Павел Кочемаров - Энергетика истории. Этнополитическое исследование. Теория этногенеза
Подведём некоторые итоги. Мы имеем гражданское общество, которое в общем виде характеризуется свободой личности в государстве. По содержанию эта гражданская свобода включает два элемента: автономия личности от государства и политические права. Гражданскому обществу противополагается деспотия с характерным для неё несвободным положением личности. Существует ещё переходная между ними форма, которую можно назвать правовой деспотией, – общество, в котором личность обладает значительной автономией частной жизни, тогда как политические права личности, её политическое участие сведены на нет.
На историческом опыте можно констатировать, что периоды расцвета гражданского общества характеризуются самым деятельным политическим участием граждан. В то же время автономные права личности в это время подвержены некоторым (даже в либеральных Афинах граждан судили за «праздность», – т. е. государство отчасти регламентировало образ жизни людей) или значительным (Спарта) ограничениям. С другой стороны, в истории существовали общества с весьма большой автономией частной жизни, которые, тем не менее, не признаются гражданскими (Римская и Византийская империи, эллинистические монархии).
Причём, что интересно, один и тот же политический режим может совмещать две, а то и все три эти формы. Например, Спарта была гражданским обществом по отношению к полноправным гражданам – спартиатам, правовой деспотией в отношении свободных неграждан – периэков и просто деспотией для государственных рабов – илотов. Римская республика – это гражданское общество людей, обладающих правами римского гражданства, но – правовая деспотия для союзников Рима и неправовая деспотия для подданных – провинциалов. К тому же деспотия может принять любую форму государственного устройства – не только монархии, как это по традиции ассоциируется, но и олигархической республики, и демократии (для своих греческих союзников и афинян-неграждан демократические Афины являлись правовой деспотией, а для подвластных варваров – просто деспотией). И, наконец, формы эти эволюционируют, переходят одна в другую, – так, римское общество из гражданского превратилось (во времена империи) в правовую деспотию для всех подданных Римского государства.
Теперь, учитывая всё вышеизложенное, мы можем определить характер современного общества стран Запада и тенденции его развития. Как уже отмечалось, западная наука, определяя понятие гражданского общества, делает упор на противопоставлении его государству; гражданские связи в западном понимании – это всевозможные межличностные и групповые связи, негосударственные объединения и организации. Люди западного общества не любят государства, в массе своей уклоняются от активного участия (или даже какого бы то ни было участия) в политике. Они сбрасывают с себя одну гражданскую обязанность за другой: общеизвестно падение интереса к выборам, массовое уклонение от участия в голосовании; всё новые страны Запада отменяют всеобщую воинскую повинность (которая, заметим, всегда была одним из главных характерных признаков гражданского коллектива), добавим к тому и уклонение от государственных налогов. Если же какие-то гражданские объединения (движения ассоциации, профсоюзы) и участвуют в политике, то, как правило, единственная цель их участия – отстаивание частных прав и интересов, требования новых прав, а не выдвижение конструктивных политических инициатив. Американские политологи Дай и Цайглер весьма невысоко оценивают политический потенциал своего гражданского общества: «Если бы выживание американской политической системы зависело от активности, информированности и просвещённости граждан, демократия в Америке давно исчезла бы, ибо массы в Америке апатичны и дезинформированы в политическом отношении и удивительно мало привержены демократическим ценностям». Таково положение в США, гражданское общество которых, пожалуй, самое сильное из всех западных.
Таким образом, можно констатировать значительное и нарастающее отчуждение большинства граждан стран Запада от дел государственного управления. Политическая составляющая гражданского общества на Западе деградирует. То же самое наблюдалось в Древнем Риме, когда, по мере того как масса граждан отходила от активного участия в политике, гражданское общество Рима трансформировалось в правовую деспотию имперского типа.
Упадок гражданского общества исторически неизбежен, так как феномен этот слишком недолговечен, – после краткого расцвета следует упадок и исчезновение. И тут мы вступаем в область этногенеза. В Элладе и Риме формирование и расцвет гражданского общества приходятся на фазу инерции, – когда личность уже рационально осознала свои интересы, а этнический коллектив ещё достаточно крепок. По мере дальнейшего нарастания обскурации следует кризис этносоциального организма и распад возникающего на его основе гражданского общества.
В Европе гражданское общество появилось довольно поздно в сравнении с Античностью. И это не случайно. Дело в том, что для возникновения гражданского общества необходимо светски ориентированное сознание. У эллинов с их эстетической религией и римлян с их рационально-прагматической религией оно было именно таким. Поэтому здесь гражданское общество возникает довольно рано. Этническое сознание европейцев отличалось гораздо большей религиозной напряжённостью, а религиозные ценности носили трансцендентный характер. Потому светский гражданский коллектив здесь сформировался только в фазе обскурации. Соответственно, ещё более недолог, чем в древности, должен быть период его расцвета. Именно вследствие позднего возникновения гражданского общества в европейском мире в идеологии здесь и преобладало присущее обывательскому обскурантизму отчуждение от политики, противопоставление индивидуума государству, безмерные притязания на «права» с пренебрежением обязанностями.
История ясно нам говорит, что расцвет гражданственности связан с активным участием граждан в политике. Именно политика и активное в ней участие гражданского коллектива являются основой гражданского общества. Только через политику утверждаются личные права его членов. И как только эта основа исчезает, права и автономия личности становятся предметом временного стечения обстоятельств.
Ведь что такое политика? В обыденном словоупотреблении это просто всякая линия поведения, направленная на достижение той или иной цели в любой сфере жизни и деятельности. Но своё происхождение термин ведёт от греческого «полис» – надродовая общность эллинского мира; «политика» – ведение полисных дел. А всякая надродовая органическая людская общность есть этнос. Значит, политика связана с этносом, она возникает с появлением «народа» (надродовой общности людей).
Политика – это деятельность, преследующая цель воплотить в жизнь общественные идеалы этноса, идеалы мироустройства и наилучшим образом обеспечить его материальные интересы, что в совокупности можно обозначить как «благо общее» (общенародное). Важно отметить, что политика имеет своей целью не только материальные интересы и житейские выгоды, но выше всего – идеальное содержание. Для древних греков полис был не только местом, где им хорошо и комфортно жилось; полис для грека – это прекрасное тело, идеальная форма человеческого общежития, высшая ценность этого мира. Также и для римлянина его республика была не только подателем определённых прав и земельного участка, но воплощением справедливости и свободы. Так что подлинная политика – дело далеко не «грязное»; а грязные дела «политиков», по-видимому, никакого отношения к политике не имеют.
Политика осуществляется различными способами, основной из них – способ прямого властвования. А государство есть особая организация, предназначенная для осуществления политики путём прямого властвования. Таким образом, в здоровом обществе народ, политика и государство скреплены неразрывной связью. В основе гражданского общества лежит совместное политическое действие (со-действие) граждан, а источник этого совокупного действия – этническое, национальное сознание. Ведь «общее благо» возможно лишь там, где между людьми существует реальная органическая (этническая) связь. Общество можно назвать гражданским лишь в том случае, если в политике его властей находит утверждение некое существенное и неотъемлемое для каждой личности данного общества содержание (этническое содержание). Форма правления при этом определяющего значения не имеет.
В обществе атомизированном, распавшемся на независимых и отчуждённых субъектов, людей реально ничего не связывает, а общее благо здесь вещь абстрактная. По мере перехода западных стран к такому обществу умирает и гражданское сознание. Затемняется даже сам смысл термина «гражданское общество». Ведь то, что разумеют под этим на Западе, вообще имеет отдалённое к нему отношение; это скорее общество частных отношений, индивидуальное или индивидуумное общество, – так вернее его определить.
