Учимся говорить по-русски. Проблемы современного языка в электронных СМИ - Коллектив авторов

«Право голоса». 16.07.2016). Выразительности и яркости этой фигуре добавляют однокорневые антонимы. Еще один пример сочетания двух суггестивных фигур в одном высказывании:.… Нужно точно понимать, что Украина в нынешнем виде собрана, сконцентрирована и сконструирована внешней имперской волей, имперским мышлением и имперской силой. Имеется в виду Российская империя, царская или советская — не важно (Д. Куликов. «Право голоса». 16.07.2016). В этом примере оратор использует часто употребляющийся прием повтора ритмичных равночленов, этот тип фигур называют также фигурами перечисления. Такие фигуры нередко встречаются в заголовках статей: Ипотека — быстро, выгодно, удобно (За Калужской заставой. № 10. 03.2012); Новый кабинет министров: сюрпризы и прогнозы, надежды и ожидания (Вечерняя Москва. 24–31.05.2012). Эта фигура ритмична, благозвучна и лаконична, чем и объясняется ее популярность не только в письменных формах публицистики, но и в стилистически значимых фрагментах ораторских выступлений. Пример: Совершенно очевидно, что те, кто делает ставку на предателей, не имеют будущего ни в современности, ни в истории, ни в будущем (С. Железняк. «Право голоса».16.07.2016) Необходимо отметить, что чаще всего в роли фигуры перечисления выступает триада, насчитывающая в своем составе три стержневых слова:.. Сейчас у нас — ни нитки, ни зенитки, ни разведки; Отношение к войне в Чечне: не знать, не слышать, не понимать (из парламентского выступления). Своей яркостью и экспрессивностью эти фигуры оказывают существенное влияние на весь стилистический статус текста. Применяя такие стилистические приемы, ораторы достигают необходимой симметрии текста и гармоничного сочетания смыслового и звукового ритма речи.

Не менее популярна фигура анадиплосис (греч. anadiplosis — сдваивание); отечественный термин, называющий эту фигуру — стык. Этот прием заключается в том, что один и тот же компонент заканчивает один фрагмент текста и начинает следующий за ним фрагмент. Примером может служить реплика члена Совета Федерации С. Рыбакова: У нас принципиально разное видение Европы. Понимаете в чем дело? Вот он, ключ. Т. е., американские интересы простираются на Европу, простираются они туда только потому, что Америка стоит во главе НАТО. НАТО — это, как абсолютно правильно Игорь сказал, абсолютно рудиментарная организация, которая была направлена против Советского Союза. После крушения Советского Союза она почему-то осталась и продолжает ровно ту же самую антироссийскую политику (С. Рыбаков. «Воскресный вечер с В. Соловьевым». 10.07.2016). Последовательное использование цепных связей в этом фрагменте позволяет оратору выглядеть логичным и последовательным.

Интересен и очень употребителен стилистический прием намеренного сближения паронимов и парономазов. Сама фигура (парономазия) основывается на обыгрывании различий в значениях слов, участвующих в конструкции: Военные посчитали, что их обсчитали (МК. 04.04.2012); Партии власти не спастись от напасти (МК. 29.03.2012) и т. д. Надо отметить, что яркие и выразительные примеры употребления этого приема встречаются и в звучащих общественно-политических выступлениях. Например: Ваш проект будет означать не федерализацию, а феодализацию Украины (В. Карасев. «Право голоса». 16.07.2016). К бесспорным достоинствам этой фигуры относится ее двухкомпонентная структура, предусматривающая намеренное сопоставление близких по звучанию, но различающихся по значению понятий. Строение этой фигуры отличается компактностью, что позволяет авторам создавать остроумные и лаконичные тексты. Еще один пример из ораторского выступления политического деятеля Н. Старикова, который использовал сразу несколько экспрессивных стилистических средств: Т. е. будь здоровым битюгом и тогда можешь творить чего хочешь, говорить, чего хочешь, диктовать всем условия. Вот истинное лицо не американского империализма, а российского либерализма (Н. Стариков. «Воскресный вечер с В. Соловьевым». 10.07.2016). Сочетание повтора, фигуры сближения паронимов со стилистически сниженным словом «битюг» придает высказыванию эмоциональность и разговорность.

Употребительны в ораторских выступлениях фигуры, характеризующиеся взаимодействием понятийных, смысловых обозначений в синтагме. Это группа эмфатических фигур (греч. emphatikos — выразительный, подчеркнутый), к которым относится, например, антитеза, градация, парцелляция, парентеза, хиазм, сегментированные конструкции и др.

Так, к эмфатическим фигурам, намеренно нарушающим плавное течение речи, можно отнести парентезу (греч. parenthesis — вставка). Сущность этой фигуры состоит в том, что текст прерывается словом, словосочетанием, а иногда и другим предложением: В фильме про Маргарет Тэтчер, кто смотрел, в самом начале милая старушка выходит в магазин, покупает пинту молока (Независимая газета. 03.04.2012). Другой пример: Вы помните такого лидера Народного Руха Вячеслава Чорновила? Значит, 89-й год на секундочку. Этот человек говорит следующее. Это 89-й, еще Советский Союз, вы понимаете. Да?.. (Р. Бабаян. «Право голоса». 16.07.2016). Задачей этого стилистического приема является, с одной стороны, внесение элементов живой разговорной речи, а с другой — журналист получает возможность дать авторские ремарки к тексту.

Для звучащей речи характерно употребление сегментированных синтаксических конструкций, представляющих собой разделенное на две части высказывание, в котором первая часть, называемая сегментом (именительным темы), актуализирует важное для говорящего понятие (тему), а вторая часть содержит высказывание о нем (рему). Примеры сегментированных конструкций: Земля. На ней никто не тронет… Лишь крепче прижимайся к ней (Симонов); Дьявол — он самый хвастун (Л. Толстой); Слезы унижения, они были едки (Федин); Инициатива — вот чего нам больше всего не хватает (Нагибин). В роли сегмента может выступать также инфинитив, например: Шутить, и век шутить! Как вас на это станет? (Грибоедов). В разговорной речи и в ораторских выступлениях эта фигура встречается достаточно часто. Например, Реформа децентрализации. Она без шума и пыли уже идет, передаются полномочия на места, особенно, в бюджетной части (В. Карасев. «Право голоса». 16.07.2016); Мазепа. Да, он, может быть, для российского имперского сознания — предатель, но для украинского национального сознания он не может быть предателем, потому что он отстаивал вольности Украины (В. Карасев. «Право голоса». 16.07.2016).

Необходимо отметить и другие фигуры из состава эмфатических. Это, прежде всего, градация (лат. gradatio — постепенное возвышение), другое название этой фигуры климакс (греч. klimax — лестница). Необходимо отметить большой экспрессивной потенциал этого приема. Ярким примером этой фигуры являются слова А. С. Грибоедова: «В сенат подам, министру, государю!» Градация является довольно распространенным приемом в современной публицистике, однако в устных формах речи, ориентированных на экспромт, она встречается несколько реже. Это слишком высокопарно, когда вы говорите, что Америка умеет защищать свои интересы. Америка умеет грабить, обманывать и вводить в блуд, что называется, все мировое сообщество (И. Яровая. «Воскресный вечер с В. Соловьевым». 10.07.2016). В этом примере нисходящая градация осложнена двойным повтором и парентезой.

Особую (третью) группу фигур составляют экспрессивно-стилистические варианты высказывания, которые соответствуют более крупным, чем слово и словосочетание, единицам текста — предложению или даже группе предложений. К таким фигурам относятся риторический вопрос, риторическое восклицание, риторическое обращение, риторическое определение, сентенция, афоризм и т. п. М. В. Ломоносов в своей известной риторике («Краткое руководство к красноречию») в главе «О фигурах предложений» описал 26 «лучших