Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова
темнеет память мне но помнит тело
давно уже давно пора давно
моя ж ты радость все кричат поналетело
Александр Месропян. «поналетели тут кричат как дураки…» [483] ;
В таких случаях нарушение нормы связано и с категорией рода, которая не выражена во множественном числе, и потому любой выбор формы единственного числа оказывается аномальным.
В первом контексте сочетание две штаны можно соотнести с нормативным оборотом двое штанов, но авторское аграмматичное словоупотребление позволяет толковать конструкцию двояко, так как слово штаны в норме указывает и на единичный предмет, состоящий из двух частей, и на любое количество соответствующих предметов.
В стихотворении Михаила Котова образ одиночества усиливается семантической абсурдностью формы ножница: ножницы исправны и функциональны только тогда, когда сохраняется их целостность. Кроме того, выразительность сравнения мотивирована филологически: звук [j], обозначаемый буквой «й», занимает изолированную позицию в фонетической системе русского языка: он пограничен между согласными и гласными, является единственным среднеязычным звуком, находится вне корреляции не только по звонкости-глухости, что типично для сонантов, но и по твердости-мягкости.
Во многих случаях аномалии форм числа, не соответствующих нормативному употреблению только в единственном или только во множественном числе, сопровождаются дефразеологизацией и деадвербиализацией языковых единиц:
когда ночные отраженья
бесшумно входят в зеркала,
чтоб выйти звонко и вечерне,
и неподвижные года
сгибают дождь в одну погибель,
тогда нисходит смысл речной
на все: на даже изваянье —
чугунно-конное весной,
на даже ветер, побелевший
от мысли каменной одной,
на даже якорные цепи,
его влекущие на дно.
Владимир Казаков. «Вид с моста» [484] ;
ВначалеБылоЧто, и в этом Чте
я спал, неглубоко, почти урывком,
и сонно по свернувшейся мечте
блуждала одинокая улыбка.
Владимир Строчков. «Я вспал неглубоко, и впалый сон…» [485] ;
«Выженелю?..» – О! – «Вамжененра?…
Скажите прямо!» – «Право, нра!..» —
Мизер и веер… Эфемерна
психологизм, твоя игра —
замеры в зеркале по пояс
и прозаизмы начеку.
Сейчас!.. Сначала успокоюсь
и приготовлюсь к поддавку.
Алексей Пурин. «На башню» [486].
В современной поэзии встречаются контексты с употреблением неизменяемых слов в формах единственного или множественного числа, что определяется субстантивацией таких слов:
Месть такая, заколоть. А потом простить беднягу.
Восвоясь его тяжел. Булава его светла.
Обаятельная плоть поместилась на бумагу.
Лошадь твой давно ушел безнадежного седла.
Давид Паташинский. «Пентюх посуху идет. Алкоголик пиво гладит…» [487] ;
Хоть выверни бессилия никаки
Анри Волохонский. «Телеграмма» [488].
Вариантность форм числа
К поэтическим экспериментам с категорией числа относится и авторская семантическая оппозиция вариантов, например небо и небеса:
I
На небе молодые небеса,
И небом полон пруд, и куст склонился к небу.
Как счастливо опять спуститься в сад,
Доселе никогда в котором не был.
Напротив звезд, лицом к небытию,
обняв себя, я медленно стою…
II
И снова я взглянул на небеса.
Печальные мои глаза лица
увидели безоблачное небо
И в небе молодые небеса.
От тех небес, не отрывая глаз,
любуясь ими, я смотрел на вас…
Леонид Аронзон. «На небе молодые небеса…» [489] ;
На Манежной белоснежной
обнимаю друга нежно,
открывай глаза,
в небе – небеса.
Катя Капович. «На Манежной белоснежной…» [490] ;
И мне случалось видеть блеск —
сиянье Божьих глаз:
я знаю, мы внутри небес,
но те же неба в нас.
Леонид Аронзон. «И мне случалось видеть блеск…» [491] ;
Настанет ночь!.. Сейчас условно утро.
Есть солнце где-то. Небо в небесах
цветных. Уже из ульев улетели
трудящиеся на крылах похмелья,
белея белыми воротничками.
И пуговицами из перламутра,
и запонками, пряжками, замками
портфелей – был заполнен воздух.
Виктор Соснора. «Риторическая поэма» [492] ;
Пою на флейте галилейской лютни
Про озеро похожее на скрипку
И в струнах голос друга или рыбы
Да озеро похожее на птицу
О озеро похожее на цитру
Над небесами где летает небо
Там голубая рыба или птица —
На берегах мой друг доныне не был
Поет ли ветер – это Галилея
Ты слышишь голос – это Галилея
Узнаешь голос друга – Галилея
Привет поющей рыбы – Галилея
Анри Волохонский. «Галилея Песня» [493] ;
Неярок северный пейзаж.
Кусты, поля полупустые,
Да птичьи крики холостые,
Ветл скудный вид… Вот север наш.
Зато уж небо – небеса!
Блеск без конца. Не наглядеться.
Всю ночь мне никуда не деться —
В полнеба света полоса.
Олег Охапкин. «Из летних вечеров» [494] ;
Грядки все посерели, со всеми на них мужиками.
Расползаются, падают, полные спелой картошки с морковкой.
И осень гуляет по склонам загадочной буквой
И бьет хвостом в небеса, уходящие в небо.
Владимир Кучерявкин. «Лето прошло. Полудохлые ходят под окнами тучи…» [495] ;
Если долго лететь по небу… по небесам,
вспоминаются друг за дружкой то дом, то сад, —
я сегодня, летя по небу, о них писал…
в смысле думал – мне было не на чем записать.
И они затерялись где-то меж облаков —
истончившись до пара сизого, до дымка,
превратившись в пару каких-нибудь пустяков
перед этим строгим понятием – облака.
Евгений Клюев. «Часовой пояс» [496] ;
Прозрачно, как алтарная преграда,
сияет небо. Мне в алтарь нельзя,
меня туда не пустят – и не надо,
раз небо, как алтарная преграда,
и след от самолета, как стезя,
как стежка, как дорожка, как дорога…
За небом – небо, в небе – небеса,
все девять. Слава Богу – Бога много.
Гораздо больше, чем вместят глаза.
Вера Павлова. «Свет» [497].
В современной поэзии образ «небеса в небе» или «небо в небесах» встречается довольно часто. Академическая Русская грамматика указывает:
Словоформы небо – небеса противопоставления
