Сергей Патянин - Блицкриг в Западной Европе: Норвегия, Дания

Примечания

Г. — Германия, С. — союзники (Великобритания, Франция, Польша, Норвегия).

Норвежские корабли, затопленные собственными экипажами или захваченные в оккупированных портах, в таблице не учтены.

К малым боевым кораблям причислены шлюпы, минные заградители, тральщики (специальной постройки или мобилизованные), охотники, сторожевые корабли, вооруженные траулеры, боевые катера.

Корабли, погибшие на минах, поставленных подводными лодками, учтены в графе «мины».

Норвежский минный заградитель «Уиллер», погибший под германским флагом, отнесен к потерям Германии.

Успехи подводных лодок в борьбе с боевыми кораблями оказались довольно скромными. Напомним, что причинами этого стали «торпедный кризис» для немцев и сосредоточение усилий на транспортных судах (в совокупности с отсутствием достойных целей среди боевых кораблей) для англичан. Правда, к достижениям британских субмарин можно приплюсовать как минимум половину кораблей, погибших в результате подрыва на минах. Минное оружие, в первый год войны вообще использовавшееся с потрясающей эффективностью, в норвежских водах применялось ограничено, однако сыграло важную роль в блокаде проливной зоны. Не пройдет и года, как немцы сделают на мины основную ставку при решении проблемы обеспечения защиты внутреннего фарватера. Береговым батареям удалось добиться одной-единственной победы, однако тяжелый крейсер «Блюхер» стал вторым по величине из погибших в ходе кампании кораблей. Определенная доля участия норвежских артиллеристов имеется в потоплении крейсера «Кёнигсберг» и миноносца «Альбатрос». Прояви норвежцы больше умения и решимости сражаться, они могли бы добиться существенных успехов, совсем другое дело — немцы, которым даже не выпадало такой возможности.

В ходе кампании германский военно-морской флот, без всяких сомнений, получил тяжелый удар. Фактически, ко времени ее окончания ни один крупный надводный корабль Кригсмарине не мог выйти в море.77 Здесь уместно снова процитировать К. Ассмана: «После потерь и боевых повреждений, связанных с Норвежской кампанией, для ведения войны в океане не было подходящих соединений кораблей. Возникло положение, противоположное тому, что мы имели в 1914 году. Тогда мы имели сильный военно-морской флот, который мог не бояться сражения с английским Гранд Флитом, но не располагали стратегическими позициями в качестве исходной базы. Теперь у нас были военно-морские стратегические позиции, но отсутствовал сколь-нибудь значительный флот, который можно было бы использовать».

В целом соглашаясь с мнением адмирала, отметим лишь одну небольшую деталь. Германский флот и без того уступал британскому более чем в 7 раз! Так что, итоги кампании мало повлияли на соотношение сил на море. С точки зрения ведения крейсерской войны, единственной безвозвратной потерей стал «Блюхер», однако использование его систершипов показало, что способности кораблей данного типа действовать в океане были весьма ограничены. Потопленные легкие крейсера можно вообще списать со счетов — судя по опыту войны, они оказались самыми бесполезными кораблями Кригсмарине. Гораздо больнее была потеря десяти эсминцев — отныне дефицит кораблей этого класса стал весьма ощутимым. Ремонт тяжелых кораблей затянулся, но, в конце концов, все они приняли участие в рейдерских операциях. Таким образом, действительно значимым результатом Норвежской кампании стало оттягивание на несколько месяцев активных действий надводных рейдеров, что позволило англичанам перебросить часть сил на Средиземное море, где они успели нанести ряд поражений флоту основного союзника Германии.

Отдельные историки, в частности, В.И. Дашичев, идут еще дальше, связывая «вынужденное бездействие» немецкого флота в период дюнкеркских событий с понесенными в Норвегии потерями. Этот тезис более чем спорный. Прежде всего, потери не остановили легкие силы Кригсмарине, которые в критические дни битвы за Францию продолжали оперировать в юго-западной части Северного моря, на правом фланге сухопутных войск, а позднее активно боролись с британским судоходством в Ла-Манше. Использование же более крупных единиц вряд ли было возможно ввиду целого ряда негативных факторов: коротких в это время года ночей, отсутствия на голландском побережье подходящих баз, минной опасности.

Если тема потерь военно-морского флота Германии затрагивается довольно часто, то ее торговый флот необоснованно остается в тени. Между тем, за два месяца напряженных боевых действий он пострадал не менее сильно (таблица 2). Было потеряно 51 судно общей вместимостью 247 074 брт (правда, часть из них впоследствии была поднята и восстановлена). Более трех четвертей этих потерь пришлось на апрель, что обусловлено несколькими факторами. Во-первых, интенсивность перевозок была максимальной в первые дни кампании, когда требовалось обеспечить первые эшелоны высадившихся войск необходимым вооружением, снаряжением и транспортом. Во-вторых, необходимость сохранения элемента внезапности вынуждала суда совершать переходы без охранения. В-третьих, военно-морские силы еще не установили жесткого контроля над западным побережьем Скандинавии и проливной зоной.

Таблица 2

Потери германского торгового флота в период Норвежской кампании от различных причин Месяцы Всего Апрель май Июнь Суда, потерянные в норвежских водах по причинам, не связанным с обеспечением операции «Везерюбунг» 10 — — 10 Суда, потерянные в норвежских водах в связи с обеспечением операции «Везерюбунг» 14 3 2 19 Суда, потерянные на переходах между германскими и норвежскими портами 12 4 — 16 Суда, потерянные в германских водах от воздействия авиации противника 3 3 — 6 ИТОГО 39 10 2 51

Понесенные в ходе кампании потери с лихвой компенсировались захватом части торговых флотов Дании и Норвегии (таблица 3). Суммарный тоннаж попавших в руки немцев судов этих стран почти в 4 раза превосходил их собственные потери. Кроме того, захват Норвегии отчасти способствовал возвращению на родину немецких судов, застигнутых войной в нейтральных странах. Каботажное судоходство в прибрежных водах было быстро восстановлено. Для его защиты было задействовано несколько флотилий сторожевых кораблей и тральщиков, переброшенных с Балтики, а также сформированных из захваченных норвежских китобойных и рыболовных судов. Уже в июле 1940 г. в норвежские порты прибыли суда общим тоннажем почти 1 млн. брт.

Таблица 3

Сухогрузный тоннаж Дании и Норвегии, захваченный Германией в 1940 г. Имелось в наличии на 3 сентября 1939 г., брт Захвачено в 1940 г., брт % Дания 760 000 311 101 40,9 Норвегия 2 100 000 588 767 28,0 ИТОГО 2 860 000 899 868 31,5

С другой стороны, в части распределения контроля над норвежским торговым флотом результаты кампании были выгодны скорее Великобритании. 15 апреля генеральный консул в Лондоне Фритьоф Утне разослал по всему миру распоряжение о переходе всех норвежских судов под контроль британских властей. Особенно важным для англичан стало получение в свое распоряжение первоклассного норвежского танкерного флота. Согласно опубликованному после войны статистическому отчету Адмиралтейства, из 21 096 тыс. брт торгового тоннажа, находившегося под британским контролем на 30 июня 1940 года, сухогрузные суда под иностранным флагом составляли всего 2 185 тыс. брт (10,4%), однако из 6 638 тыс. брт танкерного флота иностранные танкеры составляли 2 078 тыс. брт (31,3%), причем большую их часть составляли норвежские. В годы войны ими перевозилось до 40% бензина, необходимого британской авиации. О возрастании роли норвежского торгового флота в товарообороте стран Британского Содружества можно судить по следующим цифрам. Если в 1938–1939 гг. в порты Австралии прибыло и вышло из них 325 тыс. брт норвежских судов, то в 1939–1940 гг. их стало уже 634 тыс. брт, а спустя еще год — 729 тыс. брт.