Время Культуры - Ирина Исааковна Чайковская
Коля — Владимир Особик
Говорю все это потому, что на праздничной неделе еще раз посмотрела старый фильм, в центре которого подростки, — «Дикая собака Динго». Картина была снята Юлием Карасиком в содружестве со сценаристом Анатолием Гребневым и композитором Исааком Шварцем в 1962 году, в то самое золотое для советского кинематографа время, что именуется «оттепелью».
В основе сценария картины повесть Рувима Фраермана «Дикая собака динго, или повесть о первой любви». В советское время как-то мало о нем говорили, а между тем, фильм замечательный, недаром получил Гран-При в Венеции в общей программе и там же — Золотую ветвь в программе для юношества.
В ленте дебютировала Галина Польских, 23-летняя студентка ВГИКа, сыгравшая восьмиклассницу Таню (у Фраермана она семиклассница) так естественно, что кажется, это она про себя рассказывает, про свой характер «дикой собаки динго», про свою странную любовь к мальчику Коле, выросшую из ненависти и ревности, ведь Коля — племянник женщины, ставшей женой для Таниного отца.
Действие происходит на Дальнем Востоке, на берегу Охотского моря (оператор Вячеслав Фастович), море, тайга, горы — все это родная стихия для Тани Сабанеевой, хотя и называют ее в школе именем австралийской дикой собаки.
Филька — Умурзаков, Таня — Польских
Непредсказуемая Таня, наивная и гордая Таня… Галина Польских, с 8 лет оставшаяся сиротой, воспитанная бабушкой, может передать боль и радость обиженного, уязвленного уходом отца подростка одним взглядом, одним поворотом головы. Таня у нее очень молчалива, но сколько в ней юной и дикой прелести!
Хороши и другие актеры — и в первую очередь назову Владимира Особика, играющего Колю. Умный интеллигентный мальчик из Москвы, приехавший с семьей военного на Дальний Восток и начавший учиться в местной школе.
Запоминается он с первой сцены, с первой реплики; когда его, заболевшего на пароходе малярией, несут на носилках санитары, он видит заплаканную Таню с полевыми саранками в руках — она не сумела распознать отца с новой женой в толпе высадившихся с парохода пассажиров.
— Ты плакала? — говорит ей Коля, приподнявшись на носилках, — и потом еще раз, утвердительно: «Ты плакала». Поразительно, но эти слова застревают не только в Таниной голове — она их повторяет потом наедине, — но и мы, зрители, не можем забыть этих двух произнесенных Колей слов.
Еще один персонаж, и тоже безусловная удача, — нанайский мальчик Филька, влюбленный в Таню и выражающий свою любовь бесхитростно, а порой диковато. Чтобы развеселить Таню, Филька готов назвать существительное «товарищ» глаголом второго лица, не желая отпускать ее на ночное свиданье с Колей, готов испортить нарядное платье; загорая, он кладет на грудь вырезанные из бумаги буквы с ее именем, чтобы оно осталось с ним, когда Таня уедет…
Нет, мне кажется, не думали ни автор повести, ни режиссер, ни сценарист, что дети — во всем напоминают взрослых. Они показали нам сложный мир подростков, живущих порой по какой-то своей особой логике.
Я порадовалась за учительницу, показанную в фильме, которая осознает, что с Таней происходит что-то ей не понятное и это «что-то» нельзя решить вызовом Таниной мамы в школу.
Нужно сказать, что, посмотрев картину, я взялась перечитывать повесть Фраермана.
И убедилась, что создатели фильма сохранили и стилистику писателя, и его интонацию, и очень многие сцены. Но кое-что изменено — и в этом, как мне кажется, — проявился дар Гребнева-сценариста. Эпизод фильма, где Коля читает на уроке литературы отрывок из «Мцыри», а потом рассказывает, что видел домик Лермонтова в Пятигорске, соответствует в книге Колиному рассказу о встрече с Максимом Горьким.
Сцены чтения Колей Лермонтова у Фраермана нет, как нет и сцены, явно ей параллельной, — когда Таня читает на школьном вечере вместо порученной ей дурацкой басни «Валю, Валентину» Багрицкого. Оба «чтения» становятся контрапунктом фильма, накрепко связывают героев друг с другом, обнажая их сродство и их «истинность», ибо стихи прочитаны не о беглеце Мцыри и не о пионерке Вале — о себе.
Да, в 1962 году стихотворение «Смерть пионерки» Багрицкого с вызывающими сегодня ужас строчками
«Нас водила молодость в сабельный поход, Нас бросала молодость на кронштадский лед»,
осмыслялось, как романтическое освобождение от всего бывшего прежде. В годы «оттепели» люди верили, что все дело в возвращении от сталинского беззакония к «ленинским нормам», идеалы революции служили тогда противовесом тому, что творилось при Сталине. Напомню, что в 1957 году Окуджава сложил свой «Сентиментальный марш» про «комиссаров в пыльных шлемах».
В фильме «У озера», снятом учителем Юлия Карасика (и Галины Польских) по ВГИКу Сергеем Герасимовым, не под влиянием ли ученика снималась одна из сильнейших сцен — чтение героиней стихотворения «Скифы» Блока? А еще похожи у обоих режиссеров просторы, горы, широкая водная гладь, рассказ про девушку на берегу… Не все же ученикам брать у учителей, бывает ведь и обратный процесс…
Фильм у Карасика получился очень трогательный и чистый, иногда кажется, что даже чересчур.
В сцене ночного свидания, там где в книге обозначен робкий детский поцелуй, в фильме таковой отсутствует. И зря. Но подозреваю, что здесь на страже «нравственности подростков» стояла советская киноцензура.
Если вы не видели фильма «Дикая собака динго», рекомендую вам его посмотреть, но даже если видели, все равно рекомендую — он доставит вам удовольствие.
Цвет гениальности: к 90-летию Сергея ПараджановаСергей Параджанов и его фильм «Цвет граната» («Саят-Нова»), 1969
01.10.14
Сергей Параджанов (1924–1990) — фигура причудливая на художественном небосклоне нашего отечества.
Режиссер, чей фильм «Цвет граната» «совершенством красоты» поразил самого Антониони, был не слишком любим коллегами-кинематографистами. Сидел в тюрьме с 1973 по 1977 по обвинению в мужеложстве. Освободился на год раньше срока — по милости Брежнева. За Параджанова ходатайствовал Луи Арагон, а того просила заступиться за Сергея Лиля Брик.
В документальном фильме о Параджанове есть фраза: «Говорили о его романе с Лилей Брик». Лиле в 1973 году было 82 года (Параджанову 49), о ее якобы вспыхнувшей «страсти» к армянскому режиссеру писал в своей книге «Воскресение Маяковского» Юрий Карабчиевский.
Я читала очень достойный ответ Параджанова на эту «сплетню». Лиля Брик всю жизнь помогала талантам. А то, что Параджанов был фантастически талантам, почувствовала сразу.
В четверг по каналу КУЛЬТУРА показали «Цвет граната».
Видела этот гениальный фильм в 1970 году, когда он вышел на «неширокий» экран. Сразу была поражена,
