Николай Спешнев - Китайцы. Особенности национальной психологии
Обратимся к такому понятию, как «этикоцентризм» — некий «культурный дух» (луньли цзиншэнь), в котором родовая (племенная) этика занимает главенствующее положение. Согласно положениям этикоцентризма, моральные суждения (критерии) должны доминировать во всем. В традиционном способе мышления подобные реальные суждения ограничивались ценностными суждениями, ядром которых была мораль. Воспитание морали — ее основной девиз. В культурном воспитании главное — это вырастить цзюньцзы шэнсянь «благородного человека и мудреца», а в военном деле — человека, искореняющего зло и поддерживающего добро. И конечно же, это постоянное стремление к самосовершенству, с тем чтобы быть преданным семье и верным стране. Что касается литературы, то в ней или с ее помощью необходимо бороться с ересью и крайностями. И тут мы снова сталкиваемся с доктриной «золотой середины», но только в области морали.
Оценка или критика людей, их поступков часто основывалась не на том, истина это или ложь, правильно это или неправильно, а на том, хорошо это или плохо. И тут оценка давалась с точки зрения морали.
Китайцы всегда придавали значение скромности и не стремились как-либо выпячивать себя. Наоборот, желательно принизить свои успехи, с тем чтобы к человеку относились с уважением и серьезно. Это восходит к интровертности китайского характера, к понятию нэй шэн, о котором говорилось раньше. Для китайца важно, какое впечатление он производит на людей, какова его репутация. Отсюда излишнее, с точки зрения европейца, самоуничижение. Возвеличивание и восхваление самого себя вызовет только насмешку. Необходимость постоянно сдерживать себя привела к тому, что сила чувств вылилась в искусстве, в любви к природе.
Стремление к морали нэй шэн вай ван (см. главу об «идеальном герое») является не только главным принципом китайской культуры, но и характерной чертой социальной и национальной психологии в целом. Как отмечает У Ланьсинь, у китайцев в целом есть сознание или чувство глубокой исторической ответственности, своего рода исповедание, вера в принципы, стремление классифицировать и познавать природу вещей, искренность, желание создавать благоприятный климат в семье (ци цзя), управлять страной (чжи го), умиротворить Поднебесную (пин тянься). Этикоцентризм привел к тому, что китайская традиционная культура рассматривает человека в определенных этических условиях.
Суть традиционной китайской этики состоит прежде всего в том, что имеет название «фамилизм». Это некая родовая система, уходящая своими корнями в китайское общество, в основу государства. Фамилизм произошел от патриархальной семейной системы, основанной на крестьянском хозяйстве. Панфамилизм и панколлективизм предполагают существование определенного числа концентрических кругов человеческого общения. И здесь на первое место выходит все тот же фамилизм: в центре круга находится «я», далее идут родители, за ними близкие родственники, потом соседи, друзья, сослуживцы и, наконец, все остальные. Такая система накладывает свой отпечаток, в частности, и на организационные принципы, моральные нормы, поступки, т. е. на способ существования и обычаи.
Каждый индивид должен довольствоваться своим местом и хорошо выполнять свою социальную роль, установленную этическими нормами, чтобы сохранить гармонию в клане. К. М. Тертицкий указывает на различные подходы при анализе особенностей китайской психики: «В мировой китаеведческой мысли на этот счет существуют две крайние точки зрения: 1) китаец деиндивидуализирован в условиях восточной деспотии (такого рода оценка восходит еще к Гегелю); 2) китаец подвержен “крайнему индивидуализму” и готов пожертвовать “не только государством ради интересов своего малого коллектива” и ради семьи “пожертвовать кланом”, но и ради себя “пожертвовать семьей”» [59, с. 34]. Индивидуализм у китайцев «интериоризирован и не может быть выражен публично», полагают одни исследователи; другие (Хуан Гуанго) предлагают называть это не индивидуализмом, а «крайним фамилизмом».
В Китае каждый человек живет ради семьи. В условиях западной цивилизации семья существует для человека. В Китае мелкое крестьянское хозяйство обеспечивало себя и становилось основной производственной единицей. Знаменитые ирригационные сооружения Древнего Китая стали основой развития цивилизации. Человек полагался на коллектив и на свою семью. У членов семьи сяо становится мерилом добра и зла. Сяо предполагает также абсолютное следование воле родителей. В конечном итоге это «жить достойно, так, чтобы в обществе твердо стоять на ногах, прославиться в глазах потомков». В современном китайском языке существует двусложное слово сяошунь, где морфема шунь как раз и означает «следование воле родителей». Опрос современной китайской молодежи, проведенный автором, показал, что в данном слове реально действует только первая морфема. Понятие шунь осталось в далеком прошлом.
Почитание предков и старших в семье как явление фамилизма способствовало коррекции межличностных отношений, гарантии счастливой жизни, воспитанию патриотизма.
Среди моральных ценностей большую роль играет холизм. Холизм как внешнее проявление фамилизма необходим для воспитания духа, желания отдать силы обществу, нации, стране и народу. Главный принцип холизма — общая выгода превыше всего. Личные интересы должны подчиняться общим интересам, даже если первыми понадобится пожертвовать. Эта черта имеет как свои плюсы, так и свои минусы. Положительное начало нашло свое отражение в крылатых выражениях: «Во имя страны забываешь о семье» и «Сначала люди, а потом сам». Негативное состоит в том, что холизм уничтожил интересы личности, ограничил ее развитие, обеднил творческую инициативу. Это традиционные самоотрицание и самосужение, сыгравшие отрицательную роль в воспитании творческого духа и уверенности в себе.
Особое отношение к морали и справедливости — важный компонент моральных ценностей. Он сочетается с холизмом и отрицает материальные интересы в качестве главных — такой чисто конфуцианский подход к проблеме. Это же можно встретить и в моизме и в даосизме, но оно не занимает здесь ведущей позиции. Главное — это ограничить желания, считая их за грех и причину всех бедствий.
Идеология нейтральности или нейтралитета, известная как принцип «золотой середины», также берет начало в фамилизме. Главное — это гармония в отношениях между людьми, гармония между Небом, человеком и землей.
Вэй Чжэнтун в статье «Анализ идеального характера в традиционном Китае» расшифровывает суть понятия чжунъюн «золотая середина» как поведение, при котором следует придерживаться осторожности и осмотрительности. Чжунъюн — это критерий, по которому можно отличить благородного мужа от простолюдина (цзюнь-цзы и сяо жэнь). Чжунъюн существует сам по себе, он ни на что не опирается, это живой, необходимый человеку труднодостижимый идеал [74].
Чжунъюн содержит четыре уровня значения. Во взаимоотношениях человека и природы китайцы объединили космос и все предметы в три основных понятия (триаду): Небо, человек, земля, где в центре стоит человек. В триаде «коллектив, семья, я», предполагающей взаимоотношения между людьми, на первом месте, в центре стоит семья. Взаимоотношения человека с самим собой рассматриваются как три состояния: открытость, сдержанность, стремление снять напряжение. Здесь на первое место ставится сдержанность. Наконец, во взаимоотношениях человека с временем выделяются три этапа: прошлое, настоящее и будущее. Здесь главным является настоящее.
Таким образом, «великое единение» (да тун) — это идеал древнейших времен, который, помимо всего, предполагает «улаживание конфликтов к общему удовлетворению», «уступчивость», «тер пение», «способность преодолевать трудности». Линь Юйтан считает, что высокая мораль китайцев заключается в «миролюбии» (хэпин чжуи) и «приложении всех сил в достижении цели» [95, с. 69–73].
Позитивная сторона принципа «золотой середины» состоит в том, что китайцы в деле осторожны, три раза подумают и только потом действуют, сторонятся крайностей, предпочитают искать общее, а не разногласия, защищают общие интересы. Поэтому у них добрая натура, они миролюбивы, оптимистичны. Китайская культура в значительной степени готова к преобразованиям и восприятию нового. Вот почему у нее такая жизненная сила.
С другой стороны, умеренность во всем приводит к эклектицизму, стремлению к компромиссу, уходу от всякой борьбы: ради сглаживания взаимоотношений можно пренебречь истиной. Это проявляется в том числе и в отсутствии надежной военной защиты перед натиском врага.
