Хирург Илизаров - Буньков Семен Иванович
Одинаковые мысли, что называется, витают в воздухе. По всей вероятности, наступила та самая пора, когда двух мнений по одному и тому же вопросу не бывает, когда не требуется агитация, а только дело, одно дело! Совсем недвусмысленно, а скорее категорично прозвучало на симпозиуме выступление профессора Ростовского медицинского института Е. Г. Локшиной:
— Показания лечения методом Илизарова очень широки, они, безусловно, интересны и нам, преподавателям-травматологам и ортопедам, которые обучают будущих врачей. Я, как и все, восхищена результатами Курганского филиала. Мне думается, что А. В. Каплану (профессору Центрального института травматологии и ортопедии. — С. Б.),наверное, придется очень скоро переиздавать вновь свое руководство, которое являлось до сих пор настольной книгой всех практических травматологов и ортопедов.
В разных городах самоотверженно, по-илизаровски врачуют больных десятки специалистов. Да, пока можно говорить только о десятках. Пока еще «главным врачевателем» по-новому остается, как и прежде, коллектив Курганского института. Все эти годы шел процесс его самоутверждения — трудный, сложный, но жизненно успешный. А между тем в клинику Илизарова, а еще раньше в госпиталь, приезжало немало (по направлениям министерств здравоохранения и без оных) хирургов, заинтересованных сообщениями о больших успехах Гавриила Абрамовича. Разные это были специалисты. Одни, подобно Иванову из Грозного и Волкову из Горького, стремились постигнуть самую сущность нового метода лечения. Другие, едва усвоив верхушки, стремились поскорее к «месту службы», чтобы поразить воображение сослуживцев и больных. Таким не терпелось заявить о себе миру: «Смотрите, вот я каков!» У таких чаще всего были плачевные последствия. После наложения аппарата, без строгого соблюдения методики, у больного начинались осложнения, и пациент такого скороспелого специалиста нередко вынужден был обращаться непосредственно к Гавриилу Абрамовичу Илизарову.
Давно известно, наука не терпит моды. В сущности это — полярные вещи. В каждой моде, как мне кажется, присутствует элемент если не глупости, то обязательно легкомыслия и бездумного подражательства. Можно, конечно, носить мини- или макси-юбки. Можно носить прическу, по которой трудно определить, мужчина это или женщина. От подобных «изобретений» общество, в конечном счете, ничего не теряет. Но обществу будет непременно нанесен урон, если человек, едва умеющий заполнять анкеты, возьмется за социологические исследования только потому, что это мода. Внешнее подражательство в науке — худший вид приспособленчества. В медицине оно граничит с преступлением, потому что врач, всем известно, имеет дело со здоровьем людей. И здесь сплошь и рядом решается один-единственный вопрос: быть ли пациенту после вмешательства врача инвалидом или во всех отношениях полноценным человеком. В силу врачебной этики не называю конкретные факты, но о них вполне определенно и во весь голос говорили авторитетные участники Курганского симпозиума. Такие специалисты не только наносят прямой урон здоровью, но и дискредитируют большую научную идею, дискредитируют революционное влияние нового метода.
Надо видеть, знать, почувствовать, наконец, сколько энергии и времени тратят, не жалея, Илизаров и его ученики, чтобы в каждом отдельном, порой очень сложном случае продвинуться вперед. Только при этом можно по настоящему оценить их научный и гражданский подвиг. И по-граждански оскорбительно, когда знания, извлеченные упорным трудом интеллекта, служат не святая святых, а используются в корыстных целях себялюбцами и карьеристами от науки. За последние годы в клинике Илизарова побывало немало специалистов, которые прошли специализацию, посмотрели, сфотографировали и записали схемы методик, разработанные в Кургане. И вот начали мелькать в научных журналах сообщения авторов, особенно молодых, о достигнутых успехах. Сообщения, конечно, публикуют под своим именем (автор!), а о пионерах этих методик — Илизарове и его учениках — такие «авторы» забывают упомянуть. В одном из номеров журнала «Ортопедия, травматология и протезирование» за 1970 год появилась статья Угрицкого из Геленджика о его новаторских операциях. Между тем истинные новаторы и авторы оригинальной методики — курганцы — ознакомили незадачливого автора с ней еще в 1964 году, когда он почтительно переступил порог Зауральского лечебного учреждения. Были подобные публикации из Омска, Челябинска и других городов.
Может быть, этому не стоит придавать особого значения? Вряд ли. Правда, на симпозиуме нашлись этакие миротворцы, которые пытались сгладить остроту вопроса, утверждая, что «не стоит нам заниматься пререканием о том, кто является первым и кто вторым?» Но не слишком ли мы снисходительны к научному паразитизму? Нет сомнения, что на древе нового открытия появится в будущем немало новых великолепных побегов, которые дополнят и еще более облагородят его. Никто не препятствует искателям и энтузиастам: развивайте, двигайте вперед прогрессивный метод, здесь не может быть какой-то монополии одного, хотя бы и очень талантливого человека. Но нельзя забывать при этом и об истинных пионерах прогресса в той области знаний, в которой вы работаете. Этого требует элементарная порядочность! И очень разумно прозвучало предложение одного из участников симпозиума о том, что, «может быть, разработанные новые методики и всякого рода приспособления к аппаратам следует апробировать в филиале, чтобы здесь, на Ученом совете, определять ценность той или иной конструкции аппарата. Здесь же можно будет концентрировать предложения, поступающие с периферии. Работники филиала смогут лучше и быстрее, чем другие, определить ценность предлагаемого. Это также исключит возможный параллелизм в научных поисках».
ЗРЕЛАЯ ЮНОСТЬ
За последнее время мне не раз в случайных разговорах об Илизарове от самых разных людей доводилось слышать:
— Илизаров? Это тот, что Брумеля вылечил?
— Да, это тот самый доктор, — подтверждал я, слегка досадуя на собеседников.
Вот ведь какая, мягко говоря, странность. Гавриил Абрамович двадцать лет врачует по-новому, а об его новаторстве широкий читатель по-настоящему узнал только тогда, когда он вылечил чемпиона мира по прыжкам в высоту Валерия Брумеля.
Да, было такое. Брумель сломал ногу. Два с половиной года он лечился в московских клиниках, но почти безрезультатно. Согласитесь, за такое время самый терпеливый, волевой человек может потерять надежду, что он когда-нибудь будет вновь ходить «по-человечески». Кто-то назвал Валерию одного из учеников Илизарова, кандидата медицинских наук в Челябинске, и он поехал туда. Но… Это маленькое «но» всегда всплывает в крутую пору, чтобы вскрыть чью-то несостоятельность, как специалиста и человека. Уделяя много времени для саморекламы, кандидат под благовидным предлогом отказался лечить чемпиона. Вот в такое-то отчаянное время и обратился Валерий к Гавриилу Абрамовичу. Даже не с ним разговаривал Брумель по телефону, а с Анатолием Каплуновым. Тот выслушал его и ответил утвердительно:
— Приезжайте, вылечим.
Что было дальше, Валерий рассказывает сам:
— Когда меня осмотрели в Курганской клинике и сказали, что срастят ногу, я все равно не верил, потому что после трех лет лечения трудно было во что-либо поверить.
Кстати, в клинике снят фильм о том, как лечили чемпиона, и, рассказывая, он часто на него ссылается:
— Вы видели, что в процессе лечения я ходил, но мне казалось, что когда снимут с меня эти «железки», то у меня все развалится. И был страшно удивлен, когда с ноги сняли аппарат, я пошел, и нога у меня… не разлетелась. Тогда я задумался, что, если у меня действительно крепкая нога, значит, можно начать тренировки. Впервые тогда появилась мысль вернуться в сектор для прыжков. Конечно, было тяжело приступать к первым тренировкам — стопа была в гипсе, неподвижна два с половиной года. С большим трудом начал разрабатывать стопу, упражняться со штангой. Через три недели, как сняли аппарат, начал бег. Через два месяца после снятия аппарата я прыгнул на два метра в высоту.
