На пути к сердцу. Записки кардиохирурга - Асланбек Аслудинович Дубаев

Очень хорошо помню тот день в деталях. Стояла жаркая летняя погода. Для работы выбрал удобное место в тени фруктовых деревьев большого сада, начал методично узел за узлом штопать любимые кроссовки. В какой-то момент один из узлов не получался: нить никак не выходила из слоев края подошвы. Попробовал несколько раз вытянуть с усилием с помощью крючка, но нить начала рваться. Затем принял решение вытащить ее, поддев шило под нить таким образом, чтобы вытащить «боковым» усилием. Нить не поддавалась, а я постепенно увеличивал силу воздействия. В один миг моя рука, а в ней и шило, стремительно сорвались в сторону моего правого глаза, и я даже не успел понять, что произошло. Лишь острая боль, которая внезапно возникла, дала понять мне, что произошла катастрофа. Первые секунды подумал, что травмировал глаз, но я видел глазом и облегченно вздохнул; лишь кровь, которая начала сочиться из раны, немного затуманивала зрение. Боль усиливалась и стала невыносимой, появилась слабость, и мое тело рухнуло всей своей массой на землю. Не знаю точно, сколько я так пролежал, но когда пришел в себя, болела голова и рядом была небольшая лужа крови. Первое, что сделал, наверное, в состоянии стресса, – так это потянул двумя руками шило, что отразилось интенсивной болью, как будто глаз выскакивал из орбиты. Больше на такое я не осмелился. Закрыв глаз с торчащим шилом правой рукой, зашагал в сторону дома. Знал, что мать дома, и меньше всего хотел ее пугать. Направился в сторону ворот, за которой была улица… Дальше помню плач матери, крики соседей. Меня усадили в машину и отвезли в ближайшую больницу. Шило воткнулось в сантиметре от глазного яблока и переносицы, в кость черепа и, к моему счастью, не задело важных для жизни органов. Шило было удалено, и в тот же день я вернулся домой. Хвала Всевышнему!

Шов на коже грудной клетки – важный этап операции, как и любой другой шаг, поэтому максимально эстетично шов был закончен. Оператор профессор Вонг бросил быстрый взгляд на шов и жестом кивка головы дал понять, что можно накладывать повязку. Далее предстояло сопроводить пациента в отделение реанимации и интенсивной терапии. По пути из реанимации решил зайти в столовую и перекусить, так как время было уже послеобеденное, и тут встретил доктора фрау Бирке. Мне всегда бывало неловко при встрече с ней: на то были весьма веские причины. Дело в том, что будучи famulant (студент-практикант), я был под ее началом. Доктор Бирке постоянно доставала меня и других студентов замечаниями. В очередной раз, когда у больного при заборе крови случился приступ эпилепсии, она не в очень корректной форме сделала замечание, хотя в карте больного не было никаких сведений о том, что он страдает эпилепсией. После этого инцидента нам пришла в голову идея растворить в стакане с кофе мочегонный препарат торасемид. Доктор все время носилась по отделению со стаканом кофе. Что произошло дальше, нетрудно догадаться! Больше фаау Бирке не делала грубых замечаний и держалась на расстоянии от нас. Но… это было в прошлом, и я вежливо поздоровался и пожелал хорошего дня! Итак, вернемся к альма-матер.

В университет я пришел ближе к восьми часам. Ребята говорили, что некоторые студенты приходили еще до рассвета, а другие вообще не покидали корпус кафедры биологии. Честно признаться, я так и не понял, в чем было преимущество первым попасть на экзамен. Первым или десятым – все равно тебе придется ответить по всем вопросам экзаменационного билета и все тем же экзаменаторам. Хотя ходили слухи, что некоторые наиболее строгие экзаменаторы с утра бывают менее строгими, чем после обеда, когда некоторая часть студентов успевает их расстроить своими не очень глубокими знаниями предмета, тем самым в некоторой степени нарушая их спокойствие… Почти все студенты, которым предстояло сдавать экзамен, панически боялись первого проректора и заведующего кафедрой биологии с курсом экологии – профессора Александра Николаевича. Для меня, признаться, не имело никакого значения, кто у меня будет принимать экзамен, в силу того, что я еще со школьной скамьи очень любил этот предмет, в особенности раздел медицинской генетики. Как известно, то дело, которое тебе нравится, у тебя хорошо получается. Я зашел в аудиторию, взял билет с тремя вопросами по теории и двумя практическими задачами. Два из трех теоретических вопросов и одна практическая задача имели отношение к медицинской генетике. Мне не составило труда ответить на все вопросы, так как я ориентировался в данной теме достаточно неплохо, у меня была привычка всегда стараться готовиться и не особо полагаться на удачу.

Если мы приняли решение посвятить себя изучению определенной науки – безусловно, необходимо прилагать все усилия для того, чтобы добиваться максимальных результатов в выбранном направлении. Первыми болезнями, с которыми пришлось соприкоснуться в университете, были нарушения и синдромы, обусловленные генетическими дефектами. Одним из пунктов теоретической части билета был вопрос фенилкетонурии. Это наследственное заболевание, которое характеризуется нарушением обмена ферментов, приводящее к нарушению метаболизма аминокислот, главным образом фенилаланина. Несоблюдение низкобелковой диеты приводит к накоплению фенилаланина и его токсических продуктов, что приводит к поражению центральной нервной системы, в частности в виде нарушения умственного развития. Надо отметить, это одно из немногих наследственных заболеваний, поддающееся успешному лечению. Рождение одних детей здоровыми, а других с уже имеющимися заболеваниями – явление, которое требует размышления о возможных причинно-следственных связях.

Меня всегда удивляло стремление некоторых людей получить то, что не совсем по праву им полагается, точнее не то, что они заслужили. Я глубоко убежден, что любая услуга, материальная ценность или признание, которые получает человек незаслуженно, не заработав, не прилагая усилий, разрушает того, кто все это приобрел. Также незаслуженные, завышенные баллы на экзаменах являются начальным фактором, разрушающим становление врача и личности. Думаю, и несправедливое занижение оценок тоже может негативно сказаться на студентах, подрывая доверие в справедливость, поэтому очень большая ответственность лежит на преподавателях учебных заведений. Нельзя требовать незаработанное и нельзя давать незаслуженное – и то, и другое разрушает личностный рост. В целом период обучения в школе (а затем в университете) является очень ответственным отрезком жизни человека. Любая несправедливость, которая может быть допущена, способна нанести рану психике ребенка или молодого человека. В нем что-то может внутри надломиться, что в дальнейшем явится фундаментом, на котором будут формироваться жестокость, несправедливость, некомпетентность и другие аморальные качества, подменяющие истинные ценности.