Николай Николаев - Русская Африка
Жизнь свела его не только с южноафриканскими солдатами, но и с самой Южной Африкой. Его часть была отправлена из Шотландии в Египет через Кейптаун. А за участие в боях на севере Африки он был награжден военным крестом и удостоился краткой беседы с английским королем Георгом VI.
С августа 1941 по май 1945 г. в Мурманск и Архангельск прошли 35 караванов — 715 кораблей, В самом отчаянном сражении из 36 кораблей конвоя погибло 23.
Во время войны в британском флоте было три тысячи южноафриканцев. Никто не подсчитывал, сколько из них участвовало в «русских конвоях». Но сохранилось немало свидетельств. Например, письмо южноафриканского лейтенанта Питера Филипа к родителям с описанием его участия в этих опасных плаваниях. Он был награжден медалью, как и лейтенант-коммодор Энтони Трю, коммодор А. Помрой.
Крупнейшая в Южной Африке газета «Аргус» по предложению российского центра обратилась к читателям с просьбой сообщить обо всех южноафриканских моряках, которые участвовали в помощи России. Газета дала этому обращению заголовок «История мужественных арктических моряков должна быть рассказана».
Что к этому можно добавить? Архангельск и Мурманск не были тогда для южноафриканцев такими уж незнакомыми местами. И не впервой им получать российские ордена и медали. Еще в 1918–1920 годах в Гражданской войне в России, по неполным данным, участвовали 49 южноафриканцев. Они были в составе английских войск при Добровольческой армии Деникина на юге России, а также в Сибири, Прибалтике. И на Севере, в районе Архангельска.
Наиболее известна история подполковника Кеннета фан дер Спая — одного из первых южноафриканских летчиков. Его самолет потерпел аварию к северу от Вологды. Фан дер Спай попал в плен к большевикам. Его привезли в Москву. С ним встречался заместитель иностранных дел Максим Литвинов. Затем он провел несколько месяцев в Бутырках — известной московской тюрьме. После освобождения вернулся в британскую армию. Воевал и во Второй мировой войне, уже генерал-майором.
За участие в действиях на севере России он был награжден орденом Св. Владимира и Георгиевским крестом. Капитан У. Д. Элбе и подполковник У. Д. Кларк получили ордена Св. Станислава, подполковник Х. Х. Дженкинс — орден Св. Анны. Еще больше южноафриканских офицеров было награждено русскими орденами в войсках Деникина и Врангеля. Сражались ли южноафриканцы тогда и на стороне красных? Вполне вероятно, особенно выходцы из Российской империи.
Они эмигрировали, протестуя против царского режима. И, естественно, многие из них симпатизировали большевистской революции. Среди них должны были найтись и такие, кто вернулся, чтобы поддержать близкие им идеи. Но прямых свидетельств об этом пока найти не удалось. Ведь в России эти люди считались не южноафриканцами, а соотечественниками.
В военном музее, что в старой кейптаунской крепости, хранится маленькое зеркальце. На оборотной его стороне старательно нацарапана надпись: «От советских летчиков — лучшему другу Wolhuter, sergeant S. G. За оказанную помощь. Герой СССР Козуля. 5.12.43».
Эта надпись была сделана Героем Советского Союза южноафриканскому сержанту, который помог выжить находящимся в плену в Германии четырем советским летчикам. Валли Вольхютер, также военнопленный, был одним из переводчиков в лагере для военнопленных в Германии возле Мюльберга — Stalag 4В.
Однажды к нему подошел молодой русский парень Фрол Козин и попросил помочь четырем советским летчикам — заключенным тюремного барака. После наступления темноты пленным запрещалось выходить из своих бараков. Но Вольхютер пошел за Козиным. Это было вызвано сочувствием к русским пленным. Как известно, Советское правительство отказалось подписать Женевскую конвенцию о военнопленных, а поэтому они не получали посылок и другой помощи от Международного Красного Креста, голодали. Но дело не только в этом. Поскольку Красный Крест не защищал их интересы, гитлеровские власти обращались с ними неизмеримо хуже, чем с американцами или англичанами.
«С того самого момента как они попадали в плен, подавляющее большинство из них оказывалось в таком аду, который невозможно описать, и вряд ли когда-нибудь можно будет иметь о нем реальное представление… Почти у всех русских пленных отнимали обмундирование и вместо него давали самую безобразную и унижающую одежду, которая делала их изгоями. У них отнимали сапоги и давали им деревянные башмаки с тряпками (так называемые Fusslappen), которыми обматывались ноги, вместо носков». Так писал впоследствии Вольхютер.
Но то, что он увидел в тюремном бараке, оказалось еще страшнее. «Там было ужасно холодно. Печь не топилась, а на койках не было ни одеял, ни соломенных тюфяков. У меня сердце переполнилось жалостью. Фрол открыл дверь, ведущую в уборную с цементным полом. Тут было еще холоднее. Здесь и находились четыре пилота красной авиации».
Их посадили туда за попытку к бегству. Козуля показал Вольхютеру медаль, которой он был награжден за 550 затяжных прыжков, и сказал, что был когда-то чемпионом мира в этом виде спорта. А в этот тюремный карцер его посадили не только за попытку к бегству, но и за отказ выступить по немецкому радио с осуждением Советского Союза.
На следующую ночь Вольхютер пришел к летчикам вместе с английским сержантом Биллом Дэвисом. А затем они стали собирать у других пленных из присылаемых им посылок по чайной ложечке сахару, по кусочку печенья, по ломтику мяса. Так был создан в лагере «Комитет взаимопомощи». Помогать больше всего пришлось русским, а также пленным итальянцам, которых содержали еще хуже русских, поскольку считали их предателями.
Летчики сумели выжить. Свидетельство их благодарности и хранится в Музее старой крепости в Кейптауне.
Премьер-министр ЮАС (Южно-Африканский Союз) Ян Смэтс никогда не был поклонником советского режима. Но, как умный и весьма практичный политик, он видел в СССР главную силу в борьбе против гитлеризма и радовался успехам советского оружия.
В декабре 1941 г., после первого же поражения немцев под Москвой, Смэтс писал своим друзьям: «Германия потерпела поражение в наступлении на Москву и Ленинград и теперь вынуждена ретироваться на зимние квартиры, а медведь наступает ей на пятки».
Наиболее важным показателем улучшения отношений между СССР и Южной Африкой стало соглашение об установлении консульских отношений. Переговоры об этом начались в октябре 1941 г. Вели их посол СССР в Великобритании И. М. Майский и верховный комиссар ЮАС в Лондоне С. Ф. Уотерсон. В ходе этих переговоров было решено создать советское генеральное консульство в Претории и консульство в Кейптауне. 21 февраля 1942 г. Майский и Уотерсон подписали документ об установлении консульских отношений.
И 17 апреля Уотерсону представили список первого состава работников советских консульств — 18 фамилий. В июне 1942 г. эти люди прибыли в Преторию и Кейптаун.
Установление консульских отношений с СССР вызвало бурю возмущения в наиболее правых кругах ЮАС. Резко осудил этот шаг Й. Стрейдом — один из будущих премьер-министроа ЮАС.
Смэтса вряд ли радовали красные флаги над советскими консульствами, а когда в войне наступил перелом и поражение фашизма стало очевидным, Смэтс оказался среди тех, кого особенно встревожила опасность усиления СССР. В августе 1945 г. он с горечью писал своим друзьям: «Я считаю, что мы возложили на Россию слишком тяжкую ношу военного бремени. Нам не послужит на пользу, что англо-американский союз не взял на себя более значительной доли. Нам не послужит на пользу, что мы оказались не на высоте в своих военных усилиях. Может стать трагедией, если впоследствии окажется, что это Россия выиграла войну».
Установление консульских отношений произошло под сильным давлением южноафриканской общественности. И помощь, посылавшаяся в Россию, была организована не на государственные, а на общественные средства.
Центром организации помощи явилось общество «Друзья Советского Союза». Оно возникло в 1931–1932 гг. сперва в Кейптауне, а потом и в ряде других городов.
После 23 августа 1939 г., когда был подписан пакт Молотова — Риббентропа, ряды общества заметно поредели, но с 22 июня 1941 г. приток новых членов возобновился.
Кампания по сбору медикаментов для СССР началась сразу же. Было создано общество «Медицинская помощь для России», тесно связанное с «Друзьями Советского Союза». В начале сентября 1941 г. в поддержку этой кампании состоялся настолько большой митинг в Зале городского собрания Йоханненсбурга, что приветствия ему послали премьер-министр Смэтс, министры, члены парламента.
«Медицинская помощь для России» действовала так эффективно, что, по сведениям советского консульства, только с 1942 г. по июнь 1944 г. среди населения Южной Африки было собрано около 700 тысяч фунтов стерлингов. Из них 130 тысяч было переведено на имя советского посла в Лондоне Майского, а 20 тысяч — в фонд британской организации помощи СССР, возглавляемой женой Черчилля. Товаров отправили в СССР более чем на 426 тысяч фунтов стерлингов: продуктов — на 200 тысяч, медикаментов — на 129,5 тысячи, теплой одежды и одеял — на 80 тысяч, крови для переливания — на 13,3 тысячи, витаминов — на 3,5 тысячи. Кроме того, Советскому Союзу присылались такие подарки, как, например, изобретение южноафриканских ученых, основанное на применении рентгеновских лучей для удаления инородных тел из глаза. Специальные подарки шли Сталинграду — на помощь его детям.
