Некрофилия: психолого-криминологические и танатологические проблемы - Юрий Миранович Антонян
С девочками не дружил, всегда сторонился их. Влечения к сверстницам не испытывал, считал, что это «позорно». Написал клятву о том, что никогда в жизни не дотронется до чьих-либо половых органов, кроме своей жены. Считал, что науки и труд — единственное средство, чтобы избавиться от «низменных побуждений» и преодолеть свою «неполноценность». В 17 лет из любопытства совершил акт мастурбации, который происходил на фоне ослабленной эрекции, продолжался около 5 минут и сопровождался бледными, неяркими оргастическими переживаниями. С 17-летнего возраста отмечает спонтанные утренние эрекции. В 10‑м классе влюбился в девочку-сверстницу, нравились ее мягкость, женственность, но в присутствии девушек робел, терялся, не знал, о чем с ними говорить, мечтал о такой любви, о которой пишут в книгах. Однажды, когда вечером в селе обнимались парни и девушки, он тоже «из интереса» обнял девушку, которая ему нравилась, когда она стала в шутку вырываться, произошло семяизвержение, хотя полового возбуждения до этого не испытывал.
После школы не прошел по конкурсу на юридический факультет МГУ, поступил в училище связи. По комсомольской путевке уехал работать на Северный Урал, работал на линейно-техническом узле связи. Обращал на себя внимание крайней неряшливостью в одежде. Неоднократно пытался совершить половые акты с различными женщинами, но из-за слабости эрекции попытки были неудачными. Впервые появились периоды сниженного настроения, если раньше он обычно был бодрым, жизнерадостным, целеустремленным, то с 18–19-летнего возраста стал часто задумываться о своей неполноценности, переживав что он «не такой, как другие», порой возникали мысли о самоубийстве. Продолжал много учиться, поступил на заочное отделение электромеханического института. Поступление в вуз оценивал как реванш за свою неудачную жизнь. Несмотря на периодические спады настроения, оставался активным, считал, что должен посвятить жизнь строительству коммунизма.
Боролся с несправедливостью, писал жалобы, если сталкивался с какими-либо недостатками или со случаями неправильного к себе отношения. С 1957 по 1960 г. служил в войсках КГБ, вступил в партию. Переживал из-за насмешек сослуживцев по поводу женской талии и груди, очень этого стеснялся, в армии же имел первые пассивные гомосексуальные контакты, по его словам насильственные. Изредка мастурбировал, при этом эрекции полового члена не было, семяизвержение сдерживал, так как считал, что это вредно. Половое возбуждение изредка возникало во время занятий физкультурой, когда лазил по канату, однако всегда подавлял его, эрекций в эти моменты также не возникало. Когда сослуживцы предлагали познакомить с какой-нибудь женщиной, отказывался, предпочитая читать общественно-политическую литературу и слушать радио. Ухаживая в 25-летнем возрасте за девушкой. производил на нее впечатление ласкового, доброго, нежного влюбленного, он никогда не применял насилия; дважды, при попытке совершения полового акта, потерпел неудачу. Когда девушка шутя стала вырываться от него, при отсутствии эрекции произошло семяизвержение. Переживал из-за своей неудачи, испытывал тоску, возникали мысли о самоубийстве, так как считал, что девушка расскажет всем, что он импотент. В дальнейшем, «чтобы избежать позора», решал уехать из села.
С 27 лет состоит в браке. С будущей женой познакомился с помощью своих родственников. В семье обычно жена «командовала всем», а ему нравилось ей подчиняться и во всем ее слушаться. Жена характеризует его замкнутым, немногословным; он очень любил детей, много играл с ними. Хотел иметь много детей, после аборта расстроился, ругал ее, говорил, что врачи разорвали и убили его ребенка. Несколько раз у него наблюдались обморочные состояния, когда приходил в себя, самочувствие его было нормальным. С первых дней их совместной жизни жена отмечала у него половую слабость, он не мог совершить половой акт без ее помощи. До 1984 г. он совершал с ней половые акты не чаще одного раза в 2–3 месяца, на протяжении последних 6–7 лет в интимные отношения не вступал, если она выражала недовольство, устраивал скандалы.
Сын Чикатило сообщил, что отец его всегда был экономен, скуповат, равнодушен к красивым вещам, в то же время не мог расстаться со старым ненужным хламом. Характеризует его честным, порядочным, «справедливость для него была превыше всего». Много времени отдавал работе, очень редко использовал положенные ему отпуска, при этом говорил, что «без него работа встанет, с ней не справятся, без него не обойдутся», для своих детей он был самым уважаемым человеком. Вместе с тем сосед сообщил, что когда сын Чикатило подрос и учился в 7–8‑м классах, он относился к отцу презрительно, называл «козлом», иногда даже бросался на него драться, однако Чикатило на это никак не реагировал. Со слов сына известно также, что его отец очень боялся крови, при виде ее бледнел, казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Дочь также характеризует его добрым, спокойным, он имел страсть читать газеты и смотреть телевизор, очень любил детей. Первый зять говорит о нем как о добром, сильном, умном, отзывчивом, честном, эрудированном человеке, особо отмечает его отношение к детям — без всякого напуска и фальши, он их никогда не бил, не наказывал. Двоюродная сестра, а также родственники его и его жены характеризуют его спокойным, нормальным человеком.
До 1970 г. Чикатило работал на предприятиях связи. Был замкнутым, необщительным, особым прилежанием в работе не отличался, в нем было «что-то такое, что вызывало неприязнь». В то время у него отмечались периоды, когда чувствовал себя легко, раскованно, «мог хохотать до слез», охотно выступал на политинформациях, нравилось, что его слушают, что он может быть интересен окружающим. Эти периоды были связаны с отношением к нему окружающих. Порой, наоборот, он был мрачным, не хотел ни с кем разговаривать. Продолжал уделять много времени общественно-политической деятельности, читал газеты и журналы, сам писал заметки в местные газеты.
После окончания Ростовского университета (филологического факультета) работал в различных учебных заведениях. Первое время работал с большим интересом и желанием, тщательно готовился к занятиям, однако не мог обеспечить порядок на уроках, ученики издевались над ним, открыто курили в классе. Были случаи, когда он, возвращаясь после урока в учительскую, терял сознание. Переживал из-за того, что не справляется с педагогической деятельностью, плохо спал по ночам, испытывал чувство «внутреннего напряжения и дискомфорта». По отзывам коллег, был «какой-то странный», вяловатый, замкнутый, отношения с детьми у него не ладились. Ученики прозвали его «Антенна» за то, что он мог простоять целый урок, заложив руки за спину и ничего при этом не говоря, серьезно его не воспринимали, посмеивались над ним, казалось, что он «не на своем месте», единственным его увлечением было чтение газет.
После
