История Византийских императоров. От Василия I Македонянина до Михаила VI Стратиотика - Алексей Михайлович Величко
В 996 г. император полностью уравнял аристократов в правах с обычными земледельцами и ввел новые ограничения по скупке «властителями» земельных наделов свободных крестьян и стратиотов. Согласно эдиктам императора, все приобретения, сделанные властителями у бедняков, признавались незаконными. Более того, любая приобретательская давность по ним упразднялась. Сам царь объявил, что в отношении государственной казны не существует никакого срока давности, и простер право государства возвращать имущества до времен императора Августа Октавиана[645].
«С тех пор как мы получили самодержавную власть и приняли разбирать дела между богатыми и бедными, мы увидели, что «властители», страдая страстью приобретения, находят явное поощрение своей страсти в 40-летней давности и стараются то посредством подарков, то посредством присущей им силы и влияния миновать как-нибудь этот срок и затем получить уже полное право собственности над тем, что они дурным образом приобрели от «убогих». Желая исправить такое зло, поставить в должные границы нынешних «властителей» и воспрепятствовать будущим следовать по тому же пути, мы издаем настоящий закон, после которого они будут знать, что уже не найдут в этой 40-летней давности никакой помощи, но что чужое будет отбираемо не только у них самих, но и у детей их или у тех, кому они оставят свое имущество. А что держава наша не без рассмотрения и не без испытания отменяет освященное давностью право собственности, но сострадая к бедным и заботясь о прочности общественного порядка, а также из любви к справедливости, из желания уврачевать опасную страсть любостяжания, — это ясно из нашего закона»[646].
Вполне обоснованно опасаясь за свою безопасность, желая опереться на по-настоящему преданных соратников, Василий II окружил себя людьми незнатными, но проявившими себя на поле боя или в делах государственного управления[647]. С другой стороны, никакие заслуги и титулы не способны уберечь лицо от ответственности за преступление, полагает василевс. «По старому закону лица, достигшие звания протоспафария или другого высшего, будучи повинны в умышленном убийстве, наказывались только потерей сана и чести, но не смертной казнью. На будущее время преступники этого класса, если они совершат убийство или составят заговор и науськают других к тому преступлению, будут подвергаться не только лишению чести, но и лишению главы»[648].
В целом все эти меры при внешней их непривлекательности позволили ему укрепить авторитет царствующей династии и собрать необходимые средства для ведения дальнейшей войны в Болгарии и Сирии. Несмотря на многочисленные мятежи и военные кампании, отметившие его правление, император Василий II оказался редкостным радетелем интересов государственной казны. В годы его царствования она увеличилась до 200 тыс. талантов — фантастическая по тем временам сумма. Сокровища кельтов и арабов, конфискованное у мятежников имущество, — все переводилось в деньги, которыми наполнились царские сокровищницы. Когда же места в них не осталось, император приказал вырыть специальные подземные лабиринты, где хранил остальные богатства.
Привыкший во всем доверять только себе, император Василий II успешно познал науку государственного управления и военное искусство. Не любивший красивых слов, а лишь дело, он лично диктовал писцам свои распоряжения и эдикты, никогда не тратя время на пустые и цветастые выражения. Настоящий аскет, он с войском проделывал многокилометровые переходы, легко сносил зной и стужу, был очень воздержан и не любил, чтобы кто-то замечал его слабости. Дорожа своими солдатами, в походах Василий II предпочитал действовать из засад, издалека обстреливая неприятеля метательными снарядами — военная техника в годы его правления постоянно совершенствовалась. Когда солдаты иногда говорили своему полководцу в лицо, что строжайшая дисциплина угнетает их, царь неизменно отвечал: «Иначе нам никогда не кончить войны», и был, конечно, прав. Терпеливый, он редко наказывал своих воинов в походе, но, вернувшись в Константинополь, предавал виновных военному суду. Царь умел подавлять гнев, но был долгопамятен, никому не прощая ошибок или предательства[649].
Потерпев поражение от Самуила, василевс не стал торопиться. Только в 991 г. он через Фракию и Македонию отправился в Солунь и попытался переломить ситуацию в свою пользу. Однако перед ним был не прежний бессильный и миролюбивый Болгарский царь св. Петр, а мужественный воин и прекрасный организатор. Целых 4 года провел император в походе, но успехи римского оружия были пока еще очень скромными: Василию II удалось взять всего лишь несколько крепостей, да и то город Верею византийцы удержать не смогли и сдали обратно болгарам[650]. Вернувшись в Константинополь, император учел старые ошибки и, как человек целеустремленный и цельный, никогда не останавливающийся на половине пути, сделал главной целью своей жизни покорение Болгарии. Для этого ему потребовалось долгих 28 лет (!).
В первую очередь, проанализировав прошлые ошибки, василевс организовал опорные базы для своей армии в Филиппополе, Солуни и Мосинополе и начал подготовку к новой войне. Но его опередил Самуил, в 996 г. предпринявший очередной поход в Элладу. Вначале все развивалось очень даже успешно для болгар: они победили в битве при Солуни византийского полководца армянского происхождения Григория Таронита, причем его сын Ашот попал в плен. Но внезапно военное счастье изменило Самуилу. Началось с того, что его дочь влюбилась в Ашота и настояла на том, чтобы отец выдал ее за него замуж. Делать нечего — Болгарский царь удовлетворил желание дочери и после свадьбы назначил Ашота правителем города Драч. Но едва к стенам Драча подошел византийский флот, как Ашот сдал город, сумев привлечь для нейтрализации болгарского гарнизона местное греческое население. Интересно, что жена-болгарка помогала ему в этом.
Рок продолжал преследовать Самуила. Он прошел через всю Элладу и дошел даже до Пелопоннеса. Однако его по пятам преследовала другая византийская армия, во главе с полководцем Никифором Вестом. На берегу сильно разлившейся вследствие дождей реки Сперхия оба войска расположились лагерем друг напротив друга. Ночью, когда болгары спали, византийцы перешли вброд реку и напали на их лагерь — битва закончилась совершеннейшим уничтожением болгарского войска. Сам Самуил едва спасся, бежав на остров Преспы. После Сперхейского сражения инициатива полностью перешла к грекам. В течение 999 и 1000 гг. римские полководцы, среди которых заметно выделялся Никифор Ксифин, победоносно захватывали земли Мезии и близ Софии. Затем под ударами римского меча пали Большой и Малый Преслав. Но кардинальные успехи начались в 1001 г., после прибытия Василия II на болгарский фронт. Император вторгся в
