Ирениус Эйбл-Эйбесфельдт - Зачарованные острова Галапагосы

Моя рыба-печатник довольно долго не могла оправиться от нанесенной ей обиды и оттого не хотела выйти наружу. Несколько раз она уже совсем было собиралась с духом и чуть высовывала голову, но, увидев меня, вновь забивалась в свою дыру. Плавала она почти исключительно благодаря колебательным движениям спинного и заднепроходного плавников. Это позволяло ей двигаться в щели, не наталкиваясь на окружавшие стены.

В противоположность перепуганной рыбе-печатнику большинство других рыб вовсе не боялось меня. Наоборот, на многих я действовал как магнит. Две зеленушковые, имевшие размеры карпа и оранжево-красные и мерные пятна на обеих сторонах туловища, медленными движениями мягких грудных плавников лениво подгребли ко мне и с любопытством уставились на мою физиономию, скрывавшуюся за очками. Острыми выдававшимися вперед зубами и выпуклым шишковатым черепом они живо напоминали мне бульдога. Затем мимо проплыла большая стая желтохвостых хирургов-рыб. Голубые тела рыб перетягивали две широкие темные ленты. Их сопровождали желтохвостые ангелы-рыбы с белой полоской на темных боках и желтой оторочкой на спинном и заднепроходном плавниках.

Сделав около меня несколько кругов, рыбы, словно отара овец, принялись щипать водоросли на соседней скале, и я отчетливо слышал производимый их челюстями шум «шраб-шраб-шраб». Неосторожным движением я сдвинул камень, и он, громыхая, покатился вниз. Среди рыб возникла паника. Хирурги-рыбы, держась покатости склона, ринулись прочь, а остальные попрятались в скале. Вокруг меня явно воцарилась атмосфера страха, все живое притаилось, и даже мне стало как-то не по себе. Я невольно покрепче прижался к скале и подтянул ноги.

И действительно было чего бояться: из глубины моря поднялись три акулы. Подгоняемые неустанными ударами хвоста, они быстро скользили на широких грудных плавниках. Чтобы покрыть расстояние до скалы, им потребовалось всего лишь несколько секунд — вода словно бы не оказывала хищникам ни малейшего сопротивления. Нас разделяло только три метра. На неподвижной, как маска, морде ярко блестели голодные глаза. Я непроизвольно задержал дыхание, но светло-серые брюха акул проплыли надо мной. Впервые я видел полукруг акульей морды так близко от себя. Все три хищника принадлежали, очевидно, к виду черноплавниковых акул, — во всяком случае, острия их плавников были черные. Большая акула имела метра три в длину, остальные уступали ей, наверное, на метр, но двигались быстрее. Одна из хищниц, проплывая надо мной, не переставала дергать головой. Меня неприятно поразило это движение, хотя я не знал в тот момент, что оно означает. Только много времени спустя во время пребывания на Мальдивских и Никобарских островах я понял его смысл. Акула как бы имитирует пожирание добычи, когда, поймав крупное животное, она с быстротой молнии выпиливает зубами кусок из тела своей жертвы, не переставая при этом трясти головой. Подобное движение она воспроизводит и в тех случаях, когда хочет напасть на животное, но почему-либо не решается. Она словно бы предупреждает жертву о своем желании разделаться с ней. С нами ведь тоже случается, что при виде лакомств в витрине кондитерской мы сглатываем слюну. Хищница явно была не прочь выпилить из моего тела лакомый кусочек, но я сидел неподвижно, выставив вперед палку с железным наконечником, и акулы предпочли убраться подобру-поздорову. Я лишний раз убедился в том, что короткая палка с железным наконечником — надежное оружие для отпугивания акул, особенно когда у вас защищена спина. Если акула все же осмеливается приблизиться, достаточно замахнуться на нее палкой, и она уплывает прочь.

На Мальдивских островах доктор Хасс и я, вооружившись только палками, кормили под водой хищниц. Мы решили проверить, действительно ли ацетат меди отгоняет акул, — ведь для этой цели он теперь употребляется довольно широко. Мы положили мешочек с ацетатом около приманки — ею служила окровавленная рыба, — но акулы жадно устремились на ее запах, преспокойно рассекая позеленевшую от ацетата воду. Средство оказалось лишенным какой бы то ни было практической ценности. Гораздо больше помогает неожиданный крик — это на своем собственном опыте проверил в Карибском море доктор Хасс. Но не все акулы реагируют на крик, поэтому самое верное средство — палка. Особую осторожность подводному пловцу следует проявлять при спусках и подъемах, когда его ноги влекут к себе хищников не хуже блесны, и акулы могут с любой стороны молниеносно атаковать пловца, лишенного прикрытия.

Но тогда, сидя под скалой Ги Фавка, я еще не знал всех повадок акул, и поэтому чувствовал себя не особенно уютно на выступе, однако, зачарованный совершенной красотой хищников, не мог двинуться с места. Обуреваемые любопытством, они плавали передо мной взад и вперед. Альбатроса называют царем воздуха, акула же несомненно безраздельная владычица морей. Красота ее создается обтекаемой формой туловища, приспособленного к непрерывному плаванию. Тяжелая рыба вынуждена беспрестанно находиться в движении, иначе, лишенная плавательного пузыря, она, остановившись, упадет на дно моря.

Каждую акулу эскортировала стайка лоцманов с черными и светло-желтыми кольцами вокруг тела, а под ее брюхом висела, кроме того, рыба-прилипала. Лоцманы всегда сопровождают акул и других крупных обитателей моря. Моряки даже утверждают, что эти рыбы наводят акул на добычу — отсюда, мол, их название «лоцманы». Наши наблюдения не подтвердили этого предположения. Плавают же лоцманы с китовыми акулами и мантами, которые ограничиваются тем, что, процеживая планктон, поедают из него лишь мелкие организмы. Легко, однако, понять, откуда пошли эти толки. Мы не раз замечали, что лоцманы, сопровождавшие акулу, при виде людей покидали ее и целеустремленно направлялись к ним. Сделав несколько кругов, они снова возвращались к акуле. Вот такое поведение и породило молву, будто лоцманы помогают акуле выслеживать добычу. На самом деле оно вызвано совсем иными причинами. Бывает, у одной акулы собирается слишком много лоцманов. Тогда те, что пристали последними, стараются найти себе другую большую рыбу, еще никем не занятую. Они действуют точно так же, как все животные, стремящиеся избежать перенаселенности своей территории. Естественно, лоцманы присматриваются к каждому крупному существу на их пути: нельзя ли к нему присоединиться?

Почему же лоцманы сопровождают акул? Прежде всего потому, что те служат им прикрытием, а следовательно, защитой от других хищников. Кроме того, лоцманы питаются экскрементами своего покровителя, а его зубы им не страшны — при своей ловкости они всегда сумеют избежать их. Большей частью лоцманы держатся под брюхом или около спинного плавника акулы и, только сопровождая безобидных китовых акул и мант, плавают перед самой их пастью. Однажды к югу от Цейлона доктор Хасс и я встретили в открытом океане китовую акулу. Перепуганные нашим внезапным появлением, лоцманы попрятались в пасть и ноздри великана и дерзко выглядывали оттуда.