Константин Коровин - Константин Коровин вспоминает…
Предлагаемый текст воспоминаний печатается с некоторыми купюрами по кн.: Коровин Константин. Шаляпин. Встречи и совместная жизнь (Париж, 1939).
268
Оперы «Аленький цветочек» у Н. С. Кроткова не было. Очевидно, Коровин имел в виду оперу Кроткова «Алая роза», которая впервые была поставлена на сцене Частной оперы 20 марта 1886 года. Художественное оформление спектакля, осуществленное Коровиным, понравилось москвичам: «Из декораций очень хороши: пролога, террасы и залы в замке чудовища, Кордовы и последней картины — вид на замок при лунном освещении. Костюмы превосходные, кроме костюма Искры, напоминающего, благодаря целой грозди красных электрических фонариков, скорее раскаленный уголь, нежели искру… В этом смысле эффектнее фонарь-светляк, теплящийся на груди призрака смерти» (Театр и музыка // Новости дня. 1886. № 80. 23 марта).
269
Говорите по-итальянски? (ит.).
270
Дмитрий Андреевич Усатов (1847–1913) — певец (тенор), артист Большого театра, затем педагог; учитель Шаляпина. В своих воспоминаниях последний отдал ему должное: «Этот превосходный человек и учитель сыграл в моей артистической судьбе огромную роль». И далее Шаляпин указывал, что со встречи с Усатовым началась его «сознательная художественная жизнь» (Ф. И. Шаляпин. Т. 1. С. 255).
271
«Кюба» — известный петербургский ресторан на Б. Морской, 8.
272
«Пивато» — петербургский ресторан на Морской, 36, в котором была итальянская кухня.
273
Тертий Иванович Филиппов (1826–1899) — товарищ государственного контролера с 1878 года и государственный контролер в 1889–1899 годах, член Государственного совета; собиратель русских народных песен.
Современники, встречавшиеся с ним по служебным делам, были о нем невысокого мнения, которое С. Ю. Витте так выразил: «Тертий Иванович был церковник; он занимался церковными вопросами и вопросами литературными, но литературными определенного оттенка, вопросами чисто мистического направления. Он был человек неглупый, но как государственный контролер и вообще как государственный деятель он был совершенно второстепенным» (Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 1. М., 1960. С. 307).
Шаляпин же считал Филиппова «замечательным человеком» и высказывался о нем с большой признательностью: «Занимая министерский пост государственного контролера, он свои досуги страстно посвящал музыке и хоровому русскому пению. Его домашние вечера в столице славились — певцы считали честью участвовать в них. И эта честь, совершенно неожиданно, выпала на мою долю почти в самом начале моего петербургского сезона, благодаря моим друзьям бар. Стюартам. 4 января 1895 года у Т. И. Филиппова состоялся большой вечер. Пели на нем все большие знаменитости <…> выступил и я, юный новичок-певец. Я спел арию Сусанина из „Жизни за царя“. В публике присутствовала сестра Глинки, г-жа Л. И. Шестакова, оказавшая мне после моего выступления самое лестное внимание. Этот вечер сыграл большую роль в моей судьбе. Т. И. Филиппов имел большой вес в столице не только как сановник, но и как серьезный ценитель пения. Выступление мое в его доме произвело известное впечатление, и слух о моих успехах проник в императорский театр. Дирекция предложила мне закрытый дебют, который скоро состоялся, а 1 февраля дирекция уже подписала со мной контракт» (Ф. И. Шаляпин. Т. 1. С. 259–260).
274
Владимир Иванович Ковалевский (род. в 1844 или 1848?) — директор департамента торговли и мануфактур в 1892–1902 годах, в 1894–1896 — вице-председатель комиссии по устройству Всероссийской промышленно-художественной выставки в Нижнем Новгороде.
275
Петр Викторович Лодыженский — приятель Шаляпина и С. В. Рахманинова. Ему и его жене А. А. Лодыженской композитор посвятил несколько произведений.
276
Иола Игнатьевна Торнаги (1873–1965) — балерина Частной оперы, первая жена Ф. И. Шаляпина.
277
В изданных письмах композитора Сергея Васильевича Рахманинова (1873–1942) имеется лишь одно упоминание о Коровине, показывающее немалое влияние художника на дела Частной оперы: «С. Мамонтов сам нерешителен и поддается всякому мнению. Например, я его так увлек постановкой „Манфреда“, что он тут же приказал его ставить. Не прошло и пяти минут, как его приятель художник Коровин, не понимающий ничего в музыке (но кстати очень милый и хороший человек, как и С. Мамонтов), отговорил его» (письмо Рахманинова Л. Д. Скалон от 22 ноября 1897 года // Рахманинов С. В. Письма. М., 1955. С. 150).
278
Шаляпин упоминает об этом эпизоде, но указывает, что венец на него надел Рахманинов. Коровин был шафером Иолы Торнаги.
279
В воспоминаниях Е. Р. Винтер-Рожанской сообщаются дополнительные сведения об этом знаменательном дне в жизни Шаляпина: «Вечером был пир, все были веселы, беззаботны, выпили немного традиционного шампанского и начались выступления. Сергей Васильевич [Рахманинов] играл отрывки из балета Чайковского „Щелкунчик“. Коровин пел арию Зибеля из „Фауста“, копируя в карикатуре женщин-Зибелей. Савва Иванович [Мамонтов] рассказывал много интересного, пели хором, ходили ночью по освещенным луною аллеям нашего сада и разошлись почти на рассвете» (Рахманинов С. В. Письма. М., 1955. С. 164).
280
В 1896 году сезон в Частной опере открылся не «Псковитянкой», а оперой «Снегурочка». Премьера «Псковитянки» состоялась 12 декабря 1896 года, и, по словам Шаляпина, спектакль имел «решительный успех» (Ф. И. Шаляпин. Т. 1. С. 147). В газете «Новости дня» в заметке о премьере говорилось: «„Псковитянка“ Римского-Корсакова представляет большой интерес, чему немало способствует тщательность постановки. Декорации г. Коровина, хотя и не свободны от обычных символистических поползновений, великолепны. Г. Шаляпин дает в роли Грозного интересную и в сценическом и вокальном отношении фигуру» (Театральная хроника // Новости дня. 1896. № 4857. 13 декабря). Спустя три дня музыкальный рецензент этой газеты С. Н. Кругликов, возвращаясь к сценическому воплощению Грозного в «Псковитянке», писал: «Действительно, г. Шаляпин — очень хороший Грозный. Мы оставим в стороне вопрос, нужно ли было артисту задаваться мыслью изображать здесь почти развалину, подходит ли подобное решение задачи к Иоанну 1570 года и к самому характеру посвященной грозному владыке музыки г. Римского-Корсакова. Мы констатируем одно: каков бы ни был план, намеченный г. Шаляпиным, — он его выдержал до конца и в итоге подарил нам новое создание — сценический образ до мелочей цельный и последовательный, фигуру резко рельефную и характерную, начиная с весьма обдуманного и интересного грима, кончая малейшим жестом, каждой сказанной фразой речитатива» (С. К[руглик]ов. Театральная хроника // Новости дня. 1896. 16 декабря).
281
Эмиль Альбертович Купер (1879–1960) — дирижер Большого и Мариинского театров.
282
Утверждение Коровина о том, что на сцене в мамонтовской опере Шаляпин выступал в «Фаусте» одновременно с Мазини и Ван-Зандт, по-видимому, не соответствует действительности.
283
Не исключено, что Мазини звал Шаляпина в Италию, но для поездки туда Федор Иванович воспользовался приглашением миланского театра «Ла Скала».
284
Шаляпин никогда не пел Лепорелло на русской сцене.
285
Мягкость (ит.).
286
Борис Федорович Шаляпин (1904–1979) — художник.
287
Большой канал (ит.).
288
Ошибка памяти: Рубини умер за семь лет до рождения Коровина.
289
В литературе о Врубеле это единственное упоминание о данном произведении.
290
Степан Евтропиевич Трезвинский (1861–1942) — певец (бас); выступал в Частной опере, затем в Большом театре.
291
Рассказывая о встрече Шаляпина и Врубеля, мемуарист допустил некоторые хронологические смещения. Так, упоминание в начале рассказа о мастерской на Долгоруковской, существовавшей в 1889–1893 годах, не соответствует по времени выступлениям Шаляпина в Частной опере, которые имели место лишь во второй половине 1890-х годов.
Много лет спустя Шаляпин, касаясь своих встреч с замечательными деятелями русского искусства, писал: «И странный Врубель вспоминается. Демон, производящий впечатление педанта! В тяжелые годы нужды он в соборах писал архангелов, и, конечно, это они, архангелы, внушили ему его демонов. И писал же он своих демонов! Крепко, страшно, жутко и неотразимо. Я не смею быть критиком, но мне кажется, что талант Врубеля был так грандиозен, что ему было тесно в его тщедушном теле. И Врубель погиб от разлада духа с телом. В его задумчивости, действительно, чувствовался трагизм. От Врубеля мой „Демон“» (Ф. И. Шаляпин. Т. 1. С. 325).
