Максим Кронгауз - Самоучитель олбанского
Упомянутый выше Артемий Лебедев на своем сайте (artlebedev.ru) разместил текст под названием «Ководство»,[77] состоящий из постоянно дописываемых параграфов. § 135 называется «Неформальная типографика», и в нем написано о двух ее видах: смайликах и зачеркивании.
Про зачеркивание Лебедев пишет следующее:
Зачеркивание
Этот прием первыми открыли рекламисты, перечеркивавшие «старую» цену. Рядом писалась более низкая цена, а старая оставалась для сравнения. Естественно, зритель видит и ту, и другую.
Выделение подразумеваемого смысла зачеркиванием стало в последние пару лет очень популярным среди бездельников и эксгибиционистов авторов блогов и дневников.
Зачеркивание прекрасно смотрелось бы в рекламном или газетном заголовке, не говоря уже о простом книжном тексте.
В письменной речи интернета есть еще много разных приемов. Активно используется регистр, то есть прописные и строчные буквы. Причем одна из функций прописных букв в интернет-сообщениях — это выделение текста как важного. Многие рассматривают это просто как аналог громкости, и в ответ на текст, написанный исключительно прописными буквами, можно получить реплику «Не кричи!». Также используются разные шрифты и т. д. Отдельным приемом является слитное написание двух или более слов, создающее, в частности, эффект скороговорки, то есть опять же имитирующее устную речь.
Все эти примеры подтверждают сказанное выше: коммуникация в интернете ставит задачу обогащения и оживления письменной формы языка.
И последний пример. Есть еще один способ обогащения письменной речи — это описание поведения пишущего. Как правило, такой текст берется в звездочки,[78] а глагол употребляется в третьем (эффект отстранения) или в первом лице. Например, *смущается* или *хмурится*, *плачу* или *хохочу, как безумный*.
Такое использование звездочки (астериска), по-видимому, пошло из компьютерных языков, где этот знак в комбинации с другими использовался для выделения комментария (метатекста, не входящего в программу). Так, в языке Си, Си++ и некоторых других комментарий выделялся комбинацией звездочки и слеша: /*Это комментарий.*/ А в языке Паскаль и некоторых других — комбинацией звездочки и скобок: (*Это комментарий*) В английском интернет-жаргоне в звездочках часто ставятся специальные жаргонизмы, например facepalm (буквально «лицорука»), что обозначает жест — ладонь, поднесенную к лицу, что в свою очередь означает отчаяние, разочарование, как правило, связанное с тупостью собеседника. Этот жест часто изображается с помощью ASCII-графики. Другой яркий пример — headdesk (буквально «головастол»), обозначающий еще более сильную фрустрацию (голова от отчаяния падает на стол). Выражение facepalm настолько популярно, что используется и в русской интернет-коммуникации:
Ну почему почти все разговоры мамаш, пусть даже они только познакомились, заканчиваются обсуждением испражнений, a? *facepalm* (запись в блоге)
Вместо еще одного примера напомню, что facepalm уже встречалось в этой книге (см. комментарий к письму Акопова).
Звездочки окружают текст, который является метатекстом, то есть описывает реальность, сопутствующую тексту. Надо сказать, что в этой же функции могут выступать и скобки: (смеется и уходит). Это очень похоже на авторские ремарки в театральной пьесе. И это тоже придает тексту новое измерение. Только, в отличие от зачеркивания, речь дополняется не мыслями, а описанием поведения (или эмоций) пишущего. Если ограничиваться только эмоциями, то имеет место очевидное пересечение со смайликами. Возможно, поэтому этот прием не слишком распространен и популярен, хотя очень важен для интернет-коммуникации. В общем, это пока только эксперимент, но эксперимент продолжается.
Ну и чтобы оживить длинные рассуждения и заодно покончить с ними, приведу комментарий, который встретился в блоге писателя Евгения Гришковца (е_grishkovets). Он обращен к блогеру и наполнен восклицательными знаками, смайликами (скобками) и астерисками (и даже словом улыбка в функции смайлика):
Здравствуйте!!
Так странно читать Вас ЗДЕСЬ. Вы такой настоящий, что даже страшно становится! (в хорошем смысле (!) ) (улыбка)
А Бондарчука мне жалко :(
Спасибо за рецензию!
*ушла думать*
Больше, чем слово
Зря я, наверное, все свое внимание обратил на графику да орфографию. Эксперимент с языком не сводится к экспериментам с буковками. В интернете действуют и иные языковые механизмы, используются и другие приемы.
Вот, к примеру, много, много маленьких словечек. Но, короткие, несмотря на размер, они обычно больше, чем одно слово. Банально, но придется вспомнить Евгения Евтушенко с его знаменитым «Поэт в России больше, чем поэт». А тут перед нами слова, которые больше, чем слово. И что примечательно — не только в России. Речь идет об аббревиатурах, или, если по-простому, о сокращениях. Вообще-то это не одно и то же, но нюансы терминологии оставим специалистам. Или все-таки будем разбираться?
Кажется, что аббревиатура (от итальянского abbreviatura «сокращение») — вещь простая и понятная. На самом деле это не так. Проблемы начинаются с определения. Вот, например, «Лингвистический энциклопедический словарь»: «Существительное, состоящее из усеченных слов, входящих в исходное словосочетание, или из усеченных компонентов исходного сложного слова». И сразу возникают вопросы.
Обязательно ли существительное? А, например, ДСП — для служебного пользования, это ведь не существительное? А врИО?
Если мы говорим об одном слове, то почему обязательно сложном? А руб.? А и т. д.? А т. е.? Ведь, сокращенные до одной буквы с точкой, так или далее, то или есть, слова совсем не сложные. И вообще, те, которые с точкой, это аббревиатуры?
А если сокращать слово с помощью слеша или дефиса, то это аббревиатуры? Например, б/у или Б-г? А лит-ра в школьных дневниках? А в древних текстах вообще используются слова под титлом:[79] Бгъ или Хсъ? И это я еще даже не начал говорить об интернете.
В английской терминологии всё немного проще: обычно говорят о сокращенной форме слова или словосочетания, так что аббревиатурой (или сокращением) может считаться всё.
Разница в определениях неслучайна. Просто каждое из них ориентировано на свой язык. В русском мы привыкли называть аббревиатурами слова типа универмаг, сельпо, мнс, ГУМ, ВУЗ, НИИ, ГАИ, КГБ, КПСС, ТАСС, ЖКХ, ВАЗ, СССР, США, НАТО, ФИФА, МГУ, ЕГЭ. Все они, конечно же, существительные, а примеры типа ДСП или т. е. довольно редки, а значит, могут считаться исключениями.
Впрочем, определением проблемы не ограничиваются. Есть еще проблема произношения: то мы произносим аббревиатуру как обычное слово (ГУМ), а то по буквам (МГУ),[80] а то вообще возникает смешанный тип — ЦСКА. По буквам эту аббревиатуру следовало бы произносить так: цэ-эс-ка-а. Есть еще проблема самостоятельности аббревиатуры, превращения ее в полноценное слово. Например, вуз часто пишут строчными буквами и забывают о расшифровке, а ТАСС (телеграфное агентство Советского Союза) переходит в мужской род, хотя агентство среднего рода: ТАСС уполномочен заявить…
Не менее интересна и общая проблема: почему вдруг в языке начинает появляться очень много аббревиатур.
Многие полагают, что аббревиатуры у нас появились после революции и связаны с бюрократизацией речи. Вот, например, ранние советские аббревиатуры: Наркомпрос, Совнарком, колхоз, комсомол, юннат, рабфак, пролеткульт, Главполитуправление и многое другое. В общем, это всё очень советские словечки. Как тут не вспомнить два советских учреждения, постоянно менявших названия-аббревиатуры. Одно — это ЖЭК, ДЭЗ, РЭУ… Другое — это ЧК, ГПУ, НКВД, КГБ, а теперь и ФСБ. Как будто изменение имени может изменить их сущность!
Но историческая справедливость требует признать, что аббревиатуры появились до революции: сексот, к.-д., кадет, с.-р., эсэр, с.-д., эсдэк, главковерх, командарм, военмин и т. д.[81] Большинство из них действительно связано с бюрократическим языком, это названия партий, учреждений, должностей. Появление аббревиатур — военных названий — во время войны 1914 года, возможно, вызвано не только бюрократизацией речи, но и активным использованием телеграфа, требующим сокращения текста, как сегодня это происходит с смс-коммуникацией.
