Игорь Суриков - Полис, логос, космос: мир глазами эллина. Категории древнегреческой культуры
Однако преуменьшать значение спартанской апеллы не следует. Какие бы ограничения ни накладывались на ее деятельность, все же главный закон гласил: «Господство и сила да принадлежат народу». Иными словами, без согласия народного собрания ни одно сколько-нибудь важное решение не могло быть проведено в жизнь.
Следует сказать, что для политических мыслителей Древней Греции спартанское государственное устройство и в целом спартанские порядки стали предметом настоящего обожания. Такие великие умы, как Сократ, Платон, Аристотель, искренне считали Спарту образцовым полисом, достигшим наибольших успехов в государственном строительстве и сумевшим поэтому избежать междоусобных смут. Такое отношение в современной науке называют «спартанским миражом».
Интересно, однако, что на практике другие греческие государства отнюдь не спешили заимствовать те или иные элементы полисного устройства спартанцев. «Что удивительнее всего, ведь все хвалят эти порядки, а подражать им не хочет ни один полис», – пишет историк Ксенофонт, сам горячий поклонник Спарты[37].
Спарта, превратившаяся в настоящее «закрытое общество», выглядела инородным телом внутри греческого мира, осколком какого-то совершенно отличного социокультурного организма. Однако это лишь одна сторона медали. С другой стороны, «спартанский космос» был проявлением, пусть в крайней и утрированной форме, определенных тенденций, характерных для греческого полиса в целом, – тенденций, приведших к господству коллективистского начала.
Совсем другое дело – Афины. В них в конце VI в. до н. э. начала формироваться, а к середине следующего столетия сложилась окончательно демократия. Причем такая демократия, которая стала, во-первых, самой развитой, сильной и яркой во всей античной истории, во-вторых, наиболее долговечной (она просуществовала почти два столетия), в-третьих, оказала, бесспорно, наибольшее влияние на всю последующую историю человечества.
Уже в архаический период в некоторых полисах Эллады происходили стихийные взрывы народного недовольства. Демос, сметая все элиты, приходил к власти в государстве; устанавливалось демократическое правление. Эти первые в греческом мире демократии были еще довольно примитивными. «Беспорядок и безвластие» – так характеризовал их Аристотель. Господство демоса сопровождалось разного рода эксцессами, расправой над политическими противниками, произволом по отношению к состоятельным гражданам. Именно такой режим несколько десятилетий существовал, например, в Мегарах в первой половине VI в. до н. э., о котором Плутарх рассказывает следующее:
«В Мегарах сторонники демократии дошли до полного бесчинства, позволяя себе “обратную лихву” и ограбление храмов… Их предводители совершенно развратились, упиваясь на своих пирушках, по выражению Платона, “несмешанною свободою”. Неимущие обращались с богатыми до последней степени нагло; они, к примеру, являлись в дом и требовали богатого угощения, а не добившись, брали силой и наглостью все, что хотели. Под конец они даже издали указ заимодавцам вернуть уже полученные ими проценты с долгов; это и было названо “обратной лихвой”»[38].
Подобные демократии оказались недолговечными и вскоре были ликвидированы. А наиболее стабильной оказалась та демократия, которая складывалась неспешно, на протяжении многих десятилетий. Это и была демократия в Афинах.
Классическая афинская демократия предусматривала реальное, полномасштабное и непосредственное участие всего коллектива граждан в управлении государством. Это выражалось в принципе суверенитета демоса, в неограниченном характере власти народного собрания, которому были подотчетны все остальные государственные структуры.
При этом следует учитывать, что классическая демократия, возникшая в полисных условиях, была прямой, а не представительной, как демократии современности. Это означает, что граждане именно реально осуществляли высшую власть: они не делегировали своих властных полномочий какому-нибудь выборному органу типа парламента. По сути дела, классическая демократия – даже не столько форма государственного устройства и организации государственного аппарата, сколько форма наиболее полного и всестороннего вовлечения граждан в систему власти и управления государством.
Одним из ключевых принципов классической демократии было равенство всех граждан перед законом (исономия). Ни одна группа внутри гражданского населения не располагала какими-либо привилегиями благодаря знатности или богатству. Каждый афинянин имел равное право на активное участие в политической жизни. Это обеспечивалось рядом эффективных средств. Так, все должности были только коллегиальными, никакую из них нельзя было занимать единолично. При выборах должностных лиц широко применялась жеребьевка. Считалось, что жребий, во-первых, являет собой волю богов, во-вторых, объективен и исключает проявление личных пристрастий, в-третьих, имеет наиболее демократический характер.
В органах власти происходила постоянная ротация: ведь срок пребывания человека на государственной должности был очень кратким (как правило, лишь один год). Широкому политическому участию масс способствовало и обсуждение всех вопросов полисной жизни в народном собрании, когда каждый гражданин пользовался полной свободой слова в дискуссии.
Афинское народное собрание (экклесия) было верховным и ничем не ограниченным органом власти. Экклесия, охватывавшая весь круг граждан, созывалась часто (около 40 раз в год) и решала все важнейшие вопросы государственной жизни: принимала законы, объявляла войну и ратифицировала мир, избирала должностных лиц и заслушивала их отчеты, определяла всю внутреннюю, в том числе финансовую политику. Словом, ни одно сколько-нибудь значимое дело не миновало народного собрания. В качестве постоянно действующего органа при экклесии существовал так называемый Совет Пятисот (по количеству членов), который готовил ее заседания, предварительно обсуждал их повестку, решал текущие вопросы.
Главным судебным органом Афин была гелиея – суд присяжных. Этот суд был огромен, особенно по меркам такого относительно небольшого государства (в сравнении с современными), каким был афинский полис: в состав гелиеи входили 6 000 человек. Столь колоссальная численность была определена, чтобы подчеркнуть демократический, общенародный характер судебной власти, а также чтобы предотвратить ее подкуп. Судьей-присяжным мог стать любой гражданин в возрасте от 30 лет. Для разбора судебных дел гелиея делилась на комиссии по 500 человек; только в исключительно важных, редких случаях она собиралась в полном составе. Помимо чисто судебных функций, гелиея играла еще и роль своеобразного «конституционного суда»: она могла утверждать или аннулировать решения народного собрания.
Нужно сказать, что афинские судьи в массе своей не отличались хорошим знанием законов. Это и не удивительно: они были не профессионалами-юристами, а обычными гражданами. И при вынесении приговоров присяжные руководствовались по большей части своей «гражданской совестью», а то и просто личными симпатиями и антипатиями.
Вот как характеризует психологию судьи-присяжного комедиограф Аристофан в драме «Осы». Он выводит такого судью главным персонажем и заставляет его говорить от первого лица:
Есть ли большее счастье, надежней судьба в наши дни, чем судейская доля?Кто роскошней живет, кто гроза для людей, несмотря на преклонные годы?С ложа только я сполз, а меня уж давно у ограды суда поджидаютЛюди роста большого, преважный народ… Подойти я к суду не успею,Принимаю пожатия холеных рук, много денег покравших народных,И с мольбой предо мной они гнутся в дугу, разливаются в жалобных воплях:«Умоляю тебя, пожалей, мой отец! Может быть, ты и сам поживился,Когда должность имел или войско снабжал провиантом в военное время».Я – ничто для него, но он знает меня потому, что оправдан был мною…Наконец, размягченный мольбами, вхожу, отряхнувши всю ярости пену,Но в суде никаких обещаний моих исполнять не имею привычки,Только слушаю я, как на все голоса у меня оправдания просят.И каких же, каких обольстительных слов в заседанье судья не услышит?К нищете сострадания просит один и к несчастьям своим прибавляетДесять бедствий еще; до того он дойдет, что ко мне приравнять его можно.Тот нам сказку расскажет, исполнит другой из Эзопа забавную басню,А иные острят, чтобы нас рассмешить и смирить раздражение наше.Но, увидев, что мы не поддались ему, он ребят поскорее притащит,Приведет сыновей, приведет дочерей… Я сижу и внимаю защите,А они, сбившись в кучу, все вместе ревут, и опять их отец, точно бога,Умолять нас начнет, заклиная детьми, и пощады, трепещущий, просит…[39]
Должностных лиц в системе афинской демократии было очень много, обязанности их весьма дробны (для предотвращения концентрации власти в руках одного человека). Но эти должностные лица, как мы уже знаем, не были чиновниками, бюрократами. Все они не назначались вышестоящим начальством, а ежегодно избирались, причем на одну и ту же должность, как правило, нельзя было быть переизбранным дважды. Кстати, ежегодно избирались и члены Совета Пятисот; им переизбрание было разрешено, но только один раз. Главным способом избрания был жребий. Исключение делалось для военных и финансовых должностей: на них избирали голосованием.
