Амир Хисамутдинов - Русская Япония

Конечно, на берегах бухты ничто не напоминало о прошлом. Не приметил никаких военных сооружений типа батарей, которые, по описанию русских моряков, были сложены из дикого камня и покрыты дерном. Все изменилось коренным образом. На окрестных сопках террасами расположены симпатичные строения, окруженные густой зеленью садов. Хотя здесь не заметно такого разнообразия изощренной архитектуры, какую видишь в Йокогаме или Кобе, застройка Нагасаки радует глаз. Вдоль берегов, где когда-то, а с точки зрения истории, совсем недавно, стояли русские корабли, сейчас видны мощные причалы с кранами. Нагасаки — крупнейший судостроительный центр Японии. Выделяются причалы компании «Мицубиси», где ведется достройка мощных контейнеровозов, балкеров и танкеров. На одном приметил надпись, что его строят для компании «Сахалин». Связь времен…

Там, где по моим прикидкам находился причал для ремонта русских кораблей, виднелись два мощных японских сторожевика. Несколько огромных судов стояли на рейде. Мы прошли под громадным мостом, соединившим противоположные берега бухты. Именно о таком мечтают владивостокцы. В динамике катера звучал бодрый голос диктора, рассказывающего о достопримечательностях, мимо которых проходил наш катер. Вот показался островок, откуда в давние времена сбросили на камни первых японских христиан. Японские католики с миссионерами соорудили на нем храм, а на вершине горы устроили видовую площадку с огромной белой статуей. У меня мелькнула мысль, что отсюда несколько веков назад Япония имела «окно» во внешний мир. Но, в отличие от Петра Великого, постаралась не просто «замуровать» его, но и, следуя примеру Китая, соорудила «стену», чтобы понадежнее оградить себя от иностранного влияния. Правда, нельзя забывать о том, что Япония имела «черный ход» на севере, через который контрабандой получала товары. Существует версия, что японцы совершали незаконный обмен через Сахалин (Карафуто) с Китаем. «Сахалинцы» в свою очередь имели связи с территорией нынешнего Приморья, которую японцы называли Сантан, откуда получали особую парчовую ткань, которая весьма ценилась для оби и одежды буддийских монахов.

После морской прогулки поднялся на вершину горы, откуда Нагасаки виден как на ладони, и еще раз изумился его сходству с Владивостоком. В дымке лежала Инаса, совсем как наш Чуркин, а вдали виднелся эффектный мост. Спустившись, очутился у того места, где жил короткое время первый российский посланник Николай Резанов. Еще во время первого визита в Нагасаки я получил цветной буклет на русском языке, выпущенный Комитетом по приему иностранных туристических судов в Нагасаки. Наряду со стандартным набором информации в нем были такие строки: «Аэростат, запущенный русским человеком. В 1805 г. русский посланник Резанов запустил в Нагасаки впервые в Японии бумажный аэростат. Посмотреть на это зрелище собралось очень людей».

Мне показалось, что в ярко-голубом небе Нагасаки, окутанного полуденной жарой, что-то промелькнуло. Может, это была тень того воздушного шара с русским двуглавым орлом, который взметнулся над этим местом более двухсот лет назад? Сразу представилось, как здесь суетились русские моряки, разжигая огонь для запуска своего примитивного устройства, как были зачарованы местные жители, увидев шар высоко над городом. Возможно, именно это событие подтолкнуло японцев к более деятельному продолжению переговоров с русскими. В любом случае, оно сыграло большую роль в установлении взаимоотношений — не случайно спустя много лет японцы установили на памятном месте небольшую четырехгранную каменную стелу, посвященную полету аэростата. Напоминание об историческом событии сделано на русском языке. Пожалуй, это единственная русская надпись, которую можно найти в Нагасаки. Рядом, на металлическом стенде, информация о некоторых других достопримечательностях, связанных с русскими, вроде Русского кладбища и Инасы. Хотел было перерисовать, но бросил: план оказался более чем схематичным. Да и карта, вероятно, давно устарела: облик города быстро меняется.

За двести лет претерпела значительные изменения и окружающая местность. Люди потеснили бухту, расширив берега с помощью земляных насыпей. Сейчас до моря не так-то легко добраться, а раньше оно было совсем рядом. Передо мной красуется восьмиэтажная гостиница «New Tanda». Предполагаю, что ее постояльцам куда более комфортно, чем первому посланнику Российской империи, который чувствовал себя на этом берегу, как в «огороженной клетке».

Пожалуй, многие в Японии относятся к Николаю Резанову отрицательно. Виной всему было последующее распоряжение камергера напасть на японские поселения на Южных Курилах и Южном Сахалине. Популярный писатель Сиба Рётаро отмечал: «Резанов не следовал интересам государства. Получив в результате политических интриг статут «императорского посланника», он стремился только к тому, чтобы извлечь из данного ему поручения выгоду для себя, обманывая при этом японскую сторону (если задумка удастся, можно будет хорошо заработать — вот и вся недолга!)».

Все-таки не могу согласиться с японским Пикулем, который однозначно окрасил в черный цвет ту давнюю историю с отказом японцев принять северного соседа. В ней остается много неясного. Конечно, японцы могли отнестись к визиту русских в соответствии с поговоркой «Незваный гость хуже татарина». Многие тогда не поняли истинных мотивов прихода к японским берегам «северных варваров», а потом еще Хвостов и Давыдов наломали дров. Отрыжка этих непростых отношений сохраняется и сегодня: отношения между Россией и Японией далеки от идеальных. Как мне кажется, деятели обеих стран недостаточно понимают культурные реалии прошлого, да и настоящего также. Постоянно ищут подтверждения своим амбициям, а может быть, все гораздо проще…

Пока же татарин в моем лице отправился дальше разбираться с русскими страницами Нагасаки и наслаждаться видами города. Изучив карту, решил добраться до Инасы пешком. Город по-настоящему познается только ногами! Оставив с правой стороны железнодорожный вокзал, повернул в сторону бухты и направился к мосту, перекинутому через реку Ураками (Urakami gawa), впадающую в бухту Нагасаки (Nagasaki-ko). Чуть в стороне велись какие-то строительные работы. В Японии их отличительной чертой является то, что они совсем не мешают прохожим и транспорту. Если нужно ремонтировать дорогу, то делают это глубокой ночью. Днем же рабочая техника обычно «отдыхает» на разделительной полосе. По мосту проложена удобная пешеходная дорожка, украшенная незатейливым узором. День был жарким, и небольшой ветерок на мосту приятно охлаждал. Сверху было видно, что бухта значительно уменьшилась в размерах по сравнению с тем временем, когда здесь бросали якорь русские суда. Что ж, известно, что в Японии земли не хватает, и ее отвоевывают у моря.

Почти все склоны горы Инаса густо облеплены небольшими домами. Ближе к берегу этажность увеличивается. Со стороны города вид на Инасу загораживает пара высотных домов. Вдоль бухты пролегла скоростная дорога.

Склоны ближайшей сопки, как обычно в Японии, укреплены бетоном, но кое-где выложены диким камнем и искусно обсажены деревцами и травой. Все по деньгам…

Признаюсь, немного волновался, подходя к Русской горе, даже почувствовал, как учащенно забилось сердце. Одно дело сидеть в библиотеках или архивах, а другое — вдыхать ароматы истории на тротуарах этого легендарного местечка. Японцы говорят, что «путь [познания] ведет к вершине горы. Но достигший ее сомневается, истинным ли путем шел он».

Тем ли путем, кстати, иду я? Взяв немного вправо, по узкой улочке стал подниматься наверх. Пять минут ходьбы — и я в бывшей Русской деревне, как называли эту местность в конце XIX века. Дома налеплены один на другой, все очень разные. Около них ютятся мотороллеры, мопеды или маленькие автомобили — большие сюда просто не пройдут. От прошлого остались раздвижные двери, которые при желании можно открыть на ширину всего дома. Некоторые из них служат входом в мастерскую обувщика или зеленщика. Может, постучаться и спросить, что они знают о моих соотечественниках, некогда живших здесь?

Судя по карте, до храма Госиндзи и Иностранного кладбища рукой подать. Встретился японец с европейскими чертами лица. Нет ли у него в роду русских корней? Так и хотелось сказать ему по-русски «здравствуйте»: в свое время это слово, как и «спасибо», и «хорошо», отлично знали все жители русской Инасы.

Вот показалась роскошная крыша типичного японского храма и указатель «улица Храма Госиндзи» (Goshinji Temple Street). В уме мелькнули строки, написанные одним из первых русских жителей этого места: «Храм обращен на юг, и больные целый день пользовались живительными лучами солнца, которое в октябре месяце в Нагасаки почти не помрачается облаками. Расположенный на горе, далеко от городского шума и дурных испарений, которые бывают так сильны в городах, где не обращено внимания на чистоту воздуха, и, наконец, возвышаясь над туманами, ложившимися по утрам на нижний город, храм представлял счастливое сочетание гигиенических условий».