Александр Жабинский - Другая история искусства. От самого начала до наших дней

Миро. Бой быков. 1945 год.

Нике, развязывающая сандалию. V век до н. э. По НХ XIII век.

Разумеется, найдутся и такие, кто не сможет согласиться с моими выводами. Но вот парадокс: если кто-то скажет, что я не прав, что рост искусства налицо и в ХХ веке продолжали творить шедевры, то тем самым он, вслед за мной, отринет традиционную цикличность истории. Ведь в соответствии с ней ХХ век находится на линии № 6, и шедевры должны стилистически совпадать с произведениями XIV и III веков н. э., IV века до н. э.

Как ни крути, от схоластики придется отказаться, и заняться серьезным изучением прошлого.

Искусство ХХ века нельзя рассматривать по одной линии, как мы делали это выше: Модильяни работал на уровне XII века, Пикассо временами — на уровне VIII-го. И можно ли принимать тоталитарное искусство за настоящее — непонятно.

Ведь все, что не природа — то культура, а искусство — одна из важнейших ее частей. Но всякое ли искусство — искусство? Здесь явная нехватка терминов. Говорят: «настоящее искусство», «тоталитарное», «антиискусство». Но однозначности в понимании этих слов нет.

В XVI–XVII веках в мировоззрении европейцев окончательно победила идея о том, что история человечества есть цепь неожиданных взлетов и падений цивилизаций, связанных с завоеваниями. И это неверное представление о развитии культуры дало печальные результаты: регресс мнимый стал действительным. В связи с этим Н. А. Морозов высказал мысль, что гипотеза всеобщего декаданса, как ложная по своей сути, могла быть обоснована только системой апокрифов и подлогов, которая и расцвела пышным цветом, породив бесчисленные фальсификации в эпоху позднего Средневековья. Таким образом, нарушился естественный закон последовательной преемственности от поколения к поколению.

Миро. Проект монумента. 1981 год.

Пракситель. Гермес и Дионис. IV век до н. э. По НХ XIV век.

Н. А. Морозов:

«Эволюционная закономерность и непрерывность человеческой культуры есть такой же факт, как и непрерывный рост человеческого организма, а потому и все события, не соответствующие ей, мы должны без всяких разговоров отбросить».

Как же идет процесс эволюции? Именно «по-степенно», то есть «по шагам», утверждает С. И. Валянский:

«Обычно сложные структуры… возникают на базе предыдущих, и в свою очередь могут стать основой для возникновения последующих структур в ходе развития всей сложной системы».

Это мы и видим на примере живописи, скульптуры и т. п. Невозможно «перескочить» через тот или другой этап, наступит хаос и деградация всей системы в целом.

С. И. Валянский («Основы хронотроники») предлагает, по сути, новый взгляд на теорию эволюции:

«При первом этапе (условно „первом“, ибо эти два этапа равноценны) нарастает разнообразие возможных режимов и свойств системы. Это — дивергентный этап, он необходим для поиска новых возможностей существования. При втором этапе разнообразие свойств уменьшается, но система (или ее элементы) совершенствуется, наилучшим образом приспосабливаясь к данным (новым) условиям. Это — конвергентный этап эволюции, процесс адаптации одного из вариантов.

Эти два этапа самоорганизации чередуются в развитии систем, и каждый подготавливает условия для другого. Так сказать, есть время собирать камни, и есть время разбрасывать камни. Разбрасывать, не собрав, нечего. И наоборот».

Полная аналогия — передвижение человека на двух ногах. Идти все время одной «левой» нельзя, упадешь.

Рисовать как можно больше — дивергентный этап. Так было в Италии XV века, в то время, когда Византия уже переживала следующий этап. Совершенствование почерка (манеры) — конвергентный. В эпоху чинквеченто в Италии было меньше художников, но они были намного лучше, чем раньше. Затем маньеризм создал новые условия для дальнейшего развития. Оставаться же на одном месте в течение столетий нельзя, можно или двигаться, или падать. И вот мы видим, что произведения XVIII–XX веков демонстрируют регресс в искусстве, это движение вниз, это падение.

С. И. Валянский продолжает:

«Предположим, что на предыдущей дивергентной фазе развития у нас уже возникли некоторые первичные однопорядковые структуры. Теперь (на конвергентной фазе) между ними могут быть либо — А) антагонистическая конкуренция (реализм — модернизм, — Авт.), либо (или одновременно) — Б) конкурентная борьба внутри каждой структуры, между ее элементами за „жизненный ресурс“».

Караваджо. Распятие апостола Петра. XVI век

Так складываются и отношения внутри и между различными направлениями ХХ века: сюрреализм, постмодернизм и т. п. В процессе конвергенции стираются различия между художественными течениями. Таково, например, «палеологовское возрождение».

XI век, дивергентный этап (открытие в Египте основ анатомии); XII век, конвергентый этап (отработка лучшего применения знания анатомии в художественном творчестве);

XIII век, дивергентный этап (открытие в Греции светотени и новой динамики); XIV век, конвергентный этап (появление контрапоста в скульптуре, выразившегося, в частности, в хиазме);

XV век, дивергентный этап (открытие а Италии научной перспективы); XVI век, конвергентный этап (появление череды шедевров высокого Возрождения в Италии).

XVII, XVIII, XIX века — продолжающаяся конвергентная фаза, и как следствие — падение искусства в ХХ веке.

Модернизм — это псевдо-дивергентный этап.

«В конце процесса (накануне перехода к новой дивергентной фазе) образуется единая структура, происходит выбор одного варианта из ряда многих равноправных».

Потом происходит развитие выбранного направления, а затем появление набора вариантов этого развития, и наступает новый виток. Эпоха Возрождения дала набор видов искусства, стилей, авторских манер и технических приемов; а также появилась и скалигеровская версия истории. И затем на протяжении нескольких веков происходило (и происходит до сих пор) пережевывание достигнутого, без появления и выбора новых вариантов, почти без развития имеющихся!

Все, что выдается ныне за новизну, и что, по словам Яна Чихольда, иные превозносят как индивидуальный стиль, есть малые, порой даже вредные черты, лишь выдаваемые за новаторство:

«Только начинающие и наивные люди могут идти по такому пути».

Вермеер. Мастерская живописца. XVII век.

Технические вопросы вышли теперь на первое место, так как почему-то стало общепризнанным (хотя это совершеннейшая нелепость), что тематически новые произведения не должны сильно отличаться от старых: портрет, обнаженная модель, пейзаж… Но и технологические новинки не дают ни роста по имеющимся направлениям, ни появления новых видов искусства, стилей, авторских манер.

Сейчас нужно подняться, причем не важно, на какую ногу встать. Именно хаос и деградацию всей системы искусств мы и наблюдаем в настоящее время, никакой единой структуры нового искусства не возникло. Но что произошло, и почему?.. Грубо говоря, после появления в XVI веке скалигеровской теории исторического развития в искусстве не наступил новый дивергентный этап.

«В дивергентной фазе речь идет о качественно новой функции, которая может появиться только в результате многих изменений, каждое из которых эволюционных преимуществ не давало. Иными словами, для появления структуры с новой функцией необходимо, чтобы произошел качественный скачок, важный для всей системы, который можно назвать актом макроэволюции»

Раньше такие «акты макроэволюции» совершались. Например, использование перспективы в XV веке: до этого наравне с правильной перспективой в светской живописи Византии существовала и обратная перспектива в иконописи. После художников, изучавших научную перспективу, иконопись перестала быть в Италии искусством.

Для того, чтобы добиться нового качественного скачка, видимо, нужно сближать эстетические принципы, на которых базируется весь спектр современного искусства. Это потребует и сужения тематики, и использования новых технических средств.

С. И. Валянский считает:

«Главная проблема — вычисление пути, следуя которому система может накопить достаточно большую и ценную информацию для своего развития».

С этим можно только согласиться.

Эдуард Мане пытался научиться тому же, что умели Веласкес и Гойя. Когда это ему не удалось, он придумал импрессионизм. Возможно, ему так было легче, но развитие в этом направление естественно привело к тому, что самоучку Утрилло стали ценить больше, чем «ученых» импрессионистов.