Как узнать всё о Древней Греции, не выходя из лифта - Теодор Папакостас
– Какое нелепое упрощение, мой друг! Минойцев хоронили с оружием. Зачем оно им, если они не воевали? Подумайте хорошенько, прежде чем рисовать их себе как древнюю версию Джона Леннона и Йоко Оно. И не забывайте, что сложившийся у нас образ минойской культуры пропагандировал Артур Эванс. Именно этот образ сделал его знаменитым. Теперь мы знаем, что минойцы вовсе не были детьми цветов. Они даже приносили человеческие жертвы.
– Быть не может!
– Еще как может! Археологи обнаружили храм Анемоспилия на горе Юктас, который был разрушен землетрясением. В одной из комнат лежали три скелета. Два человека, мужчина и женщина, погибли в результате землетрясения и возникшего вслед за ним пожара. Однако у третьего скелета, принадлежавшего молодому мужчине, были связаны ноги. Он лежал на каменном столе, похожем на алтарь, а рядом с ним валялся нож. Вероятно, заметив высокую сейсмическую активность, люди решили умилостивить богов, принеся в жертву человека. Однако в момент жертвоприношения земля содрогнулась и похоронила всех троих под обломками здания.
– Жесть! Это и впрямь бросает тень на наших предков.
– Откуда у вас такая зацикленность на безупречном образе прошлого? Мы ведь тоже далеко не совершенны, не так ли? Почему же тогда мы думаем, что прошлое было идеально? Разве нельзя восхищаться достижениями древних, полностью осознавая их неизбежные человеческие недостатки? Времена были суровые. Разве в разговоре с доисторическим человеком вы стали бы жаловаться на то, что в храме нет пандуса для людей с ограниченными возможностями здоровья? Это было бы абсурдно, не правда ли?
– Да, наверное. Знаете, о чем я думал все это время? Что же произошло на Кикладских островах? Куда делась их культура? Неужели вот прям так взяла и исчезла?
– Конечно, нет! Напротив. Просто в тот период Киклады, очевидно, попали в сферу влияния Крита.
– Какое влияние вы имеете в виду? Политическое? Экономическое? Культурное?
– Скорее всего, все перечисленное. Но если бы мне пришлось выбрать один из пунктов, я, безусловно, выбрал бы культурное влияние. Доказательства предоставляет остров Санторини, где примерно в конце XVII века до н. э. произошло извержение вулкана. Но на этот раз вулкан закипал медленно, и его стоны вынудили местных жителей бежать сломя голову. Поэтому тела жертв извержения не найдены – по крайней мере, пока.
– Что значит «пока»? Разве памятник не раскопан?
– Раскопан, но не полностью. В любом случае через некоторое время после их бегства вулкан буквально взорвался. У вулканов проблемы с управлением гневом, и, когда они выходят из себя, последствия извержения бывают катастрофическими. Вулканический пепел покрыл весь древний город, располагавшийся на месте современной деревни Акротири. Предметы, которые там нашли, свидетельствуют о совершенно неожиданном уровне жизни.
– Получается что-то вроде доисторических Помпей?
– Это самые настоящие доисторические Помпеи. Археологи нашли улицы, площади, целые кварталы добротных двухэтажных домов со всеми удобствами, украшенных невероятной настенной живописью. Не думайте, что это были обычные квартиры в даунтауне с двумя жалкими картинами, выполненными в подчеркнуто нейтральных тонах: одна – неизбежный натюрморт, другая – морской пейзаж. Эти дома с изящной резной мебелью и красивыми вазами говорят о завидном уровне жизни. И все это сохранилось благодаря извержению вулкана Санторин.
– Это то самое извержение, которое уничтожило минойскую цивилизацию?
– Оно не уничтожило минойскую цивилизацию. Прошли десятилетия с тех пор, как наука развенчала этот миф. Конечно, извержение осложнило минойцам жизнь, но не разрушило их общество.
– Тогда почему их цивилизация пала, если не из-за вулкана?
– Не бывает так, чтобы цивилизация разрушилась и исчезла в одночасье из-за единственного события. В какой-то момент – по неизвестным причинам, и мы можем только догадываться, как это произошло, – на минойцев напала материковая Греция. В эпоху процветания Крита население материка начало преодолевать свою всегдашнюю замкнутость. В какой-то момент, где-то около 1600 года до н. э., там начало формироваться общество со своей аристократией, своей армией и неудержимой жаждой завоеваний. Микенский мир, первоначально охватывавший только южную часть материковой Греции, строил собственные дворцы и вскоре раскинул щупальца во все стороны. Благодаря торговцам или воинам влияние Микен распространилось на все Эгейское море, Крит и побережье Малой Азии. Богатый и избалованный Крит представлял для микенских греков огромный соблазн. Его мечтали завоевать, им вдохновлялись.
– Ладно. Но как только доходит до дела, вы, археологи, только теоретизируете. Вы предлагаете теорию о Фестском диске; предлагаете еще одну предварительную теорию о закате минойской цивилизации… Вы что, не можете покопаться как следует и выяснить, что произошло на самом деле?
– Все не так просто, мой друг. Археология не сводится к одним только раскопкам.
– Как это?
FAQ. Что значит «археология не сводится к раскопкам»?
– Археологи не только копают, чтобы найти то, что скрыто в земле. В этом функция раскопок, но процесс научного познания начинается задолго до того, как мы выезжаем в поле, и продолжается еще долго после того, как мы возвращаемся домой с находками. На самом деле главное в этой дисциплине – определить, как интерпретировать находки.
– Что значит «интерпретировать»? Я думал, что находки сами дают ответы.
– Вы серьезно? Вы действительно думаете, что мы прикладываем ухо к камню, вазе или земле и выслушиваем их мудрые слова? Находки не разговаривают. А еще у них есть фатальный недостаток – склонность соглашаться со всем, что говорим мы: если постараться, легко собрать данные, подтверждающие вашу любимую теорию. Вот почему предметы, найденные в земле, гораздо менее важны, чем то, как вы их интерпретируете.
– Неужели все так сложно?
– Видите ли, много лет назад археология была простой и довольно наивной наукой. Можно даже сказать, невежественной. Она объясняла найденное и увиденное наиболее очевидным способом, который первым приходил ей в голову, и переходила к следующей находке. Или просто сидела, очарованная, и разглядывала красивые безделушки, которые нашла. Если где-то находили вазу, которая на вид была древнегреческой или кельтской, археология предполагала, что в этом месте жили греки или кельты. Назовем такой подход культурно-историческим.
– Ладно, ладно, пока в этом нет ничего плохого.
– Ничего хорошего в этом тоже нет. Эта методология сильно упрощена, ограниченна и в конечном итоге очень опасна. Прежде всего потому, что различные народы постоянно используют ее, чтобы подвести идеологическую базу под свои имперские устремления, претендуя на те или иные области, земли и памятники. Более того, она упускает из виду сущность и сложность человеческой культуры в целом.
– Все
