Татьяна Носенко - Иерусалим: три религии - три мира
Евреи несли тяжелые потери в этой неравной схватке. Памятниками расстрелянным и заживо сгоревшим в машинах, еще совсем юным и уже немало испытавшим людям, мужчинам и женщинам стоят сегодня остовы стареньких грузовиков, тщательно сохраняемые на склонах гор, спускающихся к трассе Тель-Авив — Иерусалим. Несмотря на действительно героические усилия тех, кто проводил продовольственные конвои, к марту 1948 г. 100 тыс. евреев Иерусалима оказались практически отрезанными от остальной страны. Перед самым выводом английских войск в мае 1948 г. дневной рацион питания на одного человека составлял по 100 граммов сушеной рыбы, бобов, фасоли и макарон и 50 граммов маргарина. Над иерусалимскими евреями нависла реальная угроза голода.
В центре города арабы под руководством Абдель Кадера развернули массовый террор. Правда, им не удалось поразить 160 целей, намеченных муфтием Хадж Амином аль-Хусейни еще в октябре 1947 г. на карте Иерусалима, которую он представлял Лиге арабских государств. Но разрушительные последствия и большое количество жертв терактов, проведенных зимой—весной 1948 г., несомненно, имели устрашающий и деморализующий эффект. 1 февраля было взорвано здание еврейской англоязычной газеты «Palestine Post» (теперь она называется «Jerusalem Post»). В результате полученных осколочных ран скончались четыре человека. 22 февраля несколько военных грузовиков, начиненных взрывчаткой, были припаркованы на улице Бен-Йегуда, в центре еврейского Иерусалима. После того, как они взорвались, улица превратилась в руины, 52 человека погибли. 11 марта таким же способом была разрушена часть здания Еврейского агентства, убиты 13 человек.
Цель этих операций состояла в том, чтобы запугать, сломить евреев, вынудить их капитулировать перед арабами. Но добились арабы совершенно противоположных результатов: Хагана и экстремистские формирования ответили террором на террор. Ни за стенами своих собственных домов, ни на улице, ожидая автобуса, ни на рынках и в торговых центрах арабы больше не чувствовали себя в безопасности.
Еврейские лидеры не собирались мириться с потерей Иерусалима. Хотя в момент принятия резолюции 181 (II) они вынуждены были согласиться с предложениями ООН о его интернационализации, — такова была цена голосов, прежде всего католических стран, в поддержку раздела Палестины, — но в действительности развернули войну за Иерусалим прежде, чем было провозглашено государство Израиль. Бен-Гурион заявлял своим соратникам: «У нас есть три важнейших центра — Тель-Авив, Хайфа и Иерусалим. Мы сможем выжить, потеряв любой из них, но только не Иерусалим».[322]
Когда в феврале 1948 г. в Иерусалим из Тель-Авива отправляли нового командующего Хаганой Давида Шалтиеля, еврейский лидер дал ему жесткий приказ не уступать ни одной пяди еврейской земли, ни одной еврейской улицы, ни одного еврейского дома. Шалтиель должен был любыми способами удерживать еврейское население от бегства из города, вселять евреев в дома, покинутые арабами, создавать непрерывную сеть еврейских кварталов, по возможности изгоняя арабов с территорий, вклинивающихся в еврейские районы.[323] Так зарождалась стратегия, которую впоследствии назовут «политикой свершившихся фактов». Ее суть вплоть до последнего времени состояла в насильственном вытеснении арабского населения из Иерусалима, в закреплении за евреями территориальных и демографических преимуществ, которые становились весомыми аргументами в поддержку претензий евреев на весь Иерусалим.
Бегство арабов из районов Западного Иерусалима началось уже в самые первые дни 1948 г. после того, как бойцы Хаганы взорвали гостиницу «Семирамис» в квартале Катамон, считая ее прибежищем арабских террористов. При взрыве погибло 26 арабов-христиан, живших в ней, а также испанский консул. К маю 1948 г. арабов в Западном Иерусалиме практически не осталось, опустевшие дома заселялись евреями. В целом численность арабского населения Иерусалима к моменту провозглашения государства Израиль сократилась почти вдвое.
В конце марта — начале апреля 1948 г., когда Западный Иерусалим задыхался в блокаде, к городу были стянуты лучшие части Хаганы для того, чтобы ликвидировать опорные базы Абдель Кадера, с которых велись нападения на транспортные колонны, обеспечивавшие жизнеспособность еврейских кварталов. В ходе «операции Накшон», к западу от Иерусалима, в так называемом «иерусалимском коридоре», были ликвидированы практически все арабские деревни. Арабы бежали, а их дома в деревнях Кастель, Колония, Бидду, Бейт-Сурик, Хульда, в которых жили многие поколения палестинцев задолго до прихода и англичан, и евреев, были взорваны и стерты с лица земли бульдозерами. 35 арабских деревень в «иерусалимском коридоре» прекратили свое существование к лету 1948 г., около 50 тыс. палестинцев превратились в изгнанников.[324]
Самая страшная участь постигла деревню Дейр-Ясин. Ранним утром 9 апреля 1948 г. ее мирные жители были атакованы отрядами Иргуна и группы Штерна. Столкнувшись с неожиданно резким отпором арабов и понеся потери, иргуновцы и штерновцы, мало подготовленные к открытому бою с врагом, начали действовать более знакомыми им методами террора, истребляя самым жестоким образом всех, кто попадался под руку. Не щадили ни стариков, ни детей, ни беременных женщин. Очевидцы рассказывали о расстрелах целых семей, о чудовищных актах насилия и издевательства над совершенно беззащитными людьми. Около 250 жителей Дейр-Ясина погибли в этот день, 150 пленников были погружены на грузовики и провезены через еврейские кварталы Иерусалима под оскорбительные выкрики и плевки собравшейся толпы.
Еврейское сообщество в Палестине — от религиозных деятелей до центрального руководства в Тель-Авиве и командования Хаганы — поспешили отмежеваться от варварской резни в Дейр-Ясине и осудить действия экстремистов. Однако впоследствии, когда историкам стали доступны документы тех лет, выяснилось, что иерусалимское командование Хаганы было осведомлено о готовящейся операции и даже предоставило технику и оружие для ее осуществления.[325] Логика войны сводила Хагану с террористами, которые фактически становились исполнителями стратегии еврейского руководства в отношении арабов Палестины, нашедшей свое официальное оформление в «плане Далет». Его суть состояла в том, чтобы «сносить и разрушать скопления враждебных или потенциально враждебных арабских деревень, занимающих господствующие позиции на жизненно важных направлениях». Впоследствии М. Бегин, оправдывавший действия Иргуна, руководителем которой он тогда был, довольно цинично писал, что по всей стране арабы, поверив в «легенду» об «ужасах иргуновского террора», в панике обращались в бегство, и это «помогло нам проложить дорогу к нашей решающей победе на поле сражения».[326] Народ, который только что пережил страшную трагедию гонений и уничтожения в Европе, борясь за жизненное пространство и выживание, сам превращался в гонителя и притеснителя. Проявлявшаяся жестокость в отношении палестинских арабов еще больше укрепляла их в ненависти к евреям, в желании не просто победить в сражении за Палестину, а уничтожить всех еврейских переселенцев и только так отомстить за свое национальное унижение.
Арабская месть за уничтожение Дейр-Ясина последовала незамедлительно. 14 апреля 1948 г. арабы совершили нападение на автоколонну, переправлявшую медицинский персонал больницы Хадасса и сотрудников Еврейского университета на гору Скопус, отрезанную от еврейской части Иерусалима. Два автобуса, машина скорой помощи и машина сопровождения попали в минную ловушку, устроенную на дороге, а затем в течение нескольких часов арабы держали их под жесточайшим огнем, пока не начался пожар. Драматизм ситуации усиливался тем, что английское командование заняло выжидательную позицию, не позволяя ни своим подразделениям, ни бойцам Хаганы оказать помощь попавшим в засаду. В течение нескольких часов под пулями арабов и в начавшемся пожаре погибло 77 человек, среди них директор больницы Х. Ясски, несколько крупнейших ученых-медиков с факультета медицины, пациенты, направлявшиеся на лечение в больницу. Спасти удалось 28 человек, 20 из которых были ранены. Сейчас на этом месте стоит скромная стела с именами погибших.
В эти несколько месяцев между декабрем 1947 г. и маем 1948 г. обе стороны заплатили дорогую цену за то, чтобы удержаться в Иерусалиме. Иерусалимское командование Хаганы, выполняя установку политического руководства «держаться за Иерусалим зубами», порой вынуждено было идти на заведомо бессмысленные жертвы. Трагично сложилась судьба комплекса киббутцев Кфар Этцион, располагавшегося в 15 км к югу от Иерусалима, в течение нескольких месяцев он был фактически на осадном положении. В условиях блокады дорог у Хаганы не было достаточных сил, чтобы обеспечить помощь поселенцам. В мае 1948 г., буквально накануне провозглашения государства Израиль, Кфар Этцион был уничтожен местными арабами-ополченцами, на помощь которым подошли части иорданского Арабского Легиона. Из 400 жителей киббутца, среди которых было немало людей, испытавших ужасы гитлеровских концлагерей, около 150 человек погибли. Арабы расстреливали на месте даже тех, кто сдавался в плен. Своими мужеством и стойкостью жители Кфар Этциона заслужили сравнение с легендарными защитниками крепости Масада, хотя принесенная ими жертва и не могла повлиять на дальнейший ход битвы за Иерусалим.
