Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней
На турецких судах слишком поздно заметили штурм. Корабельные орудия обрушили огонь на победителей, но без особого успеха. В свою очередь Гудович перевел с левого фланга на правый батарею майора Меркеля, который заставил замолчать пушки неприятельских лансонов, а два из них получили такие повреждения, что спустили флаги, направились к берегу и сдались. Турки потеряли более 200 человек убитыми, в плен попали паша Ахмет-бей, 12 офицеров и 66 нижних чинов. Через несколько дней турецкий флот подходил к Гаджибею, выпустил бесполезно массу ядер и ушел в море. Гудович оставался в крепости до следующего месяца, когда получил приказ срыть укрепление и идти к Бендерам. Суворов говорил об этом эпизоде, что, если Рибасу дать хороший полк, он захватит и Константинополь.
3 октября князь Потемкин докладывал высочайшему двору о взятии Гаджибея, отмечая роль де Рибаса:
«Командующий передовыми войсками, для сего предприятия отряженными, генерал-майор Де Рибас, ночью на 12-е число с тремя полками конными и тремя пешими казаков верного войска Черноморского и 6-ю их пушками перебрался за перешеек, между морем и обеими Куяльниками лежащий. В последнюю ночь присоединились к нему, тем же путем, два батальона пехоты с 4-мя осадными, 2 полевыми и 4 полковыми орудиями. Тишина, осторожность и порядок, которые наблюдаемы были войсками при переходе сего опасного места, подверженного выстрелам флота неприятельского на разстоянии 8 верст, заслуживали особого внимания».
После взятия крепости Рибас озаботился охраной мирных жителей, несколько раз посещал Гаджибей до окончательного присоединения его к России по Ясскому договору. За эту победу он был награжден орденом Святого Георгия III степени по указу от 3 октября 1789 года.
Флот Ушакова вышел из Севастополя 18 сентября, 22 сентября увидел турецкие суда, шедшие из Гаджибея в море, и преследовал его, пока не стало ясно, что противник не возвратится, после чего вернулся в Севастополь. Войнович после ухода турок вышел с парусной эскадрой и гребной флотилией к Гаджибею, передал флотилию де Рибасу. 27 сентября парусные и гребные суда направились к устью Днестра для покорения Аккермана, но крепость уже сдалась казакам Платова, и де Рибас повел флотилию в Херсон на зимовку, а Войнович прибыл в Севастополь.
Тем временем 11 сентября 1789 года Суворов одержал победу над турками при Рымнике. 12 ноября русские под командованием Потемкина взяли Бендеры, овладели Днестровским лиманом и всей Очаковской областью. Эти успехи открывали путь наступления к Дунаю.
На Дунае
Еще 12 сентября 1789 года Репнин загнал в Измаил войска турецкого сераскира Гассан-паши, но по приказу Потемкина отступил на 20 верст. Возможно, князь не хотел дать полководцу отличиться. Во всяком случае, задача овладения Измаилом и другими крепостями встала вновь в 1790 году.
Зимой 1789/90 года под руководством Потемкина, жившего в Яссах, проходили русско-турецкие переговоры о мире. Так как князь требовал оставить за Россией завоеванные территории, а из Бессарабии, Молдавии и большей части Валахии создать самодержавное государство, переговоры завершились неудачей, и к весне боевые действия были продолжены.
Обстоятельства складывались для России непростые. Пруссия и Англия занимали угрожающее положение. Продолжалась война со Швецией, ибо дипломаты двух стран оказывали давление на Густава III. Прусские войска выдвигались на границы России и союзной ей Австрии. Польша, заключившая с Пруссией 29 марта 1790 года союзный договор, также становилась военной угрозой. Смерть Иосифа II 9 (20) февраля фактически оставила Россию без союзника, ибо новый австрийский император, готовясь к переговорам с Пруссией, против Турции оставил немного войск. России также пришлось основные силы развернуть против потенциальных врагов, ослабив группировку против турок. Последнюю составляли около 12 тысяч A. B. Суворова-Рымникского и 9 тысяч (из них 3 тысячи были на флотилии) Меллера-Закомельского, которые прикрывали направление на Дунай в контакте на правом фланге с австрийцами; летучий отряд (2 тысячи человек) на Пруте должен был поддерживать связь между ними. Кроме того, 6 тысяч человек располагались в районе Очаков — Кинбурн, в Крыму, на Кубани и Кавказе. Все они входили в подчинение Потемкина.
Турция на 1790 год намечала наступление 40-тысячным корпусом на Кавказе, высадку с кораблей флота десанта в Крыму и оборону на Дунае с помощью крепостей Измаил, Тульча, Исакча и Браилов. Этому способствовал выход из войны Австрии 16 июля 1790 года в соответствии с решениями Рейхенбахского конгресса.
Заключив мир с Густавом III, Екатерина II освободилась от одного фронта. 9 августа она писала в рескрипте Потемкину: «Одну ногу мы из грязи вытащили, как вытащим другую, так пропоем аллилуйя».
Императрица поручила Потемкину активизировать действия. Австро-турецкое перемирие 19 сентября установило границу россиян и австрийцев по реке Серет, и последние обещали туркам не допускать русские полки в Валахию. Князю оставалось только овладеть нижним течением Дуная. Еще 30 мая 1790 года Потемкин писал Екатерине II о действиях против Измаила и что из-за задержки появления российских судов на Дунае турки усиливаются.
Очевидно, эпизодическое командование де Рибасом гребной флотилией Потемкин оценил достаточно высоко. Кроме того, Нассау-Зигена и других более опытных флагманов на Черном море не было (принц и Пол Джонс уехали, Алексиано скончался). Боевые действия на Дунае и за рекой невозможно было осуществлять без флотилии. Светлейший князь Таврический имел опыт командования судами на Дунае в предыдущую войну с Турцией. Он поставил во главе флотилии наиболее подходящего энергичного человека, имевшего хорошие отношения как с Суворовым, так и с другими генералами, командовавшими сухопутными войсками. Правда, у О. М. де Рибаса не было морской подготовки, но тут уже сам Потемкин в меру своего опыта постарался наставить молодого флагмана и снабдить его хорошими помощниками. 14 марта 1790 года князь направил де Рибасу следующий ордер.
«Назначаю я В. П.[11] командиром флотилии Черноморской, а вследствие сего и предписываю вам: во-первых, разделить оную на эскадры по роду судов ее составляющих, обучать маневрам, строиться полумесяцом, для действия куршейными пушками, ложиться в линии, ходить колоннами, спускаться по сигналу в погоню, идти на абордаж и прочие делать движения.
Обучение артиллеристов долженствует быть особливым предметом вашего попечения; каждой эскадре иметь флюгер особаго цвету как можно явственнее; вам флаг иметь андреевский крест в красном поле.
Сигналы сочинять ясные и порядочные, о сем имеете советоваться с контр-адмиралом Ушаковым, объясняясь с ним также о комплектовании флотилии людьми, и доносить о том мне.
Шведов распределить по судам, жалованье им назначать по их званиям и обмундировать немедленно, не разбирая если б цветы одежды и несходны были со штатами.
Флота капитан 2-го ранга Ахматов, как старший по вас во флотилии, будет под вами командовать по званию командира, а потому и носить ему брейд-вымпел».
10 апреля Потемкин дал еще один ордер де Рибасу:
«По прибытии вашем на место старайтесь выйти как можно скорее из гавани и соединить все суда, как в Херсоне, так и в других местах находящиеся. В. П. известно, что я нашед удобнейшим вооружение бригантинное, приказал все способные для онаго суда таким образом оснастить. Но не видав из донесений о яхте, предписываю тоже учинить и с нею, углубя хоть несколько, дабы уменьшить шаткость. Донесите мне о числе судов и об артиллерии».
В тот же день последовал второй ордер:
«При назначении вас командиром флотилии дал уже я В. П. общия предписания, теперь из оных повторяю:
1-е, о разделении на эскадры по роду и единообразию ходу судов.
2-е, флюгера сделать явственные, каждой эскадре особые, а командирам эскадр того цвета отличные, дабы можно было узнать, где присутствует он.
3-е, чтобы сигналов было достаточно и чтоб они вразумительны были.
4-е, вышед из Лимана, обучать почасту движениям как порознь, так и всею флотилиею; в общих эволюциях наблюдать равность в пальбе и точность в построениях ордеров. Тут наблюдать надлежит, чтоб не начинать другаго построения прежде, нежели первое не исполнено, ибо выждав исполнения от всех судов, и другое будет ровнее. Отсталых допрашивать о причине, и ежели командир виноват штрафовать. Ход к неприятелю употреблять, тако, из которого легче построить порядок боевой в линии или в полумесяце состоящий.
На флангах линии или в голове и хвосте колонны всегда должны определяться суда с искуснейшими командирами.
Пред сражением просить Божией помощи, вперять людям, что мы воюем против врагов христианства, и наполнять надеждою, которая внушается верою; искать неприятеля, атаковать его стремительно дружно и с живым огнем. Когда пошлет Бог свою милость, то истреблять и гнать без пощады.
