Амир Хисамутдинов - Русская Япония

В час дня Российское консульство в Нагасаки дало торжественный обед, на который собрались 65 человек. Архиепископ Николай успел до обеда посетить А. А. Сигу, к которому отправился сразу же с кладбища. После обеда он нанес еще несколько визитов русским нагасакцам. Владыка помолился вместе с небольшой группой христиан, собравшихся у отца Антония Такая, и произнес небольшую речь. В семь часов вечера консул Н. А. Распопов пригласил гостей в свою резиденцию. Особенно Николай Александрович обхаживал владыку Николая: он никак не мог развестись со своей женой и очень просил архиепископа ускорить развод. Представил он ему и свою 26-летнею невесту Машу. Поздно вечером владыка Николай уезжал в Токио. Провожающие заполнили весь вокзал. Особенно трогательно выглядел Александр Алексеевич Сига, который плакал, провожая своего учителя. Это был последний приезд архиепископа Николая в Нагасаки. Больше они никогда не увидятся…

Перезахоронения на Русское кладбище в Инасе продолжались и в дальнейшем. В 1911 г. сюда перенесли две русские могилы нижних чинов с городского кладбища в Тоёхаси, затем останки офицера из Сидзуоки. Панихиду провел отец Антоний Такай. Возможно, были и другие случаи, оставшиеся незафиксированными. Не считая перезахоронений, после Русско-японской войны на Русском кладбище хоронили в основном гражданских лиц. 21-летняя Ульяна Коваленко скончалась 9 октября 1906 г. В 1907 г. появились могилы служащего Торгового дома Ушакова Ивана Просветова, служащего КВЖД со станции Бухеду Ивана Зелинского, корейца Николая Цая, девочки Таси Абрамович. В 1909 г. на кладбище в Инасе похоронили двоих: члена экипажа парохода «Тамбов» Григория Хлебко и Клавдия Таратина. Старший матрос парохода «Орел» Арсентий Штукун ушел из жизни 28 января 1910 г. Третьего помощника парохода «Киев» Федора Толкоча похоронили 12 декабря 1911 г. Через несколько месяцев навсегда остался в Нагасаки командир парохода «Охотск» Вильгельм Кактин, а чуть позже здесь появилась могила Таисии Солянниковой. В 1913 г. состоялись похороны Сергея Звайкова и Андрея Соловьева. 17 марта 1915 г. ушел из жизни еще один представитель русской общины, Арнольд Розенмонн. Последним захоронением стала могила двухлетней дочери нагасакского священника Антония Такая Екатерины, которая скончалась 13 июля 1918 г. Выходцев из России хоронили и на других кладбищах, в частности, на Еврейском участке Международного кладбища Сакамото.

По мере обустройства Владивостока и укрепления его судоремонтной базы русские корабли все реже и реже заходили в Нагасаки.

Русские «японцы»

До революции в России русская эмиграция в Японию была немногочисленной и не превышала нескольких сотен человек. Ситуация заметно изменилась уже в 1918 г. Именно тогда в Токио была основана одна из первых эмигрантских организаций — Русское общество в Японии. Его председателем избрали военного агента полковника Н. В. Осипова, а секретарем — А. В. Серапинина. В основном Русское общество занималось благотворительностью, помогая нуждавшимся. Так, к лету 1920 г. членами общества было роздано 20 тысяч иен.

В этой стране у русских эмигрантов не возникало серьезных проблем с властями, как это нередко случалось в других государствах. Близость к российским берегам, схожесть климата также способствовали тому, что часть беженцев предпочла осесть именно здесь.

В начале 1920-х гг. в Токио продолжало работать бывшее посольство Российской империи, которое возглавлял Д. И. Абрикосов. Если во время Гражданской войны российские дипломаты в основном занимались взаимоотношениями Страны восходящего солнца и правительства адмирала А. В. Колчака, для которого покупали оружие и снабжение, то с окончанием войны их основной задачей стало обустройство русских эмигрантов, в том числе и колчаковцев, массовой волной перебравшихся в Японию в 1920 г. Одним сотрудники консульства помогали уехать в Китай или Америку, другим находили кров в Японии. Через некоторое время стали покидать Японию и сами дипломаты.

В Хакодате поселились русские из Приморья, которые успешно занимались рыбным промыслом. Остались здесь и бывшие русские сотрудники компании «Нитиро», работавшие на японских рыболовных участках, арендовавшихся у России. Некоторые из них, оказавшись без работы, бедствовали. В окрестностях города жили русские староверы. В 1924 г. в Хакодате насчитывалось около полусотни русских. Известным деятелем здесь был Александр Алексеевич Вановский, интересовавшийся философией, религией и японскими литературными памятниками.

В 1920 г. в Хакодате с Южного Сахалина переехал бывший каторжанин Дмитрий Николаевич Швец. На Сахалине он торговал мехом и имел магазин в Александровске, и в Японии продолжил торговлю мехом и продуктами. В 1925 г. в г. Асахикава приехала семья Старухиных вместе с девятилетним сыном Виктором. Позднее он стал известным игроком первой бейсбольной команды Японии. В семье русского эмигранта и японки, проживающих в Асахикаве, в 1921 г. родилась будущая актриса Кога Умэко, выступавшая под псевдонимом Тикуси Мисуко. Позднее она организовала собственную труппу и поставила несколько интересных спектаклей.

В 1928 г. выходцы из России объединились в Русское национальное общество белых эмигрантов. На следующий год, 15 февраля 1929 г., возникло Общество взаимопомощи русских эмигрантов на острове Хоккайдо. Председателем правления выбрали Р. С. Потапова, секретарем — Д. Ф. Корежаткова, в ревизионную комиссию вошли В. А. Дударов, П. Н. Леонтьев и К. Ф. Старухин. Всего общество насчитывало 20 членов. Бессменным секретарем общества был Дмитрий Федорович Корежатков. Приехав на Хоккайдо из Харбина в 1926 г. и поселившись в г. Асахикава, он, как и большинство русских, занялся торговлей вразнос. Дмитрий Федорович принимал деятельное участие в судьбе русских, бежавших на Южный Сахалин или Японию. Он находил способы переправить их в Шанхай и спасти от депортации, на которой настаивал в таких случаях СССР. «Эти беглецы (даже из числа заключенных!), — писала «Русская жизнь», — долгое время пользовались покровительством Японского правительства. Но после военных столкновений у озера Хасан и у Холхин-Гола их стали возвращать в СССР в обмен на пленных японцев. Вскоре после этого поток беженцев прекратился».

Несколько русских семей облюбовали городок Кусиро в западной части Хоккайдо, где жили японские рыбаки, промышлявшие на тихоокеанском побережье. Поэтому и русская коммерция здесь держалась в основном на снабжении. Пантюхины владели лавкой «Харбин». Занимались мелкой торговлей также Юшковы и Дудоровы. Особенно удачливой коммерсанткой стала Ольга Алексеевна Белоногова (урожденная Шешукова). После окончания Гражданской войны на Дальнем Востоке она девочкой вместе с отцом, Алексеем Шешуковым, перебралась в Харбин, а в 1932 г. — в Японию. Вместе они стали заниматься и продажей отрезов. Отец скончался, когда Оле исполнилось 18. Оплакивать судьбу не было времени, и девушка продолжила торговлю вразнос самостоятельно. Со временем О. А. Шешунова осела в Кусиро, где быстро открыла лавку. Когда подошло время выходить замуж, Ольга Алексеевна через знакомых выписала русского жениха Игнатия Белоногова из Харбина. Выбор оказался счастливым. В Кусиро у них родились сыновья Сергей, Глеб и Георгий и дочери Вера и Ольга. Вместе с детьми рос и бизнес. Наряду с торговлей Белоногова занялась недвижимостью. Только в Йокогаме у нее было пять домов!

По сведениям японской полиции, на 19 мая 1929 г. в Японии насчитывалось 1477 русских, из них 800 мужчин и 677 женщин. Под русскими подразумевались все выходцы из России, включая евреев и татар. Сочувствовали советской власти 532 мужчин и 467 женщин. К белым причисляли себя 478 человек: 268 мужчин и 210 женщин. В основном русские жили в Токио и Кобе. В Нагасаки же, по данным японской полиции, после окончания Гражданской войны в России проживало чуть больше ста русских эмигрантов. Все они были разрознены и не образовали никаких общественных организаций.

К концу 1920-х гг. основанием Объединенного комитета русских эмигрантских обществ в Японии была предпринята новая попытка объединить русских в Стране восходящего солнца. Эта организация, которую возглавил С. В. Миронов, вобрала в себя все эмигрантские формирования, существовавшие в стране в то время: Общество эмигрантов на севере Японии, Общество эмигрантов в районе Кансай, Совет уполномоченных представителей генералов М. К. Дитерихса, Д. Л. Хорвата и Г. М. Семенова. Особую активность проявляли представители Д. Л. Хорвата. По городам Кобе, Осака и Киото им был бывший управляющий конторой Добровольного флота во Владивостоке Леонид Федорович Де Компанион, который жил в Кобе, а на Хоккайдо — бывший офицер Козьма Родионович Зверев, который держал в Хакодате кафе-кондитерскую «Волга». Вошел в комитет и представитель Российского общевоинского союза.