Джудит Левин - Вредно для несовершеннолетних
Успехи и провалы
После непрерывного роста начиная с 1970–го года коитальная активность американских подростков чуточку снизилась в 1990–х годах, в то время как уровни подростковых беременностей и деторождений упали на 17 и 19 процентов, соответственно (тем не менее остались самыми высокими в развитом мире, примерно сравнимыми с уровнями в Болгарии). Как и следовало ожидать, многие связывают эти два факта с распространением консерватизма среди ребят, в том числе с принятием идеи хранить девственность. Новую популярность девственности приписывают преподаванию воздержания.
При ближайшем рассмотрении, однако, причинная связь между преподаванием воздержания и снижением уровня подростковых беременностей оказывается, в лучшем случае, слабой. Крупное аналитическое исследование, проведенное Институтом Гуттмахера, связывает это снижение примерно на четверть с тем, что подростки откладывают сексуальный дебют, зато на три четверти с тем, что они стали лучше пользоваться контрацептивами. В Европе, где подростки занимаются сексом не меньше, чем в Америке, уровни подростковых беременностей составляют примерно четверть от наших.
[Примечание автора: Примерно три четверти девочек пользуются тем или иным методом предохранения в свой первый раз; целых две трети подростков говорят, что регулярно пользуются презервативами — в три раза больше, чем в 1970 году. Контрацептивные инъекции и импланты длительного действия также набрали популярность у подростков. «Why Is Teenage Pregnancy Declining? The Roles of Abstinence, Sexual Activity and Contraceptive Use," Alan Guttmacher Institute Occasional Report, 1999. Национальная кампания за предотвращение подростковой беременности опросила самих подростков насчет того, что, на их взгляд, является главной причиной снижения подростковых беременностей в последнее десятилетие. Из 1002 опрошенных 37,9% назвали беспокойство по поводу СПИДа и других ЗППП; 24% отнесли это на счет большей доступности контрацептивов; и 14,9% сказали, что снижение объясняется возросшим вниманием к вопросу. Всего лишь 5,2% назвали «меняющуюся мораль и ценности», и 3,7% сказали «стало меньше подростков, занимающихся сексом». With One Voice: American Adults and Teens Sound Off about Teen Pregnancy (Washington, D.C.: National Campaign to Prevent Teen Pregnancy, 2001).]
В Нидерландах, где воздержанию не учат, контрацепция доступна бесплатно через национальную службу здравоохранения, а презервативы повсеместно продаются в торговых автоматах, «подростковая беременность практически полностью устранена в качестве медицинской и социальной проблемы», — пишет д–р Симоне Бюйтендэйк из Голландского института прикладных научных исследований. Менее 1 процента голландских девушек в возрасте от пятнадцати до семнадцати лет беременеют каждый год.
6. Принудительное материнство
Конец аборту
Джонни и Джейни на дереве сидят
ЦЕ–ЛУ–Ю–ЦА
Сперва идет любовь
Потом идет свадьба
Потом идет Джейни с детской коляской
детская считалка
Преподавание воздержания — хороший полицейский консервативного «перепланирования семьи», возвращающего человеческие отношения к тому, что правые рассматривают как «традиционную» структуру (папа сверху, мама рядом с ним, детки под ними), а секс — к его «традиционной» функции производства потомства. Но если подростка не получается уговорить задерживаться в асексуальном, контролируемом родителями детстве и он или она настаивает на том, чтобы быть юным и в то же время сексуальным, у правых есть плохой полицейский. Его работа состоит в том, чтобы перекрывать пути к аборту. Результатом является немедленный и безапелляционный приговор к материнству для любого «ребенка», преступившего сексуальную черту и совершившего ошибку. Принудительное материнство может осуществляться двумя путями: юридическим и культурным.
На юридическом фронте антиабортное движение действует с переменным успехом: многие его инициативы признаны неконституционными. Тем не менее его боевой путь на протяжении почти тридцати лет показывает упорное продвижение к успеху. Почти с самого момента легализации аборта Верховным судом в деле «Роу против Уэйда» в 1973 году (до «Роу» только в 4 штатах аборт был полностью легален — прим. перев.) лоббисты и активисты обеспечивают свое постоянное присутствие в каждом законодательном собрании, включая Конгресс. Всего через четыре года после того решения президент Джимми Картер подписал «поправку Хайда», запрещающую федеральное финансирование абортов по программе Медикейд, что ударило по самым юным и самым бедным женщинам — которые одновременно оказались цветными — наиболее тяжко. Первой жертвой Хайда стала Рози Хименес, двадцатисемилетняя мать–одиночка из Техаса, получавшая социальное пособие, помощь по Медикейд, работавшая на фабрике электроники и одновременно учившаяся в колледже. Она умерла после незаконного аборта с чеком стипендии на семьсот долларов в кармане, предпочтя образование оплате легальной операции. К 2001 году тридцать два штата требовали родительского участия — либо в виде уведомления, либо в виде получения согласия — в случае, если аборт делается несовершеннолетней (в одном из последних таких штатов — в Вермонте — переход палаты представителей в руки республиканцев привел к тому, что соответствующий законопроект, который демократы держали в комитете на протяжении десятилетия, был–таки проголосован). В тот год Верховный суд признал неконституционным закон штата Небраска, запрещающий так называемый «аборт с частичным рождением», проголосовав за это решение пятью голосами против четырех, но антиабортисты немедленно вернулись к своей работе в штатах, с тем чтобы разработать законодательство, способное пройти проверку на конституционность. Следующее назначение на пост члена Верховного суда, которое, вероятнее всего, состоится при президентстве сторонника запрещения абортов Джорджа Буша, может обрушить хрупкое здание прав на аборт.
Когда они не ходят по коридорам законодательных собраний штатов, антиабортные активисты дежурят на тротуарах рядом с клиниками, крича и молясь. Их протесты не всегда удерживаются в рамках закона. С 1993 по 1997 год Министерство юстиции зарегистрировало более пятидесяти взрывов бомб и поджогов клиник, производящих аборты, и с 1993 по 1999 год семь человек, включая работников клиник и врачей, погибли в результате антиабортного терроризма.
Тем не менее, учитывая тот непрекращающийся ответный гам, который оно порождает, движение против права на выбор одержало монументальный — и парадоксальный — триумф в те десятилетия, что прошли после «Роу»: ему удалось добиться почти тотального публичного молчания об аборте в дискурсе подросткового секса.
Моральные права
[Примечание переводчика: в оригинале заголовка — игра слов: Moral Rights можно перевести и как «моральные права», и как «моральные правые».]
Несмотря на значительно увеличившиеся дороговизну, опасность и волнения, которые их законы навлекли на юных женщин, ищущих возможности сделать аборт, противники права на выбор не достигли своей главной цели: остановить подростковый секс и аборты. Исследования, проведенные в 1990–х годах, показали, что большинство девушек в мире занимаются сексом в возрасте до двадцати лет, а американские подростки, несмотря на снижение частоты абортов, главным образом, благодаря увеличившемуся пользованию презервативами в целях предотвращения заражения ВИЧ, делают аборты почти так же часто, как они делали их в период непосредственно после «Роу»; женщины моложе двадцати лет составляют примерно 30 процентов пациенток в операциях хирургического прерывания беременности. Более того, женщины продолжают получать аборты с поразительно похожей частотой по всему миру, независимо от того, является эта операция легальной или нет — в точности как это было с американками до «Роу», когда они отдавали свои жизни в руки парикмахеров и гангстеров, лишь бы те прервали их нежеланную беременность. (В 1950–х годах нелегальные аборты убивали, по разным оценкам, от пяти тысяч до десяти тысяч женщин в год.) В большинстве развитых стран хирургическое прерывание беременности — легальная, нормальная часть репродуктивной жизни женщин.
Даже противницы абортов делают аборты. По данным Института Гуттмахера, «женщины католического вероисповедания делают аборты на 29% чаще, чем женщины протестантского вероисповедания, а каждая пятая женщина, делающая аборт, — «заново рожденная» или евангелическая христианка». И все же непрекращающееся осуждение со стороны американских правых, выражаемое сентиментальной риторикой, иллюстрируемое изуродованными внутренностями и приводимое в исполнение смертоносными пулями, трансформировало эмоциональное и моральное восприятие аборта не менее, чем практические трудности его получения. К началу двадцать первого века уже мало кто мог говорить об аборте без ноток глубоких опасений или сожалений, если вообще говорил о нем. «Аборт по требованию и без оправданий» — это феминистское требование, раздававшееся перед «Роу», в 1999 году можно было услышать не чаще, чем в 1959 году. Для незамужних подростков это означает, что нежеланная беременность вновь обрела свое вековое звучание греха и погибели, а материнство опять стало ощущаться как почти неизбежная цена сексуального удовольствия.
