Игорь Зимин - Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора
Единственное, что удалось сделать министру, так это подчинить в июне 1912 г. «Собственный Его Императорского Величества гараж» управляющему Придворной конюшенной частью фон А.А. Гринвальду.[1045] Это был компромисс с В.Н. Орловым. С одной стороны, «лошадник», Гринвальд не вмешивался в дела гаража и В.Н. Орлов продолжал оставаться его неофициальным руководителем. С другой стороны, формальное подчинение гаража Конюшенной части давало право на финансовый контроль за деятельностью гаража со стороны Министерства Императорского двора.
В результате в 1913 г. по проекту архитектора А.К. Миняева возвели третье здание (2 212,5 кв. м) – гараж-хранилище автомобилей, или «Белый гараж», перекрытый легкими металлическими фермами. В центре пролета возвышается трехслойный стеклянный фонарь верхнего света. Здание вмещало 40 автомобилей и было оснащено по последнему слову техники всевозможными устройствами и приспособлениями: электромеханическими подъемными воротами, мойкой автомобилей струей воды под давлением, электрической системой вентиляции, паровой системой отопления, всевозможными станками и другим гаражным оборудованием.
Появление автомобилей в Царском Селе заставило летом 1908 г. обратиться к проблеме введения правил поездок по дворцовым пригородам. Курировал этот вопрос начальник Дворцовой полиции Б.А. Герарди. Сам Герарди был категорически настроен против отмены уже сложившихся ограничений на проезд по ряду улиц, примыкавшим к императорским резиденциям. Например, в Царском Селе на 1908 г. были полностью запрещены для проезда автотранспорта Екатерининский парк, Дворцовая и Садовая улицы, Фермерская и Елевая дороги, Подкапризовое шоссе, Баболовский и Нижний парк.[1046]
Любопытно, что по отношению к царственным особам действовали особые правила обгона их экипажей. Точнее, по старой придворной традиции, восходящей еще к XVIII в., обгонять царский экипаж запрещалось. Совсем. Это правило перешло и на автомобили и действовало вплоть до 1917 г.
Например, когда в июне 1916 г. ехавший на автомобиле офицер обогнал «следовавшую в коляске Ея Императорское Величество по Водопроводной дороге Павловского парка», то заведующий Охранной агентурой Департамента полиции немедленно донес Б.А. Гераради о том, что это совершил подпоручик 15-го Сибирского стрелкового полка В.М. Летов, 30 лет, католического вероисповедания, эвакуированный и прикомандированный к Военно-дорожному отделу Штаба Гвардии и Петроградского военного округа. В докладной особо подчеркивалось, что «неблагоприятных сведений о подпоручике Летове и его жене в распоряжении Охранной Агентуры не имеется».[1047]
Николай II у автомобиля «Delaunnay-Belleville-70 S.M.T…»
К 1910 г. в Императорских гаражах находился 21 автомобиль различных модификаций. Среди них было 5 открытых автомобилей-ландо, предназначенных лично для Николая II и его семьи.1 Обратим внимание, что Николай II предпочитал именно открытые автомобили. Это решение диктовалось не «вкусовым», а традицией и политическими соображениями. Николай II считал, что народ должен видеть своего царя. Кроме этого, со времен Павла I действовал порядок, согласно которому офицеры могли пользоваться только открытыми колясками.
Николай II предпочитал роскошные французские автомобили фирмы «Delaunnay-Belleville». Французская фирма «Delaunnay-Belleville» в течение XIX столетия занималась изготовлением паровых котлов и локомотивов. В 1904 г. они изготовили свой первый автомобиль. На фотографиях хорошо видена своеобразная цилиндрическая форма капота автомобиля. Это конструктивное решение было напоминанием о железнодорожных корнях компании.
Ремонт «Delaunnay-Belleville» в дороге
К 1907 г. качество, мощность и надежность лимузинов «Delaunnay-Belleville» сделали их популярными в аристократической среде европейских монархических дворов. В 1909 г. по заказу российского Императорского двора фирма изготовила специальную версию [1048] автомобиля. Она была обозначена как «Delaunnay-Belleville-70 S.M.T…». Аббревиатура «S.M.T…» соответствовала словам «Sa Majesti le Tsar», что в переводе означало «Его Императорское Величество». Это были мощные и надежные автомобили весом в 4 тонны, с мощностью двигателя в 70 л. с. (объем двигателя 11,5 л, 6 цилиндров), способные развивать скорость до 100 км в час.
Управление автомобилем было достаточно сложным. Тогда вместо нынешних трех (двух) педалей в царском автомобиле было девять педалей.[1049] Вся эта система работала на сжатом воздухе, поступавшем от специальных баллонов. Запускался автомобиль из кабины сжатым воздухом. Это было требование охраны. Машина могла бесшумно трогаться с места и проехать только на запасе сжатого воздуха несколько километров. По сравнению с образцами той же фирмы, закупленными в 1906 г., это были более совершенные модели. Так, на них была использована не цепная передача от двигателя к колесам, а карданная.
Николай II у четырехцилиндрового автомобиля «Мерседес Книхт-Ваген 16–40 RS» выпуска 1910–1913 гг.
Естественно, заказы русского Императорского двора были крайне престижны для «Delaunnay-Belleville», поэтому автомобили «S.M.T…» изготавливались очень тщательно и с максимальной роскошью. Этот автомобиль вплоть до Первой мировой войны оставался одной из самых роскошных машин мира. Его репутация пережила две мировые войны. Последний «Delaunnay-Belleville» был произведен в 1948 г. Но «золотой век» компании пришелся именно на период с 1907 по 1914 г., когда фирма поставляла свои автомобили для российского Императорского двора.
В царскосельских гаражах, кроме личных автомобилей императора, стояло еще десять автомобилей, которые использовались свитой Николая II. Среди них было три немецких автомобиля «Mercedes» (модификация «16–40»),[1050] три французских автомобиля фирм «Delaunnay-Belleville»,[1051] «Panhard-Levassor»,[1052] «Serex»[1053] и один английский автомобиль.[1054] Кроме них, в гаражах находились и отечественные автомобили фирм «Lessner»[1055] и «Руссо-Балт».[1056] Автомобили «Руссо-Балта» были самими роскошными отечественными автомобилями. На пробке радиатора этих машин завод имел право устанавливать фигурку двуглавого орла – символа Российской империи.
Поскольку со временем поездки начали предприниматься на большие расстояния, а императора по протоколу сопровождало множество лиц, то наряду с обычными автомобилями были приобретены четыре грузовика-трейлера с кроватями.[1057]
За казенный счет приобретались автомобили для должностных лиц. Так, в распоряжении дворцового коменданта находилось два автомобиля «Mercedes».[1058] В 1910 г. ежегодное содержание Императорского гаража обходилось Министерству Императорского двора в 126 000 руб.
Одним из важных вопросов является вопрос о степени интенсивности использования автомобилей Императорского гаража. Он постоянно находился на контроле различных финансовых подразделений Министерства Двора. Следует отметить, что «намотанный» километраж тщательно фиксировался, что позволяет нам реконструировать по годам «нагрузку» автомобилей Императорского гаража. В 1907 г. «общее количество верст пробега» только царских автомобилей составило 2074.[1059]
С 1908 г. в документах стали отслеживать пробег каждого из автомобилей императорского гаража (см. табл. 10).
В 1912 г. общий наезд автомобилей Императорского гаража составил 197 123 версты и в 1913 г. – 257 581 версты. Динамика совершенно очевидна. При этом на автомобилях стали ездить не только с мая по октябрь, но и круглый год. Например, в январе 1913 г. царские автомобили «намотали» 6830 верст за 443 выезда. Всего же за 1913 г. автомобили выезжали по вызовам 10 401 раз.[1060] В 1914 г. к 1 сентября царские автомобили наездили 212 405 верст. По сравнению с 1 сентября 1913 г. (131 598 верст.) прирост составил порядка 60 %.
Таблица 10
Для обслуживания этой техники в гараже работал 21 водитель, из расчета по одному водителю на каждый автомобиль. К 1910 г. автомобили прочно вошли в повседневную жизнь императорской семьи. К ним быстро привыкли, хотя поначалу при их использовании возникала масса недоразумений. В основном они были связаны с автомобильными «катастрофами» того времени. Вид механических «чудовищ» приводил в неистовство лошадей и коров на дорогах, которые становились неуправляемыми. Поэтому подчас император лично компенсировал пострадавшим потерянный товар в перевернутых телегах или распоряжался об отправке в больницу пострадавших.[1061]
Но бывали и более серьезные происшествия, связанные с первыми погибшими под колесами императорских автомобилей. Более того, первые лица начали попадать в первые ДТП. Летом 1914 г. в Павловском парке «на коляску, в которой изволила следовать Ея Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна, наскочил автомобиль Его Высочества князя Игоря Константиновича». При этом управлял автомобилем брат владельца – князь Георгий Константинович. Как они сумели столкнуться на пустой аллее парка – загадка. Возможно, «высочества» не справились с управлением, возможно, считали, что лошадь должна уступать дорогу автомобилю, возможно, ездовой императрицы считал, что дорогу должны уступать «высочества». Начальник Дворцовой полиции Б.А. Герарди писал в рапорте: «Можно себе представить, сколько было бы таких случаев, если бы езда в парках была разрешена хотя бы только тем лицам, кои получили свидетельства на право езды от Начальников Дворцовых управлений городов Царского Села и Павловска». Заметим, что несколько ранее автомобиль, в котором находилась императрица Александра Федоровна, столкнулся «с верховым седоком».[1062]
