История античной литературы - Наталия Александровна Чистякова
Самым ранним памятником этого повествовательного жанра был роман об ассирийском царевиче Нине и его супруге Семирамиде. Роман этот возник в I или даже во II вв. до н. э. Примерно в это же время был создан приключенческий роман сирийца Ямбула, дошедший в кратком пересказе историка Диодора Сицилийского. Судя по пересказу, в романе не было любовной темы; речь шла о герое, попавшем на удивительный остров, описывались его приключения и вынужденное возвращение. Лишь по пересказу известен тот фантастический роман, который пародировал Лукиан в «Правдивых историях», — «Невероятные приключения по ту сторону Фулы» Антония Диогена. Его герой с сыном и несколькими спутниками отправились на дальний север в поисках места восхода солнца, некоторое время находились в Фуле, крайней северной стране, а оттуда, двигаясь еще дальше, достигли луны, «а достигши, узрели там такие чудеса, которые во многом превзошли все прежние фантастические истории». В историю героя вплетена история его возлюбленной и ее брата, которых преследует злой египетский волшебник и спасает умершая служанка. Многие второстепенные персонажи имеют свои, не менее удивительные истории. Причем, фантазия автора столь беспредельна, что пересказавший его роман Фотий (IX в.) считает Антония Диогена первым образцом для всех последующих романистов. По словам Фотия, сюда же примыкает «Лукий, или Осел» — анонимная история юноши, превращенного в осла. Это краткое повествование было обнаружено среди произведений Лукиана, поэтому долго приписывалось ему.
Из романов, сохранившихся полностью, наиболее ранним является, вероятно, «История Херея и Каллирои» Харитона. В нем еще не чувствуется влияния софистов. Автор старательно подражает эллинистическим историографам: он не только стремится всячески способствовать зрительному восприятию читателя, но хочет заставить последнего поверить в правдивость событий, которые происходили якобы в V в. до н. э. Поэтому отцы героя и героини названы именами реальных исторических деятелей, бывших политическими противниками. Имя реального правителя носит персидский царь, не устоявший перед красотой Каллирои; подлинны имена его обоих сатрапов. Но все исторические лица и факты не имеют существенного значения в повествовании, посвященном истории злоключений юной супружеской четы. Причина несчастий в необыкновенной красоте героини, привлекающей к ней всех, кто только на нее взглянет. Несчастья начинаются с вспышки ревности у супруга, далее следует смерть и погребение героини, затем ее пробуждение от мнимой смерти, когда в гробницу проникают разбойники. За этим следует плен, продажа в рабство и т. д. и т. п.
К концу I или к началу II вв. н. э. относится «Эфесская повесть об Анфии и Габрокоме» Ксенофонта Эфесского, дошедшая в сокращенном изложении и, может быть, поэтому имеющая столь запутанную фабулу. В отличие от Харитона здесь нет исторического колорита, а предметом похотливых вожделений во время странствий оказывается не героиня, а герой.
Во II в. возник греческий оригинал «Истории Аполлония царя Тирского», близкой к «Эфесской повести» и сохранившейся лишь в позднем латинском переложении, благодаря которому в V или в VI в. эта «История» стала популярной народной книгой и имела многочисленные отголоски, включая пушкинскую сказку о царе Салтане.
Среди этих романов особняком стоят два, которые выделяются овоим искусственно простым и одновременно манерным софистическим стилем с разными риторическими отступлениями и описаниями, с подчеркнутой театральностью и патетичностью.
Ахилл Татий (вторая половина II в.) начинает роман «Левкиппа и Клитофонт» с рассказа о том, как он, автор, после долгого и утомительного морского путешествия попадает в город Сидон и любуется прекрасной картиной, на которой изображено похищение Зевсом Европы. Описание картины напоминает манеру Филострата. Особое внимание автора, который рекомендует себя человеком, «знающим толк в любовных делах», привлекает изображенный на картине маленький Эрот, увлекающий превратившегося в быка Зевса. Эрот — повод для начала разговора со стоящим возле картины юношей. Этим юношей оказывается герой романа Клитофонт. И тут же, в чудесной платановой роще, на берегу «студеного и светлого ручья» Клитофонт вспоминает свои необыкновенные, похожие на сказки приключения, которые он претерпел из-за любви к прекрасной Левкиппе. «И сверкающая красота павлина, казалось мне, — говорил Клитофонт, — уступала прелести лица Левкиппы! Ибо красота ее соперничала с луговыми цветами: белизной нарцисса блистало лицо ее, розы распускались на щеках, фиалками сияли очи, кудрявые волосы вились сильнее, чем плющ». Отец выбрал в жены Клитофонту его сводную сестру, и поэтому влюбленным приходится бежать. В море их подстерегает буря, затем они попадают к разбойникам, и одно приключение сменяет другое. Наконец и здесь их взаимная верность оказывается вознагражденной и все заканчивается благополучно. По сравнению с другими романами у Ахилла Татия чувствуется некий налет фривольности. Зачастую тонкие психологические наблюдения тонут в риторических декламациях, похожих на те школьные образцы речей по любым поводам, которыми в изобилии снабдила нас поздняя античность.
Необычайная виртуозность повествовательной техники характерна для романа «Эфиопика» (Эфиопская повесть) Гелиодора. Роман этот был написан в конце III или в начале IV в., а его автор, по преданию, кончил свои дни христианским епископом. Если Ахилл Татий начинает свой роман с экфразы, т. е. с описания картины, то у Гелиодора вступительная сцена, несомненно, перекликающаяся с этим привычным художественным приемом, поражает своей оригинальностью. Действие происходит в Египте. На рассвете несколько разбойников, находясь высоко в укрытии, наблюдают за тем, что происходит у берегов устья Нила. Их взорам открывается странная картина: близ берега стоит оснащенное судно, но без всяких признаков команды, возле пустая лодка, на песке остатки недавнего пиршества, а несколько поодаль девушка, которая хлопочет над распростертым юношей. Так без всяких предисловий читатель знакомится с главными героями — Хариклеей и Феагеном, представшими перед ним в столь драматический момент. Затем Хариклея рассказывает предводителю разбойников, о том как они оба стали добычей пиратов и что предшествовало тому вооруженному столкновению, во время которого был тяжело ранен Феаген. Сама Хариклея, как подкинутое дитя, выросла при дельфийском храме и там ее встретил и полюбил Феаген. Любовь оказалась взаимной. Но согласно оракулу влюбленные должны были до свадьбы посетить «черную землю, удел жаркого солнца». Они отправились в Африку, но на пути попали в плен к пиратам. Встречей с благородным предводителем разбойников злоключения их не оканчиваются. В Феагена влюбилась жена важного египетского сановника, но так как он отверг ее любовь, она решила отравить Хариклею. Яд, предназначенный для Хариклеи, по ошибке выпила служанка. Хариклею обвинили в убийстве и приговорили к сожжению. Девушка чудом спаслась, но затем вместе с Феагеном попала в плен к эфиопам. В Эфиопии пленников должны принести в жертву богам, но перед самым закланием эфиопская царица
