Шалва Амонашвили - Рука водящая
Он молча взял другой лист бумаги и записал на нём другое уравнение на извлечение корня и возведение в степень.
— Решай! — сказал он сухо.
Мальчик не взял карандаша. Он смотрел на лист бумаги и думал, но всего полминуты, после чего сказал решение.
Математик занервничал. Он сделал расчёты карандашом, на что ушло минут десять, и сказал, сам не веря сказанному:
— Правильно…
Он уже забыл, что имеет дело с шестилетним ребёнком и что он сам есть член экспертной комиссии. В мальчике он увидел соперника и начал с ним состязаться. Оба увлеклись и зашли очень далеко.
— Не хватит ли? — встревожился директор. Ему пришлось ещё раза три повторить, что пора кончать.
Математик очнулся. Некоторое время он сидел молча.
— Ну, как? Скажите, наконец!
Математик развёл руками.
— Не понимаю! — сказал он.
— Чего вы не понимаете? — спросил директор.
— По математике его хоть в восьмой, хоть в десятый класс сажай… Всё видел в жизни, но такого!.. — и пожилой учитель с явным почтением посмотрел на мальчика. — Такой феномен встречаю впервые!..
Директор велел составить протокол и всем подписать.
Озадаченные члены экспертной комиссии удалились.
Алексей Александрович за всё это время сидел в углу и следил за происходящим. Вначале он просто радовался и тоже удивлялся успехам мальчика. Потом он стал нервничать и напрягся, хотел прекратить этот спектакль и увести мальчика. Но всё усиливающееся чувство тревоги перекрыло его сознание, и он отключился от всего внешнего.
…«Сынок, пойдём гулять», — слышит он мамин голос. Он в коротких штанишках и белой рубашке, в сандалиях, причёсан. «Пойдём гулять, а потом в школу на собеседование», — говорит мама.
Они выходят на улицу. Тёплый августовский день встречает их ласково.
Парк недалеко.
Мама садится на скамейку, где уже сидит худощавый мужчина в очках и читает книгу.
«Играй, — говорит мама, — у нас пока есть время».
Но не с кем играть и не во что.
Он стоит рядом с мамой и озирается — на клумбах цветут тюльпаны, на деревьях щебечут птички.
Он любуется красотой.
Худощавый мужчина обращается к маме: «У вашего ребёнка умное лицо».
Мама застенчиво улыбается.
«Сколько ему лет?»
«Сам скажет».
«Сколько тебе лет?»
«Вчера исполнилось шесть», — говорит он.
«Значит, двадцатое августа твой день рождения?»
«Да».
«Ты уже взрослый, в школу пойдёшь. Сейчас шестилеток в школу принимают».
«Да, у нас сегодня собеседование», — говорит мама.
«А вы готовили его к школе?»
«Он сам себя готовил».
«Сам?! — удивился худощавый мужчина. — Сейчас проверим. Ну как, ты знаешь буквы?»
«Я люблю читать», — отвечает он.
«Ты уже читаешь? Садись рядом со мной», — говорит он ласково. Достаёт из портфеля букварь, раскрывает.
«Читай».
Он читает одну, затем вторую, затем другие страницы и говорит дяде: «Мне скучно это читать».
«А что ты любишь читать?»
«Стихи».
Худощавый мужчина достаёт из портфеля книгу для детей.
«Почитаем стихи».
«Эту книгу я уже читал».
Тогда худощавый мужчина протягивает книгу, которую сам читал.
«Можешь прочитать стихи?»
Он начинает читать стихи вслух, но не для дяди, а для себя. Потом продолжает читать молча.
«Ну, как?» — спрашивает дядя.
«Хорошие стихи».
«Ещё бы, Есенин».
«Я сейчас Тютчева читаю».
Худощавый мужчина долго и сосредоточенно смотрит на него.
«Он у вас очень способный», — говорит он маме.
Мама улыбается, она довольна.
«А как по математике?»
«Не знаю».
«Сейчас проверим. Ты умеешь считать до десяти»
«Могу считать до бесконечности».
Худощавый мужчина дает примеры. Мальчик их решает. Тот кивает головой.
«У вас необычный мальчик, просто феномен. С такими знаниями его можно и в четвёртый класс посадить».
Худощавый мужчина делает на книге дарственную надпись.
«Это тебе в подарок на день рождения».
Представляется маме: автор букваря и других учебников, профессор. Целует ей ручку и уходит.
«Пойдём в школу, уже время», — говорит мама.
В приёмной директора много мам с детьми, все они ждут собеседования.
Одна мама плачет и возмущается: «Это не школа, а душегубка для детей».
Плачет и девочка, потому что мама плачет, и потому, что её не приняли в школу.
Его мама хочет что-то сказать маме девочки, но та сквозь слёзы всё видит туманно.
«Не плачь, Машенька, я найду тебе другую школу», — говорит мама девочке.
А он говорит Машеньке: «Здравствуй».
Но она не смотрит в его сторону.
Мама с Машенькой уходят.
Из кабинета директора выходит тихо плачущая бабушка и ведёт за собой надутого мальчика.
Потом выходит гордый отец со своим сыном. Сын тоже гордо оглядывается вокруг.
Вызывают его с мамой.
За длинным столом сидят те, которые тестируют, ведут собеседование.
Один сразу зовёт его к себе. Складывает на столе фишки.
«Где больше? Где меньше?»
Качает головой и направляет его ко второму.
Другой спрашивает, как отчество папы, как отчество мамы.
Качает головой и направляет к третьему.
Тот тоже качает головой и направляет к четвёртому…
Наконец, директор собирает оценки от всех членов приёмной комиссии, на калькуляторе выводит средний арифметический балл и объявляет маме: «Ваш ребёнок не готов для нашей школы, не потянет программу».
У мамы сдают нервы, она плачет, говорит директору о муже, об афганской войне.
Директор неумолим.
Говорит мама о профессоре, который только что похвалил мальчика.
Директор не признаёт профессора.
Сын смотрит, как плачет мама. У него сжимается сердце. Он тоже начинает плакать.
Какие у всех этих людей звериные лица. Они показывают ему свои клыки.
Он пугается и уже орёт.
Мама берёт его за руку и ведёт к дверям.
Там он оборачивается, набирает всю свою храбрость и кричит: «Волки, хищники, хищники…»
Все члены приёмной комиссии раскрывают пасти, чтобы проглотить его. Кто-то из них рычит: «Вам нужно всерьёз заняться воспитанием ребёнка»…
— Алексей Александрович, миленький, что с вами? Почему вы плачете? Очнитесь… Всё прошло прекрасно… Алексей Александрович, не плачьте. Пожалуйста, выпейте воды…
Он открыл глаза и первое, что увидел, картину на стене: с картины ему улыбалась одинокая лилия, он успокоился. Вытер глаза.
Директор протягивает ему стакан с водой.
Мальчик стоит рядом и ласково гладит его по голове.
Он сконфузился, покраснел, застенчиво улыбнулся.
— Вот теперь лучше… Поздравьте мальчика с победой!
Алексей Александрович обнимает мальчика.
— А теперь разберёмся, как нам быть… Я в весьма затруднительном положении, не знаю, в какой класс его сажать. Шестилетнего ребёнка, если он развит и знает программу, я как директор, имею право определить во второй класс. Но в третий и четвёртый не имею права, это решает департамент или министерство. А мальчик заслуживает находиться в восьмом или девятом классе. Вы вообразите себе — шестилетний ребёнок поступает в школу не в первый, а прямо в девятый класс!.. История образования не знает подобного случая… Ей Богу, не знаю, как быть…
Директор крайне озадачен.
— А вы не беспокойтесь, — сказал мальчик, — посадите меня в первый класс.
— Как?! — воскликнул директор, — на это я не имею морального права!
— Почему? Мне это будет очень полезно, я не спешу взрослеть. Только у меня к вам большая просьба.
— Какая просьба? — отозвался директор.
— Определите меня в класс Алексея Александровича.
Лицо директора засияло.
— Значит, вы всё-таки решили вернуться в школу? У вас же педагогический талант!.. Вы же феномен, как этот мальчик… Значит, вы согласны?
