Елена Пенская - Русская развлекательная культура Серебряного века. 1908-1918
– Воображаю, что будет, если какая-нибудь дура воспользуется моими рецептами и советами! от моих кремов и способов сделать кожу нежной у старой лошади шкура слезет! <…>
Переписку с читательницами в журнале «Женщина» вел тот же Сно. Он сочинял письма от имени несуществующих поклонниц журнала и отвечал на эти письма. Подписывал он свои ответы каким-то аристократическим псевдонимом, в подражание популярной «Игрушечной Маркизе», подвизавшейся на этом поприще в другом журнале. В таких вещах Сно имел уже опыт, так как раньше ему пришлось работать в каком-то питерском женском журнале, где другой журналист, его приятель, вел переписку с читательницами, избрав себе поэтический псевдоним «Ночная Фиалка». Про Ночную Фиалку Сно рассказывал забавный случай. В редакцию женского журнала явилась приехавшая из провинции молодая помещица и выразила горячее желание познакомиться с Ночной Фиалкой. Она восхищалась стилем, пышными метафорами, лиризмом и вообще талантом Ночной Фиалки. В ее пылком воображении рисовался образ моложавой, милой, приветливой, культурной женщины-аристократки, в строгом английском костюме, с нежным сердцем и отпечатком тихой грусти на породистом лице. С просьбой познакомить ее с талантливой писательницей она обратилась к околачивающемуся в редакции Сно.
– Сейчас Ночной Фиалки нет в редакции, и неизвестно, когда она будет, – любезно сообщил ей Сно, – но, если желаете, я вас провожу к ней на квартиру.
– А будет ли это удобно – беспокоить ее на квартире?
– Вполне. Она будет польщена познакомиться с поклонницей ее таланта.
Приезжая была в восторге. Сно привел ее в грязнейшие «меблирашки» на Лиговке, где обитала Ночная Фиалка. Его спутница, охваченная волнением перед встречей с талантливой писательницей, сначала не обратила внимания на подозрительный вход и грязную лестницу, совсем не гармонировавшие с обиталищем нежной аристократки, и лишь очутившись в полутемном коридоре с запахом кошек и щей, пугливо схватила спутника за руку и вскричала:
– Куда это мы идем?
– К Ночной Фиалке, – хладнокровно отозвался Сно и распахнул перед ней дверь.
В маленькой клетушке за столом сидел лысый, с неряшливой щетинистой бородой, растрепанный субъект в грязной нижней сорочке и что-то усердно строчил. На столе стояла бутылка водки, стакан и тарелка с солеными огурцами.
– А, Женька! – весело закричал субъект, завидев гостей, – проходи, дерябнем по рюмочке. А я с утра угобзился <…>. Где ты подцепил эту шмару? Прямо – краса природы, совершенство! Проходите, мамзель-стриказель, дербалызнем по единой!
– Боже! – в ужасе вскричала приезжая. – Кто это такой?
– Ночная Фиалка, – спокойно отозвался Сно. – Имею честь представить!
Приезжая бомбой вылетела из комнаты, а вслед ей загремел дружный хохот Сно и Ночной Фиалки.
Журнал «Женщина» издавался в 1907-1916 гг. супругами Богельман[280], но с двухлетним перерывом (1910-1912); имел подзаголовок «Мать – гражданка – жена – хозяйка» (до 1913 г. – в другой последовательности) и редактировался разными людьми. Среди них мы не найдем журналиста и прозаика Евгения Эдуардовича Сно (1880-1941)[281], которого Д. Хармс в своем дневнике занес в составленный им шуточный список «Естественных Мудрецов» (правда, позднее вычеркнул) [Хармс, 1991, с. 425]. Журнал печатался в Петрограде, и к 1915 г. в нем помещали свои произведения второстепенные писатели: А. Грин, Борис Лазаревский, Николай Агнивцев, Юрий Зубовский, Яков Годин; постоянным сотрудником был Лев Гумилевский, чье имя не раз встречается и в других женских журналах; писали для журнала Александр Рославлев и автор процитированных выше мемуаров Н.А. Карпов[282]. Впрочем, печатались и такие не столь известные поэты, как С. Михеев или Ирина Т.[283]Появлялась там и Ольга Снегина, а под этим псевдонимом скрывалась писательница Ольга Павловна Сно (1881-1929)[284]. Отметим, что и сам Сно был весьма плодовитым писателем, автором сценок, коротких юмористических рассказов, фарсов, буффонад, шаржей, пародий и тому подобной продукции[285]. «Байка», рассказанная им про Ночную Фиалку, по своему характеру вполне подходила бы к тому типу юмора, который хорошо знаком по рассказам Антоши Чехонте (кстати, это литературное родство Сно ценил: у него есть политическая притча «Толстый и тонкий», а некоторые из его произведений – например, рассказ «Живая хронология» – имеют подзаголовок «по Чехову»). Но ни у него, ни у его жены, автора массовой женской прозы, не нашлось произведения с подобным сюжетом, хотя один из рассказов Сно, написанный на эротическую тему, имел подзаголовок «Из женских писем»[286].
Журнал «Женщина» включал большой модный отдел с подотделом траурных мод (1915) и выходивший без подписи раздел «Почтовый ящик», где давалось довольно много советов по уходу за кожей лица в ответ на обращения подписчиц, скрывавшихся под именами разной степени претенциозности, вроде «Черных глазок». В 1915 г. здесь по любому поводу советовали продукцию фирмы «Деланж», что в иной ситуации заставило бы задуматься об оплаченном рекламном заказе, но, учитывая сведения из процитированного мемуара Карпова, скорее, о возможном незнании автором других марок косметики. Кроме того, в журнале был нерегулярный отдел «Косметические советы»; некоторые из них в самом деле, учитывая информацию Карпова, выглядят как выдуманные, что заставляют предположить авторство мужчины. Например, средство для полосканья рта: 140 г спирта, столько же хинной тинктуры, мятной и анисовой эссенций, «хорошенько смешать и профильтровать»[287]; или средство от выпадения волос: лимонного сока 5 г, экстракта хининного 12 г, тинктуры шпанских мушек 6 г, бергамотной эссенции 16 капель и 100 г. «бычачьих мозгов», которые следует сначала вымыть в холодной воде и распустить на пару[288]. Примечательно, что каждый номер журнала «Женщина» завершала страница плотной бумаги, расчерченная на четыре почтовые открытки для того, чтобы читательницам было легче в него написать. Аристократических псевдонимов, о которых упоминает Карпов, в журнале «Женщина» было несколько. Например, «Маленькие письма к женщинам» помещались за подписью Графиня Кэт; были также заметки Княжны 3. под названием «Элегантная женщина», порой появлявшиеся и под полным именем Княжны – Зизи (что заставляет вспомнить известную повесть В. Одоевского). И Графиня с Княжной, и их тексты, разумеется, могут быть плодом творчества Сно. Кроме того, здесь писала Мимоза, а порой появлялись неподписанные «Современные беседы», например, о видах любви и современных формах ревности, а также о различных пониманиях красоты[289].
Судя по известному четырехтомному справочнику «Библиография периодических изданий России. 1901-1916» (1958-1961), в 1910-е годы в чиновном Петербурге выходило меньше женских журналов, нежели в бойкой Москве[290]. Из них три разные «Хозяйки» имели сугубо прикладной характер, как и ряд модных журналов общего (вроде «Вестника моды», «Моды», «Парижских мод», «Новейших мод») или специального типа (детские моды или моды на случай). Два петербургских журнала, «Женский вестник» и «Союз женщин», переписками с читательницами не занимались, будучи сугубо идейными органами женского движения (как журнал «Работница», являвшийся органом ЦК РСДРП). Остаются, собственно, всего лишь упомянутые Карповым журналы «Женщина» и «Дамский мир», который вопреки его информации издавался в столице, а также безнадежные для наших задач «Дамский листок» и «Для счастья женщин». Несмотря на усиленные поиски, нигде псевдонима Ночная Фиалка выявлено не было, не фиксирует его и «Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей» И.Ф. Масанова, что заставляет усомниться в правдивости рассказа Сно. Правда, надо признаться, что в доступных нам трех библиотечных собраниях (Национальная библиотека Финляндии, Российская национальная библиотека и Библиотека Академии наук) эти популярные издания представлены с существенными лакунами, иногда всего по одному номеру за год. «Дамский мир» сначала был насыщен аристократическими псевдонимами, как реальными, так и подозрительными, вроде таинственных Баронесса В. и Баронесса П.[291] В дальнейшем, начиная с 1913 г., содержание этого журнала стало более идейным, и в нем появилась по крайней мере одна публикация Анны Мар[292], а также обзоры женского движения[293]. Кстати, отметим, что именно Анна Мар была едва ли не единственной писательницей, которая попыталась использовать потенциал не только женской, но и дамской культуры в серьезных целях. В остальном литературная часть «Дамского мира» была привычно убогой: на фоне, например, М. Кострицкого-Ордынцева даже спорадическое появление Анны Боане (псевдоним Анны
