как раз напротив них, чтобы они вышли из трех ворот, в то время, как [сам] он атаковал бы лагерь с другой стороны.
