Сергей Цветков - Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава
182
См.: Фасмер М. Этимологический словарь. Т. II. С. 140.
183
См.: Суперанская А.В. Словарь русских личных имен. М., 1998. С. 227.
184
Пчелов Е.В. Генеалогия древнерусских князей. С. 146.
185
Тупиков Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имен // Записки Отделения русской и славянской археологии императорского Русского археологического общества. Т. VI. СПб., 1903.
186
Отчество Малович(-овна), фамилия Малин и одноименные населенные пункты (в частности, «древлянский» город Малин на р. Тетерев) не могут служить доказательством славянского происхождения имени Мал. Все эти антропонимы и топонимы возникли гораздо позже сер. X в. и, по всей видимости, не без влияния «славянства» князя Мала в Повести временных лет.
187
Ср. соответствующие топонимы: например, сельцо Малотин (недалеко от Пирятина) называлось позже Малютинцы (см.: Соловьев С.М. Сочинения. С. 426, 688).
188
Польский историк XV в. Ян Длугош вообще избавился от этого неудобного и сомнительного имени, превратив Мала в Мискиню, то есть, собственно, в Низкыню — «низкорослого человека», по-белорусски (см.: Поппэ А.В. Родословная Мстиши Свенельдича // Летописи и хроники. Сборник статей. 1973. М., 1974. С. 71 и след.). Мал поименован Низкыней также в Густынской летописи и у другого средневекового польского историка М. Стрыйковского.
189
См.: Петровский H.A. Словарь русских личных имен. М., 1996. С. 185.
190
С.В. Алексеев посчитал, что мы имеем дело не с личным именем, а с родовым титулом: князь Мал — «малый князь», то есть не «великий князь» (см.: Алексеев С.В. Комментарий // Начальная летопись. М., 1999. С. 117). Действительно, в сказаниях о древлянской дани и Ольгиной мести наблюдается любопытная словесная игра. К обыгрыванию имени «Мал» летописец возвращается постоянно. Наиболее яркий пример — слова Ольги, обращенные к жителям осажденного Искоростеня, в котором княжил Мал: «Она же рече им: „ныне у вас несть меду, ни скоры, но мало у вас прошю; дадите ми от двора по 3 голуби да по 3 воробьи: аз бо не хощу тяжьки дани взложити, якоже и муж мой, сего прошю у вас мало, вы бо есте изнемогли в осаде, да сего у вас прошю мало"». Настойчиво повторяемый каламбур звучит угрожающе, предвосхищая задуманную кару главному виновнику смерти Игоря и его подданным. Иногда имя Мал незримо присутствует в тексте — в противопоставлении Ольге, великой княгине. Явно издевательский оттенок имеет Ольгино приглашение обреченным послам малого князя: «зовет вы [вас] Ольга на честь велику», или ее же фраза из послания к древлянам: «да в велице чти [чести] приду за ваш князь», где так и просится добавление: «Мал». Однако очевидно, что подразумеваемое в этих местах «малокняжеское» достоинство «древлянского» князя — это насмешка, а не его действительный титул.
Н.А. Петровский попытался вывести имя Мал из латинского malus — «злой», «дурной» (Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. С. 185). Этимология явно неудачная, так как «княжеские» личные имена никогда не несли в себе «дурного» и «злого» смысла, а, напротив, характеризовали их владельцев как «благих», «благочестивых», «боголюбивых», «богоданных», «святых», «добрых», «великих» и т. д. Она неприемлема и в том случае, если рассматривать имя собственное Мал как прозвище, ибо сами «древляне» не только не знали за своими князьями никакого лиха и дурна, но питали к ним искреннюю любовь, будучи убеждены в благодетельности их правления для «Деревьской земли»: «наши князи добри суть, ибо роспасли суть Деревьскую землю».
Заманчиво на первый взгляд выглядит гипотеза А.Л. Никитина, предположившего, что «речь идет о представителе остготской династии Амалов...» (Никитин А.Л. Основания русской истории. С. 212). В самом деле: Амал/ Мал — созвучие подкупающее. Загвоздка, однако, в том, что готскими «древлянами» были везеготы-тервинги, «лесные люди», и возглавляли их короли из династии Балтов, а не Амалов. Конечно, нельзя исключить, что после гуннского нашествия уцелевшие в Крыму везеготы могли слиться с остатками остроготов и подчиниться власти их королей. Но ввиду того, что исторических свидетельств о правлении в Крыму X в. законных представителей рода Амалов не имеется, то и решить этот вопрос можно только гадательно. Короли из рода Амалов упоминаются в источниках как правители остроготов, ушедших в IV в. из Причерноморья на запад и столетие спустя обосновавшихся в Италии. После того как в 552—555 гг. византийский полководец Нарсес уничтожил Итальянское королевство остроготов, об Амалах более ничего не известно. Сомнительно, чтобы в Крыму еще добрых четыреста лет сохранялась какая-то ветвь этой династии.
191
См.: Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. С. 185; Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. М., 1995. С. 232.
192
См.: Пчелов Е.В. Генеалогия древнерусских князей. С. 90.
193
Ловмяньский X. Русь и норманны. М., 1985. С. 194.
194
Кажется, С.М. Соловьев первым заявил: «Рассмотрев занесенные в летопись предания об Игоре, мы видим, что преемник Олега представлен в них князем недеятельным, вождем неотважным» (Соловьев С.М. Сочинения. С. 143). Современные исследователи очень часто почти слово в слово повторяют эту неверную характеристику Игоря (см., например: Никитин A.Л. Основания русской истории. С. 205; Петрухин В.Я. Из древнейшей истории русского права. С. 131). Однако, по наблюдению А.С. Демина, недеятельных людей в летописи вообще нет: «Архаическое представление летописца о человеке имело... непривычную для нас особенность... летописные герои в каждый данный момент представлялись внешне исключительно деятельными...» (Демин А.С. Архаическая персонология Повести временных лет // Автопортрет славянина. М., 1999. С. 18).
195
В Ветхом Завете Господь не раз открывает будущее язычникам: заключенному в тюрьму египтянину (Быт., 40—41), простым солдатам из армии мадианитян и амаликитян (Суд., 7: 13—15), царю Навуходоносору (Дан., 2: 4). Правда, правильное толкование этим сновидениям все равно дают лишь Его избранники — Иосиф, Гедеон, Даниил.
196
В том числе и в стилистике, отличающейся от собственно летописных новелл несвойственной им художественной образностью. В частности, интересны наблюдения А.С. Демина над выкопанной по приказу Ольги «ямой великой и глубокой», которой неизвестный автор сказания придал черты очень глубокого и отвесного обрыва, едва ли не пропасти. Киевляне, принеся «древлян» в ладье на княжий двор, «вринуша е [их] в яму и с лодьею». Здесь характерно именно это «вринуша» вместо обычного «ввергнути», благодаря чему действие приобретает оттенок бросания с большой высоты (так и об идоле Перуна сказано, что его «вринуша в Днепр» с высокого обрыва). Разговаривая с находящимися в «яме» послами, Ольга «приникши» к краю «ямы» — не нагнулась, а именно приникла, словно к краю опасного обрыва. Заключительная фраза этого фрагмента дорисовывает образ ямы-пропасти: Ольга повелела засыпать послов живыми, «и посыпаша я [их]», то есть, по мысли сказителя, исполнители стояли высоко на верху над «древлянами» (Демин А.С. О некоторых особенностях архаического литературного творчества (постановка вопроса на материале Повести временных лет) // Культура славян и Русь. М., 1998. С. 206—207).
197
Погодин М.П. Исследования, замечания и лекции о русской истории. Т. I—VII. М., 1846—1854. Т. I. С. 179; Шлецер А.Л. Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке. Сличенные, переведенные и объясненные А.Л. Шлецером. Ч. 1—3. СПб., 1809—1819. II. С. 765.
198
Цит. по: Шмурло Е.Ф. Курс русской истории. Возникновение и образование Русского государства (862—1462). Изд. 2-е, испр. Т. 1. СПб., 1999. С. 392.
199
Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия. С. 196—198.
200
Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., 1996. С. 298.
201
Якушкин П.И. Путевые письма // Якушкин П.И. Сочинения. М., 1986. С. 113—114.
202
Цит. по: Шмурло Е.Ф. Курс русской истории. С. 392.
203
«Геллеспонтиками» Саксон называет союзные рутенам/русам племена — поморских и восточных славян и, возможно, балтов. По представлениям средневековых писателей XI—XII вв., Мраморное море (Геллеспонт) начиналось сразу за Восточной Прибалтикой и Русью.
204
См.: Как крестьянин спас Чечжу // Корейские сказки. М., 1956.
