Ицхак Маор - Сионистское движение в России

Надежда на приход Мессии, который явится в предначертанный срок и спасет Израиль; тоска по Сиону и Иерусалиму и мечта об «обновлении наших дней, как древле», изливавшаяся из уст еврея в его молитвах, в будни и в праздники, из поколения в поколение, крепили народ, наделяли его могучей внутренней силой, помогая в муках и страданиях противостоять притеснениям, преследованиям и сберечь национально-духовную независимость после утраты территориального базиса национально-политической независимости.

Этот субъективный фактор национального сознания, существовавший века, с течением времени превратился в объективный фактор еврейской истории. Воля к жизни, проявленная еврейским народом, повлияла на его судьбу; духовная связь рассеянной нации с ее Страной никогда не прерывалась. Более того, временами она давала мощные вспышки в виде мессианских движений, возникавших в разные эпохи в разных местах диаспоры. И не только духовная, но и реальная связь народа с Эрец-Исраэль сохранялась во всех поколениях, так как евреи всегда жили в Стране и переселялись в нее в одиночку или группами, пускай и в ограниченных масштабах.

Можно, таким образом, заключить, что идея Шиват Цион — возврата в Сион — зародилась как идеал национального избавления одновременно с разрушением Иудейского царства легионами Римской империи. Идею эту и выразила легенда о том, что «в день, когда был разрушен Храм, родился Мессия». В веках этот идеал прошел многие стадии перевоплощения и, наконец, приобрел форму современного сионизма.

Ибо прав тот, кто сказал, что сионизм — не что иное, как мессианское движение, но с реальными возможностями воплотиться в жизнь.

Первые ростки практического осуществления идеи Шиват Цион и заселения Эрец-Исраэль возникли в 19-м веке. И если сионистские теории и устремления обязаны своим появлением западным евреям, то массовое сионистское движение родилось в Восточной Европе, особенно в разных частях России (Польша, Литва, Украина и т. д.) с ее многочисленным и плотным еврейским населением.

Одним из первых представителей течения за национальное возрождение был еврейский писатель Перец Смоленскин (1842–1885), уроженец Могилевской губернии (Белоруссия), переехавший на жительство в Вену и выпускавший там с 1868 года журнал под названием «Хашахар» («Гашахар»; «Рассвет»). Это издание предназначалось главным образом для русских евреев и действительно оказало сильное влияние на образованную еврейскую молодежь, воспитанную на традиционной литературе и умеющую читать на иврите.

Мессианская устремленность и жажда избавления — вот основа, объединяющая все части еврейства в единую историческую нацию. Еврейская религия — также не что иное, как плод национального творчества еврейского народа. Смоленскин резко критиковал «прогрессистов», стыдившихся своего еврейского происхождения и пытавшихся фальсифицировать облик еврейства. Евреи — нация как все нации, но, лишенные территории и государства, они превратились в «нацию духа».

То был поход мужественной и оригинальной личности против общепринятых взглядов. В 70-е годы прошлого века Смоленскин был еще одинок в своей борьбе за еврейский национальный идеал. И все-таки его усилия принесли плоды. Еще при жизни, рано оборвавшейся (он умер от туберкулеза горла в возрасте сорока трех лет), Смоленскин успел убедиться, что его национальные идеи восприняты молодыми представителями еврейской интеллигенции в России, и получить глубокое моральное удовлетворение. На пробуждение национального сознания еврейской учащейся молодежи повлияли не только публицистические статьи Смоленскина, но и поворот к худшему в положении русских евреев в конце царствования Александра II привело к разочарованию в космополитических рецептах слияния евреев с господствующими нациями и обратило поиск вовнутрь — к жизни еврейского народа, его культуре, истории и традиционным ценностям. Так наметились в среде образованной еврейской молодежи в России первые ростки любви к Израилю и Сиону.

Летом 1880 года и ранней весной 1881 Смоленскин посетил Россию. Во время второй поездки еврейские студенты в Петербурге устроили ему восторженную встречу. В его честь давались вечера с участием представителей старшего поколения еврейской интеллигенции.

Из Петербурга он поехал в Москву, где также был принят с почетом и любовью десятками еврейских студентов. На устроенном в его честь банкете ему преподнесли золотое перо с выгравированным изречением из книги пророка Исаии «И возвратятся избавленные Господом, и придут на Сион с пением» (51:11). Выбор цитаты как нельзя лучше свидетельствовал о национально-сионистских настроениях чествовавших Смоленскина студентов: вознаграждение ему за считанные годы до его смерти.

Идеи Смоленскина о национальном возрождении еврейского народа, вызвавшие широкий отклик среди образованной молодежи, особенно глубоко повлияли на одного из ее представителей — студента Элиэзера Перельмана (1858–1922), впоследствии известного исследователя языка иврит Элиэзера Бен-Иехуду.

Бен-Иехуда не только испытал воздействие национальных идей Смоленскина, но расширил и углубил мировоззрение своего учителя. Смоленский, видевший в еврейском народе «нацию духа», не усматривал практическое решение еврейского вопроса в заселении Палестины.

Он считал это преждевременным, так как, по его мнению, нужна была долгая подготовительная работа, чтобы евреи оказались в состоянии заложить фундамент новой жизни на земле отцов. Он полагал, что ивриту уже никогда более не стать разговорным языком — это лишь язык еврейской литературы, трактующей проблемы своего народа. Бен-Иехуда оспорил это мнение, изложив свои взгляды в статье, опубликованной им в журнале Смоленскина «Хашахар» в 1879 году. Он утверждал, что залогом обновления еврейской нации и ее жизни в будущем может быть только возвращение в Сион и возрождение иврита в качестве разговорного языка. Причем эти явления взаимообусловлены, то есть возрождение иврита может произойти только в Эрец-Исраэль, а возрождение еврейского народа в Эрец-Исраэль возможно только в процессе возрождения иврита.

Спор Смоленскина с Бен-Иехудой разрешили еврейские погромы, разразившиеся на юге России: Смоленский признал тогда правоту своего оппонента и с тех пор стал одним из самых пылких поборников переселения русских евреев в Эрец-Исраэль. Сам Бен-Иехуда переселился в Страну в октябре 1881 года, чтобы на практике осуществить свою идею о возрождении языка иврит и еврейского народа на его исторической родине. Местом жительства он выбрал Иерусалим, а иврит в качестве разговорного языка он ввел в обиход прежде всего в своем собственном доме, в своей семье. Фанатики из старого ишува вскоре узнали, что Бен-Иехуда по национально-светским мотивам пользуется «священным языком» как разговорным… Они принялись всячески ему досаждать, но Бен-Иехуда оставался непоколебим. В тяжелых материальных условиях, преследуемый фанатиками, он продолжил также дело всей своей жизни — составление словаря языка иврит.

1 марта 1881 года Александр II был убит членами подпольной организации «Народная воля». 15 апреля по югу России прокатилась волна еврейских погромов.

Убитому самодержцу наследовал его сын Александр III. Четырнадцать лет его царствования (1881–1894) явились годами реакции для всей Российской империи и были особенно тяжкими для еврейского населения России. После спада волны «стихийных» погромов, выражавших, согласно официальной версии, обращенный против евреев «народный гнев», а на самом деле инспирированных свыше, начался период «холодного погрома»: на еврейское население обрушились новые преследования в виде дискриминационных законов, урезавших и без того сильно ограниченные права евреев. Ко всему этому прибавилось самоуправство властей в центре и на местах.

Главными среди дискриминационных мер были изданные по инициативе министра внутренних дел Николая Игнатьева «Временные правила» от 3 мая 1882 года.

Правила эти лишили евреев права селиться «вне городов и местечек», иначе говоря, запретили проживание в сельских местностях внутри самой черты оседлости. Тем, кто там уже проживал, отныне воспрещалось покупать или арендовать даже самый крохотный земельный участок для прокормления семьи. Правила, таким образом, раздробили черту оседлости на множество изолированных островков.

Границы любого городка или местечка теперь превратились для евреев в непроходимую черту. Еврейская общественность в то время склонялась к мысли о необходимости побудить еврейскую бедноту переселяться в сельские местности; новый закон покончил с этой идеей, но, конечно же, не помешал антисемитам продолжать шельмовать евреев за то, что они, предпочитая торговлю и ростовщичество, питают отвращение к труду земледельца…