Светлана Молева - Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка
Самое имя Лота, родоначальника моавитян, а также сведения о нем и его потомстве несут на себе печать недоговоренности и тайны, попытка постичь которую, опираясь на библейские имена и иносказания, после тысячелетий искажения истинного языка может лишь запутать дело и привести к неправильным, далеко идущим по последствиям выводам. И потому постараемся опираться в рассуждениях только на самые надежные источники и известные факты.
«Лот (покров, покрывало) /Быт 11:27; 2 Пет 2:7–8; Лк 17:28–29/ – сын Харрана, племянник Авраама. За исключением Сары, Лот был единственным родственником, сопутствовавшим патриарху Аврааму при его переселении в землю Ханаанскую» /БЭ, с. 436/.
Из Ветхого Завета известно о разделении Лота с Аврамом, о жизни его в Содоме, о разрушении этого города, обращении жены Лота в соляной столп и спасении Лота с дочерьми в городе Цоар, или Сигор, откуда Лот удалился в пещеру, «где от старшей дочери родился ему сын Моав (родоначальник моавитян), а от младшей Аммон (родоначальник аммонитян)» /БЭ, с. 436/.
Более Ветхий Завет не упоминает о Лоте, но оправдывает жестокое истребление его потомков их позорным происхождением.
Лишь Новый Завет восстанавливает имя Лота. Ап. Петр вспоминает его как праведника /2 Пет 2:7–8/, а ап. Лука ставит на одну ступень с праведным Ноем: «И как было во дни Ноя <…> ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и пришел потоп, и погубил всех. Также как было и во дни Лота: ели, пили, покупали, продавали, садили, строили; но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех» /Лк 17:28–29/.
Что же стоит за именем моавитян? За признанием Лота, якобы согрешившего грехом безмерного пьянства и кровосмесительства, – праведником в Новом Завете?
Богословие однозначно оправдывает Лота на том только основании, что согрешил он с дочерьми, дважды опоенный ими до беспамятства, будто это на самом деле не усугубляет содеянного и будто бы сама церковь не рассматривает пьянство как начало прочих тяжких грехов. Наука, в данном случае, кажется более объективной. Современный переводчик и комментатор Пятикнижия Моисеева считает, что ветхозаветный рассказ о Лоте – это «фольклорный сюжет, разрабатываемый с целью приписать врагам Израиля, Моаву и Аммону, позорное происхождение от кровосмесительного греха. Аналогом данного предания является уга-ритский миф о рождении благих богов – Шахару и Шали-му – от брака верховного бога Илу с его женами и дочерьми – Асирату и Девой» /41/.
Помня о характеристиках, данных праведному Лоту Новым Заветом, скорее согласимся с этой точкой зрения и поддержим ее двумя краткими и, пожалуй, безусловными дополнениями.
Первое. Имя моавитяне, моав действительно можно перевести как потомство отца – Мы Аввы, но с одной, все определяющей, оговоркой.
«Авва <…> сиро-халдейское слово, означающее отец, встречается только три раза в Новом Завете <…> Оно выражает собою высшую степень искренней любви, доверенности, покорности, равно как дружеского общения. Слово ав (означающее отец) употребляется как одно из первых и простых лепетаний у маленьких детей» /БЭ, с. 10/.
В русском языке это «непередаваемое» слово также означает отец – так называют настоятеля монастыря либо монаха-старца /СлРЯз XI–XVII, вып. 1, с. 19/. Иначе говоря, русский язык сохранил это будто бы чужое непереводимое «сиро-халдейское» слово в том высоком значении, которое вложил в него Господь.
Второе. Имя праведного Лота на всех этапах его жизни (даже и после свершившегося якобы греха) остается в Библии неизменным. И это чрезвычайно важно, поскольку «изменение имени отражает изменение внутренней природы его носителя» /42/, а древние глубоко понимали сущность имени.
Неизменность имени Лота, упоминаемого апостолами как праведника, не подсказывает ли нам, что Лот сохранил свою веру непогрешимо: от исхода вместе с Аврамом из Месопотамии – до окончания жизни старцем, печерником, аввой.
Происхождение имени аммонитян нужно, видимо, искать в Египте, куда, отметим, заходили на некоторое время Аврам и Лот по выходе из Месопотамии и откуда, вероятно, вместе с аввой Лотом вышла некая группа людей, унося с собой египетские[21] религиозные представления об Амоне Ра – Солнце. Считается, что это был языческий культ, в котором Солнце почиталось не как самое светило, а как обнаруживающееся в нем существо (или видимая ипостась Бога), хотя Фрейд и некоторые другие исследователи сходятся на том, что такие представления о Солнце сложились в Египте позднее /43/. Более глубокое изучение этих представлений могло бы пролить свет на мировоззрение, предшествовавшее христианству[22]. Следы его не единожды обнаруживаются в Новом Завете. «Ибо все вы – сыны света и сыны дня: мы не сыны ночи, ни тьмы» /1 Фес 5:5/.
Если отстраниться от ветхозаветной бытоописательной канвы и сосредоточиться на ключевых моментах, выраженных иносказательно (таких, как исход Аврама и Лота из Месопотамии именно во времена распада единого языка или разделение Аврама и Лота в Ханаане), а также проникнуть в смысл имен собственных, сопряженных с этими событиями, то представления о причинах исхода Аврама и Лота из Вавилонии, а также их миссия в Египте и Палестине, может быть, окажутся более ясными. Однако это область работы скорее духовной, нежели научной, и мы воздержимся вторгаться в нее столь глубоко.
А потому вернемся к нашему памятнику и связанным с ним общедоступным материалам.
Перуджианский камень называет край, где жили моави-тяне, МОАБ (ср. совр. Моабит – название одного из районов Берлина, города, основанного славянами). Замена б – в не противоречит языковым законам, и, главное, сущность имени не меняется: МО (Мы) – А (изначальное имя Бога) – БО (Бог). Символично, что в самоназвании моабитяне современное ухо отчетливо слышит слово обет.
К моменту появления иудеев в землях Моаба после «плена Египетского» и сорокалетнего странствования в пустыне расхождения в вере меж потомками Авраама и Лота оказались столь непримиримы, что в Пятой книге Моисеевой сказано: «Аммонитянин и Моавитянин не может войти в общество Господне, и десятое поколение их не может войти в общество Господне во веки» /Втор 23:3/. В современном переводе это звучит: «Пусть не входит аммонитянин и моавитянин в собрание Яхве никогда» /44/. А так и не покоренные заиорданские земли были определены Моисеем во владение коленам Рувимову и Гадову и полуколену Манассиину /Числ 32/.
В одной из сохранившихся надписей моабитского царя Меши упоминается о том, что «мужи-гадитяне жили в стране Атарот издавна» /45/. В соответствиии с фонетическими законами это имя можно воспроизвести и как Атарод, из чего мы, кажется, узнаем еще одно название Моаба: Ата Род – род отца, ибо, по Далю и Фасмеру, ата – восточнорусское отец, дядя /Даль, т. I, с. 27; Фасмер, т. I, с. 95/, хотя это слово тут же и относят к тюркским заимствованиям, очевидно, не улавливая более ранней и простой формы русского отец[23].
Особо подчеркнутое признание себя потомством, детьми Отца (Бога) традиционно для многих древних народов, между прочими, и для самих иудеев:
«Сказали Ему (иудеи. – С. М.) в ответ: отец наш есть Авраам. Иисус сказал им: если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы; а теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога: Авраам этого не делал; вы делаете дела отца вашего. На это сказали Ему: мы не от любодеяния рождены; одного Отца имеем, Бога. Иисус сказал им: если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего…» /Ин 8:39–44/.
Вот то немногое, что следует сказать в оправдание потомков праведного Лота.
Между тем Библия разделяет «Моав» (моавитян) и «сынов Лотовых» /Пс 82:7, 9/ и недвусмысленно указывает на то, что моавитские земли населяли не только потомки Лота, но и другой народ – потомки Сифа («…Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых» /Числ 24:17/). Сиф – третий сын патриарха Адама. От рода Сифа происходят Енох – допотопный пророк и праведник, взятый Господом на небо живым, и патриарх Ной, спасшийся во время всемирного потопа, а также, «вероятно, сыны Божии, о которых говорится в кн. Бытия /6:4/». Причем «предание приписывает Сифу изобретение букв» /БЭ, с. 654–655/. Здесь уместно вспомнить утверждение д’Альвейдра, что арийский алфавит является древнейшим, а также религиозную традицию, согласно которой славяне издавна называются потомками Сифа.
