Глеб Глинка - Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений

БЫВШИЙ ПЕЧОРИН

Что ни год, то моложе,На десятке восьмом,Без мундира — он всё жеСтатным был молодцом.

Не умом жил, а чувством —Без руля и ветрил,С прирожденным беспутствомКняжий титул носил.

Был любителем истымТрехэтажных словес.Крайним слыл монархистомБез царя в голове.

Есть и хуже, и лучше…Всяк на разный покройВ разобщении сущийЭмигрантский герой.

ДВОЙНИК

Потрясен своей судьбою,В вестибюль входя иль в зал,Встретясь в зеркалах с собою,Я себя не узнавал.

Что мне делать с этим снобом?..Явь ведь это, а не сны.Ни до гроба, ни за гробомМне такие не нужны.

Навязал себе обузу.Без него хватало бед.Он ласкает мою музуИ съедает мой обед.

Разобраться трудно в этом:Началось давным-давно.Он ли сделался поэтомИли я?.. Не всё ль равно.

Спаяно и неделимо,Всё с ним вместе, всё вдвойне.В самом деле, а не мнимо, –В нем мое, его во мне.

ГОЛЫЙ КОРОЛЬ

За короля за гологоГотов отдать я голову:Его отвага мне милейЛукавой выдумки ткачей.

С наивностью парнишкиной,С улыбкой князя Мышкина,Совсем он, как Амур, раздетИ беззащитен, как поэт.

Нелепость положения —Через воображение.Он мой лирический герой,Но сам я все же не такой.

ОТРАЖЕНИЕ

Во дворце или в избе,Всюду мне не по себе.

О тебе везде тоскую,Проклиная долю злую.

Не подруга ты моя,Это «ты» — второе «я»,

Подлинное, основное;Потерял его давно я.

Лишь в стихах мелькнет поройНастоящий облик мой.

СЕРДЦЕВЕД

Натешились хирурги властьНад беззащитным грешным телом,Над пациентом омертвелым.И пересадка удалась.

Мне сердце вставили чужое.Всё это было как во сне.Чье сердце? Не сказали мне.С тех пор не ведаю покоя.

Где бывшие мои друзья?..Ведь в прошлом два теперь истока.Боль двусердечная жестока.Что будет с этим новым «я»?

Как стану дальше жить – не знаю.И стану ли писать стихи?Чужие чувства и грехиМое сознание терзают.

Лжет медицина, врет печать…Коль дело до конца рассудим,Поймем мы, что не надо людямСердец подержанных вставлять.

РАЗОБЩЕННОСТЬ

Тут ни к чему прелюдия,Совсем понятно ведь,Что в тишине безлюдияО дружбе трудно петь.

В безумии раздумия,Во тьме и в свете дняВоспоминаний мумияНе радует меня.

И потому без ропота,Смиряя чувств прибой,Я приглушенным шепотомБеседую с собой…

Без имени и отчества,А просто некий яВдруг понял: одиночество –Основа бытия.

РАЗЛАДЫ

Ни в тьме ночей, ни в свете дня,Презрев насмешки и суровость,Уйти не хочет от меняМоя измученная совесть.

Был с ней я с детских лет знаком,Уже тогда случались ссоры.И за столом, и за углом —Бесцеремонные укоры.

Живем недружно. Как ни злись,Годами терпим эту муку.Характерами не сошлисьИ не способны на разлуку.

Но совесть все-таки — моя,Хоть ни к чему ее старанья.С ней до сих пор пытаюсь яНаладить сосуществованье.

МЕТАФИЗИКА

Рожденья плач и смерти стоны —В них биологии права,Неумолимые законыФизического естества.

И тут же, дикие вне меры,Растут, ничем не смущены,Ума дерзанья, крылья веры,Души пророческие сны.

А потому узоры тленьяОсновой жизни не зови:Не победить им вдохновенья,Не потушить земной любви.

БЛИЗНЕЦЫ

У смерти и любвиОдин и тот же нрав.Они, как ни живи,Придут вне норм и прав.

Душа тревогу бьет,Бунтуя и горя,Почуя их полет —Зигзаг нетопыря.

Висит над жизнью сетьПредчувствия беды.Любовь — прыжок в бассейн,В котором нет воды.

ВЗЛЕТ ИЗ ПРАХА

В жадных лапах жизни грубойГлух мой стих, беззвучны губы.Но внезапно изнемогВремя быстрого поток.

Брошен в воздух камень острый,Он стремится к точке мертвой.Мне на миг один даныКрылья светлой тишины.

Озаряет всё земноеСолнце вечного покоя…Камень пал, и вновь растетСкрежет временных забот.

СТРАХ

Люди жмутся, как птицы, —Не уйти от беды,И повсюду на лицахБеспокойства следы.

Очевидно, недаром,Несуразный на вид,Беспросветным кошмаромСтрах над миром висит.

От тревоги всегдашнейОтзвук жути во мне,И не то чтобы страшно,Только всё как во сне.

Напряженнее, строжеПовторяю: «Не трусь,Нет причины», — а всё жеИспугаться боюсь.

СОЮЗ РАЗДОРА

«Но» — какая польза в немВ жизни иль в стихотворенье?..Осторожность и сомненье,Неуверенность во всем.

С трезвой горечью, с улыбкойЯсно каждому одно:Нет дыхания без «но»На планете нашей зыбкой.

ПУТЬ В НИКУДА

Вотще злорадство наше,Бессмысленна работа.Смех невеселый страшен,Как смертника икота.

В кошмарах сновиденийРеальная основа:Мир искажен в сплетеньиСетей сарказма злого.

Гротеск ощерен щебнем,В нем судорог арена,Как в зеркале волшебномИз сказки Андерсена.

УМОРА

Что делать: изверившись в счастье,

От смеха мы сходим с ума.

Александр Блок

Внезапный сумасшедший смехБил очередью пулеметаСреди бессмысленных утех,Среди житейского болота.

От хохота вразброд, навзрыдДрожали и мотались плечи,И домостроя жалкий бытБыл судорогой искалечен.

Смех сокрушил, перетолокНадежды все и все сомненья,Прорвал разбухший потолок,Сознания разрушил звенья.

В изнеможении тупом,В гримасах — вместо дара речиНадвинулись кошмарным сномМук адских явные предтечи.

Хихиканье, захлеб и гром:Сплошная дикая потеха…Ни в этом мире, ни в другомНет ничего страшнее смеха.

ПОРФИРА САТИРЫ

Безароматным ароматом,Во избежание любви,Соборности расщеплен атом:Один попробуй поживи.

И в одиночестве голодномБез вдохновения потейВ совокуплении бесплодномФормалистических затей.

Пусть полыхнет по темной тучеСарказма дьявольского блеск,Чтоб встал из недр змеей гремучейЭсхатологии гротеск.

НЕПОРЯДОК