Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов
ГЛАВА XVIII
Начатки магии на первых ступенях развития человечества
В языческих религиях, как только является на сцену жрец со своим посредничеством между человеком и божеством, появляются слабые отблески той магии и того колдовства, которые с постепенным развитием человечества достигли таких огромных размеров.
И в лишенном света откровения человеке всегда есть потребность искания божества и его помощи, которому он старается удовлетворять, как знает. С дальнейшим развитием в дикаре является более требовательности, он не удовлетворяется собственным представлением о божестве и поклонении ему, — он ищет поверки и подтверждения своего верования, своего представления, своего убеждения. Между тем в обществе всегда есть люди, которым доверяют и которых уважают за их ум и опытность. К ним дикарь и обращается в своих недоумениях о божестве — но не более.
Значить, здесь главную роль играют ум и опытность. С течением времени эти люди делаются посредствующими между Богом и человеком, т. е. жрецами. Будучи созданы обществом, его религиозной потребностью, жрецы нередко брали верх над религиозной потребностью человечества и вместо того, чтобы служить ей, они злоупотребляли ею из-за личных видов. Из людей сведущих, опытпых, жрецы дикого общества стараются составить особое сословие, к которому нелегко открывается доступ. К этому ведет целый ряд испытаний и очищений, которые постепенно приближают человека к божеству; сюда относятся пост, истязания, долговременное приготовление и пр.[278]. Не сознавая нравственной силы своего звания, жрецы на этой ступени развития смотрят на свое звание, как на ремесло, дающее жрецу средства к жизни и вызывающее в среде, его окружающей, любовь и уважение к нему. Желая закрепить за собою право посредничества между божеством и человеком, жрецы всегда старались возвысить в глазах массы свое звание, — и для достижения этой цели прибегали к различным средствам. Мы уже сказали, что для поступления в жреческое сословие, нужны были особенные приготовления. Описывать их мы не будем, потому что они не относятся к нашему вопросу; мы заметим здесь только, что для поступления напр. в шаманы требовались особенные признаки, которые составляют исключительную особенность некоторых. Шаманы говорят, что человек для поступления в их сословие должен иметь внутреннее к тому призвание и особенное душевное настроение, т. е. частые обмороки, дичание, исступление и вообще характер задумчивый, нелюдимый и мрачный. Кроме этого, требовалась еще известного рода ловкость[279]. Понятно, что здоровый физически и нравственно человек не имел прав на поступление в жрецы. Дело в том, что болезненное настроение духа необходимо было для жреческих операций. Из практических расчетов жрецы доказывали массе, что для общения с божеством и для посредничества между ним и человеком необходимо таинственное ведение, знание воли божества и искусство умолять его. Жрец призывал божество при посредстве таинственных заклинаний и слов, которые никому, кроме жреца, не были известны. Жрец, по его словам, мог заставить божество исполнить известную просьбу, потому что он имеет власть над божеством[280]. Далее жрец удовлетворял и другим потребностям дикаря; последний обращался к жрецу за объяснением причин различных разрушительных действий природы, просил объяснять смысл знаменательных снов, разгадать будущее, — и жрец не отказывался удовлетворять желанию просителя, потому что он за эти услуги пользовался приношениями просителей. Как он удовлетворял просьбе просителя — это вопрос другой. Причины разрушительных действий природы он, конечно, не мог знать по своему невежеству, и если объяснял разрушительные действия, то причину их находил в божестве — фетише, т. е. камне или деревяшке. Сны также объяснял по усмотрению, как и угадывал будущее. Чтобы придать более значения своим объяснениям и гаданиям, жрец ссылался на авторитет божества, которое открыло ему эти тайны вследствие заклинаний. Неисполнение предсказаний нисколько не смущало жреца; вследствие заклинаний божества он находил благовидные причины неисполнения предсказанного.
Корыстное чувство заставляло часто жреца выставлять свои обязанности и труды тяжелыми и опасными; обязанности эти часто сопровождались страшными обрядами, исступлением и конвульсиями жреца при приближении, по его словам, божества и проч.[281]
Из этих кратких замечаний видно, что с появлением жреца явилась и магия, выражающаяся в заклинаниях, в таинственных словах, в ведении воли божества, в толковании снов, в гадании о будущем и т. п. В этих начатках магии видны только грубость, невежество и обман легковерной массы со стороны жрецов, недобросовестность, шарлатанство и обман которых извиняются только их совершенной неразвитостью, грубостью и невежеством.
С течением времени магия принимает гораздо более широкие размеры. В это время магик повелевает и управляет духами, совершает чудеса, исцеляет от болезни и т. п.
По преданиям и легендам буддийским, древние шаманы представляются глубокими знатоками черной и белой магии. Шаманы умели, посредством магии, изгонять злых духов из домов. Бук или домовой, поселившись в юрте, не давал покоя живущим в юрте ни днем, ни ночью. Один только шаман может изгнать из жилища Бука. Онгоны злые, или души злых людей, наносят поветрия, причиняют тяжкие болезни, губят людей, изнуряют скот: словом, они бич того племени, в котором они водворились. Шаман может посредством магии изгонять и онгонов не только из человека, но и из жилища. Добрых духов шаманы через магию же умеют умилостивлять. Таким образом, шаманы посредством магии властвуют над духами. Этого мало. Они могут творить чудеса. Мы укажем на некоторые из этих чудес: они могут исцелять всех родов болезни и недостатки. Могут производить белое тяжеловесное семечко (пылден), обладающее притягательной силой. Они умеют производить зелено-желтые изумительных свойств пилюли. Пилюли эти, равно как и пылден, считаются даром неба и по его благословению они зарождаются то в волосах у пустынножителей, то в священных книгах, а иногда падают с неба; чаще же добываются руками праведников из той пещеры, в которой дни невинности проводил Шара бичли бакши. Пылден и пилюли влагаются в уста умирающему, чтобы избавить его от влияния демонов и открыть путь к счастливой будущности. Они могли, т. е. шаманы, резать тело у себя и у других без малейших вредных последствий. Шаманы могли летать по поднебесью. Знали тайну становиться невидимыми, когда только захотят. Они имели доступ и проходили все места и на земле и под землей. Они могли все видеть, предвидеть. Несомненно, что они имели власть и над животными. Итак, шаманы при посредстве магии заправляли чуть ли не всем миром. Если верить всем легендам буддийским о магии шаманов, то невольно необходимо удивиться их могучей силе, почти безграничной власти и тому дару ведения, которым они наделены были вследствие знания магии.
Странным представляется здесь один очень замечательный факт, на который нельзя не обратить внимания. По естественным законам мышления, могущество и ведение шаманов, добытые посредством магии, должны развиваться все более и более; а между тем факт говорит противное. С течением времени магическое могущество шаманов начало падать и наконец совершенно поражено Шигемунием.
Из легенд буддийских видно, что Шигемуни, явившись на пиршество, на котором все лучшие места были заняты шаманами, взглянул гневно на шаманов, — и последние поколебались, как былинки, и мгновенно очутились за дальнейшими рядами, будучи отброшены туда невидимой силой. Этот скандал, совершившийся с шестьюстами человек, всех, исключая шаманов, изумил. Привыкши с детства к оргиям, шаманы думали, что Шигемуни произвел не более, как потешный фокус, — и потому, желая занять прежние места, они ринулись сквозь ряды. Но напрасно. Жалкие ратоборцы принуждены были уступить победу Шигемуни. Далее, когда шаманы хотели умыть, по обычаю, руки, вода окаменела. Во время самого пиршества, подносимые им блюда так быстро улетали, что им не удавалось даже и прикоснуться к блюдам. Эти мистификации заставили шаманов бежать. Шаманы решились вступить в борьбу или, по крайней мере, вступить в спор с Шигемунием. Правда, что Шигемуни сначала бегал от шаманов, но наконец покончил с шаманами дело в несколько часов. Не удостоив шаманов, которые явились для диалектического спора, ни словом, ни взглядом, Шигемуни решил участь шаманов одним мановением руки. Как только он коснулся своего седалища, оно потряслось и вместе с тем раздался дикий голос, похожий на рев слона: вышел из земли огонь, и явились гении, которые в виде грозных богатырей ринулись на шаманов и стали поражать их. Несчастные искали спасения в бегстве; но река преградила им путь, — и они почти все погибли[282].
