Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Основы индийской культуры
Поэтому первейшая функция политического суверена, монарха и совета, политических руководителей заключалась в том, чтобы служить опорой здравому закону жизни общества: суверен был хранителем и администратором Дхармы. В функцию самого общества входило справедливое удовлетворение жизненных, экономических и прочих потребностей человека, а также его гедонистической тяги к удовольствиям и наслаждениям, но в пределах закона и меры, в соответствии с этической, социальной и религиозной Дхармой. Дхарма каждого члена и группы социо-политического целого определяется их природой, положением и отношением к целому, и каждому должна быть обеспечена возможность ее свободного и правильного осуществления соответственно его естественному и самоопределенному функционированию на отведенном ему месте, но без нарушений и отклонений от правильных действий и без выхода за назначенные пределы. Это было долгом высшей политической власти, монарха и его совета, которым в этом помогали общественные ассамблеи. Государственные власти не могли вмешиваться в дела или посягать на право свободного функционирования касты, религиозной общины, гильдии, деревни, городка, вторгаться в обычаи региона или провинции, отменять их права, которые принадлежали им, ибо были необходимы для здорового осуществления социальной Дхармы. Власти были призваны только координировать, осуществлять общий верховный контроль, защищать жизнь общества от посягательств извне или от внутренних беспорядков, карать за преступления, содействовать экономическому и индустриальному процветанию и регулировать его в общем плане, обеспечивать коммунальные услуги, употребляя на эти цели власть, большую чем у других.
Таким образом, по сути индийское устройство было сложной системой общинной свободы и самоопределения, каждая групповая единица общества жила собственной естественной жизнью и управляла своими делами, обособленная от всех прочих естественной демаркационной линией своей сферы и ее пределов, но связанная с целым хорошо понятыми отношениями, каждый являлся партнером всех остальных в правах и обязанностях коллективного существования, выполняя собственные законы и правила, осуществляя в своих границах административные функции, объединяясь с другими при обсуждении и регулировании вопросов взаимного или общего интереса и тем или иным образом, в зависимости от своей значимости, представительствуя в общих ассамблеях царства или империи. Государство, монарх или высшая политическая власть являлись инструментами координации, общего контроля и эффективности; власть могла быть верховной, но не абсолютной, ибо всегда бывала ограничена Законом и волей народа, во внутренних же делах ее функцией было партнерство с другими членами социо-политического целого.
Такова была теория, принцип и реальная конституция индийской системы, комплекса социальной свободы и самоопределения при наличии верховной координирующей власти в лице монарха и совета, обладающих достаточной силой, положением и престижем, но ограниченных в своих правах и функциях, ибо они одновременно и контролируют других, и находятся под их контролем, выступают в качестве партнеров во всех областях, участвуют в регулировании и администрировании коллективного существования, и все вместе, монарх, народ и общины, составляющие его, обязаны поддерживать обуздывающее их ярмо Дхармы. Более того, экономические и политические аспекты жизни общества составляли только часть Дхармы, но часть не обособленную, а неразрывно связанную с прочими вещами, с религиозной, этической и высшей культурной целью социального существования. Этический закон окрашивал собой политику и экономику, воздействуя на каждый поступок монарха и его министров, на совет и ассамблеи, на личность и на группы, составляющие общество; этические и культурные соображения принимались в расчет при голосовании и оценке качеств министра; от каждого, кто занимал позицию власти и играл роль в делах ариев, требовались высокие нравственные качества и высокая степень подготовленности. Религиозный дух и подсказки религии были во главе угла и составляли постоянный фон жизни монарха и народа. Жизнь общества рассматривалась не как самоцель, несмотря на необходимую специализацию его отдельных частей, но, скорее, и части, и целое рассматривались как структура и школа для просвещения человеческого ума и души и прохождения через природное к духовному существованию.
3
Социо-политическая эволюция индийской цивилизации, насколько можно судить по имеющимся данным, прошла четыре исторические стадии: первая – это простая арийская община, затем длительный переходный период, в течение которого национальная жизнь перепробовала достаточно много вариантов политических структур и их синтеза, третья стадия ознаменовалась окончательным становлением монархического государства, координирующего целый комплекс элементов общинной жизни народа в региональных и имперских рамках, и последняя – эпоха упадка, которая включила в себя междоусобную рознь, застой и вторжение новых культур и систем из западной Азии и Европы. Характерной чертой трех первых стадий является поразительная прочность и стабильность во всех формациях, здоровая, витальная, мощная эволюция жизни народа, которой эта фундаментальная консервативная стабильность системы придала размеренный ритм, несколько притормаживая ее, отчего строительство, жизнеспособность и полнота структуры приобрели только большую основательность. Даже в период упадка эта основательность противится деструктивным процессам. Верхушка структуры разваливается под давлением чужеземного, но основа сохраняется очень надолго, и где она может противостоять вторжению, там многие ее характерные черты до конца доказывают способность возрождения в былой форме и духе. Так и сейчас, хотя вся старая политическая система исчезла и уже сведены на нет ее последние живые элементы, создавший ее особый склад социального ума и темперамента сохранился даже при нынешнем политическом застое, слабости, извращенности и распаде, и, вопреки бросающимся в глаза тенденциям и явлениям, при малейшей возможности свободы действовать на собственный лад он двинется не по пути западной эволюции, а по пути возобновления творчества своего духа и, возможно, откликаясь на побуждения, которые начинают неясно формироваться в передовых умах расы, поведет ее к закладке третьей стадии общественной жизни и духовной основы человеческого общества. В любом случае, долговременная стабильность его конструкций и величие жизни, протекавшей в них, безусловно не являются признаком неспособности, а скорее доказывают замечательный политический инстинкт и способности культурного ума Индии.
Принцип, заложенный в основу конструкции, неизменно присутствовавший при строительстве, расширении и перестройке индийской системы, был принципом органичной, самоопределяющейся коллективной жизни – самоопределяющейся не только в массе и методом механизма голосования, поверхностно избирающим корпус представителей, представляющих всего лишь политический ум части нации – единственное, на что способна современная система, – но самоопределяющейся во всех пульсациях жизни общества и индивида. То был свободный, синтетический коллективный порядок, а состояние свободы, на которое он был нацелен, подразумевало не столько личную, сколько общинную свободу. Поначалу проблема была достаточно простой, поскольку во внимание нужно было принимать только два общинных образования: деревню и клан, племя или маленький региональный народ. Свободная органичная жизнь деревни зиждилась на системе самоуправляющейся общины, которая действовала столь эффективно и надежно, что просуществовала чуть ли не до наших дней, не поддаваясь износу времени, вторжениям иных систем, и только недавно была уничтожена паровым катком безжалостной и безжизненной британской бюрократической машины. Весь народ, живший по деревням преимущественно сельским хозяйством, составлял единое религиозное, социальное, военное и политическое целое, управляя собой через свои ассамблеи, самити, под верховным руководством монарха – еще без четкого распределения функций, без деления на классы, без разделения труда.
Достаточность этой системы только для простейших форм сельской и пасторальной жизни, только для мелких народов, живущих на очень ограниченной территории, выдвинула проблему развития более сложной общественной системы, а также видоизмененного и усложненного использования фундаментального индийского принципа. Сельский и пасторальный уклад, сначала распространившийся по всем арийским общинам, криштаях, всегда оставался широкой основой, но на ней стала развиваться все более разветвленная надстройка торговли, промышленности, разнообразных искусств и ремесел, узкая надстройка специализированных военных, политических, религиозных и просветительских профессий и функций. Деревенская община сохранялась в качестве стабильной единицы – крепкое семечко, нерушимый атом социальной системы, – но прорастала групповой жизнью десятков и сотен деревень, каждая под руководством собственного главы, каждая с собственной административной организацией, и по мере того, как клан разрастался в целый народ – через завоевания или слияние с другими – он становился составной частью царства или конфедерации республик, а те, в свою очередь, своим кругом, мандалой, делались составными частями более крупных царств и, наконец, огромных империй. Проверкой гения Индии в сфере социально-политической организации стало успешное использование принципа общинной, самоопределяющейся свободы и порядка для целей разрастающегося в новых обстоятельствах развития и порядка.
