Каузальный дуализм. Размышления об онтологии и природе сознания - Алексей Владимирович Сафронов
Между учёными, знакомыми со знаменитым спором между Ильенковым и Дубровским, до сих пор принято задавать вопрос: а ты на чьей стороне? Этот спор разворачивался еще до моего рождения, но и меня постигла эта участь. Когда я впервые сообщил своей коллеге в МГУ, что занимаюсь проблемой онтологии сознания, она сразу же участливо спросила меня, на чьей я стороне. Считаю ли я, что идеальное – есть субъективная реальность и созданное явление ограничено мозгом человека, как Дубровский, либо что идеальное выходит за рамки мозга и в каком-то смысле существует объективно за границами субъективной реальности, как Ильенков?
Когда этот вопрос был задан, он перестал для меня быть просто историей отечественной философской мысли. Я всерьёз задумался об этом и не смог сразу найти ответ. Интуитивно я всегда симпатизировал функционализму и поэтому был на стороне Дубровского, который казался мне понятным и значительно более близким к материализму и вообще науке, но за Ильенковым стоял не только его любимый Гегель, а что гораздо более важно, за ним стоял и Платон. Это было серьёзным вызовом. С одной стороны – биологический натурализм и наука, с другой – ностальгия по метафизике мира идей, которой Ильенков придавал неописуемую притягательность и научную легитимность. И я решил дать собственную трактовку старого спора.
В этой статье мне, кажется, удалось нащупать важную деталь, которую никто из академических учёных не собирался рассматривать в силу её кажущейся нелепости. Я показал, что Дубровский неизменно говорит о сознании как о содержании, опуская его как форму, тогда как Ильенков делает ровно наоборот – игнорирует вопрос содержания. Моё смелое утверждение подтвердилось не только по смыслу, но и даже статистически. Изучая публикации этих авторов, несложно заметить частоту совместного использования этих слов.
Работая над этой статьёй, я был полностью и всецело влюблен в монизм. Моим героем был древнегреческий философ Фалес, который, вполне возможно, первым решил искать первопричину всего мироздания и провозгласил, что это вода. После этого прорыва до Платона было уже рукой подать, думал я, не замечая того, что сам всё меньше и меньше верю в монизм, коль скоро всерьёз противопоставляю сознание в качестве формы сознанию в качестве содержания. Сама мысль об этом, как я теперь понимаю, неизбежно должна приводить к дуализму, потому что вслед за ней возникает вопрос: можно ли, воссоздав содержание сознания, воссоздать также и его форму? Или это принципиально «разные вещи»?
Данную статью авторы русскоязычной «Википедии» решили упомянуть на страницах, посвященных Ильенкову и Дубровскому. Я был этому несказанно рад и мотивирован работать дальше.
Статья 2. Историческая онтология сознания. Проблема соотношения формы и содержания на примере некоторых положений концепций Э. В. Ильенкова и Д. И. Дубровского[5]
В свете современной аналитической проблематики сознания известная дискуссия Э. В. Ильенкова и Д. И. Дубровского может приобрести ещё одно новое звучание. Для Дубровского сознание есть прежде всего содержание, тогда как у Ильенкова оно – только форма. Этот аспект важен при рассмотрении онтологии исторического в сознании. Новое рассмотрение данного спора позволяет исследовать вопрос об онтологическом статусе «сознания как формы» в отличие от «сознания как содержания». При детальном рассмотрении этот вопрос сводится к проблеме: является ли сознание таким же фиксируемым в моменте времени процессом, как все иные процессы, до сих пор известные науке, такие как память и другие? С этой точки зрения историческая онтология сознания, рассматривающая свой объект как историческую форму взаимодействия различного рода общественных и иных отношений, выступает в качестве альтернативы преобладающим сегодня в аналитической философии упрощённой физикалистской и излишне сложной дуалистической онтологиям сознания.
* * *
Если существует «лакмусовая бумага» в философии сознания, то это вопрос о том, будет ли обладать сознанием полная физическая копия мозга человека. Речь идёт, конечно, не о тех проявлениях сознания, которые мы внешне фиксируем у сознательных существ, а о внутренней составляющей – феноменальном сознании в понимании Т. Нагеля, Д. Чалмерса и др. С одной стороны, этот вопрос адресует нас к самым базовым философским понятиям, таким как материя, идеальное и т. д., но с другой – утверждать, что этот вопрос есть вопрос о первичности материи или сознания, или, в актуальной его современной форме, вопрос о монизме и дуализме, всё же неверно. На первый взгляд, действительно, дуалист должен ответить, что физическая копия не будет обладать сознанием, так как помимо материи есть что-то ещё, а материалист – что будет, так как материя – это всё, из чего состоит наш мир и мы сами. Однако если в отношении дуалиста это, скорее всего, верно, то материалист далеко не так одномерен. И в этой связи новую актуальность приобретает известный спор советских материалистов, марксистов Э. В. Ильенкова и Д. И. Дубровского. Спор тем более интересный, что представляет собой дискуссию двух материалистов об идеальном.
Прежде чем дать новую интерпретацию этому спору, рассмотрим более подробно поставленный в начале статьи вопрос. Что на самом деле он означает? То есть в чём, по существу, может состоять отличие, скажем, Ивана Ивановича от его полной физической копии, созданной искусственно? Этот вопрос довольно-таки актуален в наше время, так как техника позволяет создавать весьма точные копии человеческого мозга, и если сегодня они ещё значительно уступают оригиналу, то через десять лет ситуация изменится. Например, еще в 2013 г. Евросоюз выделил 1 млрд евро на программу изучения человеческого мозга «The Human Brain Project».
Проект реализуется в Швейцарии под руководством нейробиолога Генри Макрама и объединяет специалистов из 26 стран. В рамках проекта учёные создают точную модель мозга вплоть до синапсов, используя суперкомпьютер и цифровые технологии. Основная задача этого проекта – поиск методов лечения ментальных расстройств, однако на волне общего энтузиазма уже сегодня на мировом рынке появляются компании, которые предлагают просканировать мозг клиента, чтобы в будущем, когда станут доступны необходимые технологии, можно было восстановить его личность. Поэтому вопрос о том, будет ли физическая копия мозга обладать сознанием, перестал быть только гипотетическим.
Здесь, конечно, следует сделать оговорку. В современных исследованиях речь не идёт о полной физической копии. Наука сегодня способна воссоздать только нейронную копию, то есть макроструктуру мозга. О копировании мозга на уровне хотя бы атомов, не говоря уже об электронах, кварках и т. д., не может быть и речи. Аналогично невозможно воссоздать и все возникающие в мозге физические поля. Говоря строго, вследствие принципа Гейзенберга, по которому точно могут быть известны либо координаты, либо импульс каждой частицы, полную физическую копию мозга создать в принципе невозможно, вне зависимости от нашего технического уровня. Реально достижима
