Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов, ( часть 2)
Один пациент носил с собой не только свой чай, но также и чайник, сделанный из специальной глины, которая, по его утверждению, была совершенно необходима для поддержания его хорошего самочувствия.
Возможно, именно поэтому Arsenicum album так сильно боится заболеть. Помимо естественного страха боли и смерти и его растерянности перед нарушениями в функционировании любой части организма, он просто ужасается перспективе потерять контроль над собой, собственным организмом. Даже при незначительных симптомах он впадает в панику от самой мысли неподчинения какого-то.
«Я все ещё не понимаю, как действует лекарство, и не знаю, какой препарат вы мне прописали, но мне уже всё равно. Просто продолжайте делать то, что вы делаете». Другими словами, когда его беспокойное желание знать столько же, сколько знает врач, ослабело, когда его подозрение в некомпетентности врача улеглось (так же, как Lycopodium, он полностью доверяет только своему собственному разумению) и поскольку он уже передал бразды правления другому, пусть и временно, то он уже готов воспринять философию гомеопатии и встал на путь выздоровления.
Если пациент после этого почитает гомеопатическую литературу, то он тут же продемонстрирует неотразимое стремление взять управление по излечению собственной персоны и может начать задавать вопросы относительно выбора лекарства или его действенности: «Почему вы повторяете Arsenicum album? Я считаю, что я Nux vomica. И я думаю, что мне требуются более высокопотенцированные дозы для того, чтобы сделать действие лекарства более продолжительным!» Или если при чрезмерной обеспокоенности данные три дозы пациент принимает с недельным интервалом, то он может отреагировать тем, что прочтет врачу лекцию по поводу пагубности превышения дозы: «Вы же знаете, что эти лекарства могут быть опасны!»
Его потребности брать на себя контроль способствует то обстоятельство, что гомеопатические средства легко доступны, и вскоре после знакомства с этой наукой он может начать их назначать сам себе, своим друзьям и близким. Нужно отдать ему должное, что он зачастую вполне умело это делает и, даже будучи новичком, демонстрирует неоспоримую сноровку в этой области. В тех случаях, когда врач обнаруживает, что при проведении курса лечения открыто или тайно ему приходится вести борьбу с пациентом, он с уверенностью может считать, что патогенез Arsenicum album превалирует в клинической картине данного пациента (см. также «Приложение» к настоящей главе).
ИНТЕЛЛЕКТ И ГОРДОСТЬ
Arsenicum album часто бывает наделен исключительными умственными способностями. Он говорит живо, легко подбирает нужные слова, быстро и остроумно отвечает, чётко формулирует мысли, когда выступает, и великолепно чувствует себя в интеллектуальных спорах («Ум энергичный и оригинальный». Аллен). Склад ума у него критичный, рациональный, дисциплинированный и временами утонченный. Гораздо чаще, чем у любого другого конституционального типа, его разум напоминает «хорошо отрегулированный и прекрасно работающий сложный механизм».
Изнаночной стороной рассмотренной картины является измождённый или больной человек, страдающий от «скопления различных мыслей, которые он не в силах отогнать с тем, чтобы сосредоточиться на одной необходимой» (Ганеман).
Неудивительно, что в академических кругах преобладают люди типа Arsenicum album (наряду с Sulphur и Natrum muriaticum), поскольку преподавание предоставляет им восхитительную возможность диктовать свою волю другим.
Каждый преподаватель оказывает определенное влияние на умы своих студентов, но каждый конституциональный тип делает это по-своему. Некоторые обучают, подтягивая отстающих учеников до уровня успевающих, терпеливо подбадривая даже худших из них добровольно высказывать свои мнения (Natrum muriaticum); другие заставляют усиленно заниматься тем, что заинтересовывает студентов, очень интересно подавая свой предмет, или поручают самостоятельно выступить перед аудиторией (Phosphorus); Sulphur и Lachesis, комментируя ответы студентов, приглашают их принять участие в диалоге или включиться в дискуссию, стимулируя мысль методами Сократа.
У Arsenicum album стиль преподавания догматичный и авторитарный. Он читает лекции живо и напористо: способные студенты легко за ним успевают, а те, кто похуже, вынуждены напрягаться. Он-то читает лекции для самых умных, не терпя никаких остановок и не особенно интересуясь проблемами других. Поскольку преподаватель этого типа убеждён, что его собственные мнения самые правильные, то воспринимает всякие групповые обсуждения как пустую трату времени. Он искренне убеждён, что студенты присутствуют в аудитории для того, чтобы учиться тому, что может им дать преподаватель, а не для того, чтобы слушать, что они сами могут сказать (у Lycopodium сходная позиция). Однако он полностью предан своей профессии и, не жалея сил, делится своими знаниями и критическим своим талантом со студентами во время занятий, а вне учебного заведения при встрече один на один показывает себя доброжелательным и полезным наставником. Более того, стремление к совершенству заставляет его включить в работу каждого студента, и он искренне расстраивается из-за тех, кто без внимания подремывает на последнем ряду. Расстраивается до тех пор, пока не начинает понимать, что он не в состоянии вдохновить каждого из студентов, тогда его благие порывы угасают и он перестаёт обращать внимание на тех, кто невосприимчив к учебе.
Временами он бывает чрезмерно требовательным. Типичным Arsenicum album типа «пятизвездного генерала» был один преподаватель шестого класса в школе-интернате для мальчиков, который страдал от периодических приступов плеврита. Он совершенно искренне считал, что мальчики будут писать умные статьи по вопросам причин возникновения и последствий греко-персидских и Пунических войн, будут слагать сонеты классических образцов и форм, популярных в период правления королевы Елизаветы, читать на память отрывки из произведений Шекспира, Мильтона и Т. С. Элиота «с чувством, с толком, с расстановкой» — подвиги, которые обычно считаются невозможными для мальчиков шестого класса. Он бывал грубым и раздражительным, не принимая никаких оправданий при плохо выполненном домашнем задании, награждал тех, кто хорошо учился, и презирал тех, кто этого не делал. Когда его обвинили в том, что он благоволит к хорошим ученикам, он ответил, нисколько не смущаясь: «Конечно, я оказываю предпочтение хорошим ученикам. А самым лучшим я оказываю самое большое предпочтение!» И таким образом он поощрял каждого мальчика своего класса стремиться быть принятым в элитный кружок тех, кому он покровительствует.
Для того, чтобы добиться успеха при таком подходе, учитель должен быть способным вдохновить и заставить учиться даже самого неспособного ребенка. И учитель-Arsenicum album действительно бросает вызов остальным педагогам, пробуждая даже у самых неспособных учеников желание учиться, так что и спустя многие годы все вместе и каждый в отдельности бывшие его ученики считают его главной силой, сформировавшей их как личность.
Даже при частном обучении языку, музыке и т. п. Arsenicum album бывает одним из самых требовательных наставников: критичный, нетерпеливый при плохой подготовке ученика, сдержанный на похвалы. Он лучше других умеет стимулировать хорошую учёбу, но редко льстит. «Это подходит», — комментирует он хорошо исполненное музыкальное произведение или как наивысшая оценка: «Хорошо сыграно!» Он не стремится обескуражить и тайком гордится своим учеником, который демонстрирует результаты его обучения, но всегда, глядя вперед, он стремится поднять его до ещё более высокого профессионального уровня.
В художественной литературе примером типа мышления, характерного для Arsenicum album, является Шерлок Холмс Конан Дойля, знаменитый сыщик, который служит символом дотошной наблюдательности, точности дедукции и пристального внимания к деталям. Холмс — убеждённый холостяк-Arsenicum album, который предан прежде всего и более всего своей профессии. Он утверждает, что эмоции только мешают старательно разрабатываемой, почти машинной производительности и объективности его умственного процесса. Характерно с этой точки зрения и его отношение к д-ру Уотсону: преданный, но требовательный, разъяряющийся от нетерпения по поводу некоторой медлительности и некомпетентности последнего. «Уотсон, вы смотрите, но не наблюдаете», — постоянно укоряет он своего друга.
Также типично для человека типа Arsenicum album, что у Холмса необычайная энергичность, когда он ведет преследование (может целыми сутками обходиться без пищи и сна), сменяется состоянием ленивого утомления, как только расследование закончено. Даже его внешность характерна для этого конституционального типа: худой, бледный, аскетичного вида, с аристократическим крючковатым носом на худощавом лице; длинные нервные пальцы, которые так красиво касаются скрипки, и особенно голубые, пытливые глаза, пронизывающий взгляд который всё замечает.
