Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов
Ираклий[270] утверждает, что Насамоны (в Африке) проводили ночи на могилах своих родственников, чтобы узнать от них будущее. Галлы или Кельты, по свидетельству Никандра, ходили с той же целью на гробницы своих великих мужей.
Лукан говорит[271], издеваясь, впрочем, над взглядом массы, что магики, колдуны и волшебники, при помощи своего искусства, производили на небе гром, без ведома Юпитера; что они нарушали правильное течение луны по ее орбите и притягивали ее к земле, удлиняли ночи, укорачивали дни; что вся вселенная подчинялась их велению, и мир цепенел, когда они начинали говорить или давали приказания.
Очевидно, что все эти рассказы о силе магического искусства, о могуществе и власти магиков и колдунов — не более как поэтические вымыслы. Поэты даже соревновались друг с другом в наполнении подобным вздором своих произведений, хотя и не были убеждены в истинности того, о чем говорили; большей частью они же первые и осмеивали то, о чем писали, и в этом случае сходились с дельнейшими людьми своего времени. И потому все эти или почти все рассказы не заслуживают никакого доверия, а доказывают только, как велики были в то время предрассудки, суеверия и заблуждения большинства. Но ни государи, ни жрецы не думали разочаровывать народ в этих предрассудках. Языческая религия терпела и оправдывала это суеверие, — и лучшая часть культа основывалась на этом суеверии.
Несмотря однако ж на несостоятельность, неосновательность и нелепость этих убеждений, все относились к магикам с уважением; масса благоговела перед магиками, как такими людьми, которые имеют власть над судьбою человека и повелевают вселенной. Лучшие и образованнейшие люди язычества уважали магиков за серьезное изучение предмета, которому они посвятили себя. Это благоговение массы, это уважение образованных было причиной, что магики не только изучали все наследованное от предков, но и старались усовершенствовать, дополнить свои познания новыми наблюдениями, опытами и исследованиями; к этому побуждали магиков как пытливость ума человеческого, так и стремление духа приобресть как можно более сведений, необходимых и пригодных в жизни. В самом деле, каждый желает знать причины и законы явлений, совершающихся кругом, внутреннее состояние предметов и их отношение к человеку. Меж тем магия владела секретом, впрочем, в большей мере, открывать то, чем интересовался каждый и что имело значение для каждого.
После этих замечаний становятся ясными слова Плиния: «Ни одна наука в древности не пользовалась таким уважением, и не была так прилежно изучаема, как магия»[272].
В одном сочинении, напечатанном в. Вюрцбурге в 1837 году, автор[273] говорит: Плиний за 18 веков до нас писал: «Магия в продолжение многих веков во всем мире пользуется большим авторитетом; влияние ее очень велико… она поднялась на такую высоту, что даже еще до сих пор господствует в большей части народов»[274].
То же самое говорит и Вольтер; он, впрочем, не придает никакого веса этой вере: «Все верили в магию. Учение о духах и магии распространено по всей земле»[275].
Писатель нашего времени, представлявший относительно этого предмета свои исследования, говорит о нем таким образом: «На какую бы часть земли, на какой бы народ мы ни посмотрели, нам везде и в древности и в новые времена как у дикарей, так и у образованных наций, везде существуют колдуны, занимающееся магией. Книги Индийцев, Китайцев и Греков говорят о людях, которые видят будущее, заклинают духов, совершают тысячи других чудес посредством своих сверхъестественных знаний, которые они приобретают через сношения с духами»[276].
И да не подумают, продолжает далее автор названного выше сочинения о религии, что вера в чудеса, в магию была распространена только в одном простом народе, — нет, и в Европе, и в Африке и в Азии она господствовала даже между философами и учеными. Только с полтора столетия назад, как в Европе появились люди, без всяких дальнейших исследований отвергающие всякие неестественные явления духов; только с этого времени сделалось условием хорошего тона смеяться над всеми старыми учениями, даже в том случае, если их при этом не знают. Мы говорим правду. Не доверяющий нашим словам может удостовериться в истинности сказанного, прочитав первое и лучшее под руку попавшее сочинение какого-нибудь ученого.
Автор сочинения о религии между прочим приводит, относительно нашего предмета, такое мнение философа Бейля: «История всех времен и народов рассказывает нам относительно снов и магии столько изумительных вещей, что те, которые стали бы упрямо отрицать их действительность, навлекли бы на себя подозрение, что у них недостает или искренности или понимания для того, чтобы увидеть неоспоримые доказательства в пользу магии и необыкновенных снов…. Я верю, что бывают сны, которых никак нельзя объяснить, если не признать их за выражение высшего внушения или откровения»[277].
Из приведенных отзывов о магии и колдовстве видно, что не только в древности, но и в средние века и наше время все рассказы о чудесах магии и бредни народные некоторые считают несомненно истинными. В настоящее время в простонародье очень распространена вера в колдовство, в его могущество и силу, в его чудеса и злодейства, и в его сношения с злыми духами. Даже некоторые так называемые образованные не вооружаются против веры массы в колдовство, потому что сами не чужды веры в рассказы о колдунах, чародеях, ведьмах и волшебницах.
Что же истинного в этих рассказах поэтов о магиках и колдунах? Что разумного и верного в убеждениях народа о чародеях? Все ли рассказы верны, или чистейший вздор? Все ли рассказываемое поэтами и все ли, во что верует народ, несомненно истинно, или несомненно ложно? Можно ли хоть малую частицу из рассказываемого признать действительной? Можно ли магию и колдовство считать нелепостью? На чем чисто реальном и утверждаются то и другое, если их признать действительными хоть в некоторой мере? — Вот вопросы, на которые нам нужно отвечать в исследовании о магии и колдовстве. Мы приведем целый ряд фактов с тем, чтобы показать, что истинно, действительно и несомненно и что совершенно ложно, вымысел, нелепость в рассказах о магии и в вере народа в колдовство, чародейство и т. д.
Чтобы отдать должную справедливость магии, мы должны сделать распределение в понятии о магии и колдовстве, т. е., что в них истинно и ложно.
С давних времен разделяют магию на белую и черную. С понятием белой магии соединялось всегда хорошее представление. Задача белого магика — это изучение всех известных наук. Магик изучал Геометрию, Математику, Физику, Химию, Астрономию, Географию, Медицину и даже Философию; он изучал законы природы и явлений, совершающихся кругом, и их причины и свойства; старался уяснить себе их влияние, отношение к человеку, изучал законы жизни своего организма, его слабости и недостатки и вредное влияние некоторых предметов на организм, а также целебные свойства других предметов. Некоторые магики проводили всю свою жизнь в наблюдении над природой; другие посвятили себя изучению законов организма человеческого; третьи изучали законы небесных явлений и т. д. Магики положили начало всем естественным наукам, — и за это мы должны уважать магиков, как уважали их в древности лучшие люди. Под именем черной магии разумелось все вредное, опасное, страшное для человека. Черный магик обладал и повелевал вселенной, управлял судьбами человека, влиял на воздух, погоду; он имел сношение с темными, недоступными для обыкновенного смертного, силами, дружил с духами подземного мира и повелевал ими. Колдун, чародей, волшебник, ведьма — все эти понятия относятся к категории черной магии. К категории белой магии может примкнуть фокусничество, магнетизерство или сомнамбулизм и т. п.
Белую магию создали пытливый дух человека, стремление и любовь к истине, к познанию природы и труд, — и белая магия, как продукт действительных, реальных причин, существовала действительно и оставила действительные доказательства своего существования.
Черная магия создана суеверием массы, народным невежеством и предрассудками и теми отношениями, в каких стояли магики к массе. В чем состояли отношения магиков к массе, мы раскроем ниже, а теперь скажем только, что черная магия, созданная суеверным воображением и, значит, утвержденная на таком непрочном основании, существовала только в воображении и с постепенным развитием массы падала постепенно. Теперь уже многие мыслящие простолюдины (к сожалению, мыслящих здраво о магии и колдовстве немного) смеются над колдовством. И колдуны не могут вредить тогда, как другие страждут от колдунов, — и мы уверены, что настанет время, когда только очень немногие станут верить силе и чарам колдовства.
