Михаил Елисеев - Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей»
И тут возникает другой вопрос — а как быть с датой 6 декабря, она ведь тоже взялась не из воздуха и тоже имеет конкретное обозначение в календаре — Николин день. Ответ на данный вопрос дает В. И. Ставиский в своей статье «О двух датах штурма Киева в 1240 г. по русским летописям». Это очень интересная работа, и в ней исследователь на примере осады Киева наглядно показывает, как происходило заимствование материала «не только общерусского, но и местного характера между тремя независимыми ветвями русского летописания XIII в. — галицко-волынским, ростовско-владимирским и новгородским» (В. Ставиский). Вывод автора о том, почему в итоге мы имеем две даты падения столицы Южной Руси, на мой взгляд, является правильным и обоснованным, поскольку другие толкования явно не могут дать вразумительного и исчерпывающего ответа на вопрос. «Таким образом, известие о дате падения Киева из летописи Авраамки, Супральской, и I Псковской летописи восходящих к общему протографу — псковскому своду середины XV в., является истинным и наиболее древним. Оно восходит к Повести о нашествии Батыя на русские земли в 1237–1241 гг., присоединенной к киевской летописи 1239 г. Список этого митрополичьего летописца попал в Новгород, очевидно, весной 1251 г., когда сюда приехал митрополит. Здесь он и вошел в состав новгородского свода, который может быть охарактеризован как Hовгородский I особой редакции. В середине XV в. он был использован вместе с Новгородской IV летописью и Ростовской владычной летописью при составлении Псковского свода.
Все варианты даты падения Киева в остальных летописях являются результатом трансформации первоначальной даты из митрополичьего летописца 1250 г. под пером ростовских летописцев, с 60-х гг. ведших митрополичье летописание. Различные этапы эволюции исследуемой даты представлены последовательно в Суздальской летописи по Московскому Академическому списку, Лаврентьевской летописи, Владимирского летописца».
Утверждение В. Чивилихина о том, что 19 ноября была прорвана главная линия обороны, а 6 декабря после уличных боев взята Десятинная церковь, на мой взгляд, лишено основания — 18 дней непрерывных сражений в городе, где строения по преимуществу были деревянные и легко могли быть уничтожены огнем, явно невозможны. А теперь о сообщении Рашид ад Дина, где говорится о том, что Киев был взят за короткий срок: «Царевичи Бату с братьями, Кадан, Бури и Бучек направились походом в страну русских и народа черных шапок и в девять дней взяли большой город русских, которому имя Манкер-кан». На мой взгляд, здесь речь идет о непрерывном девятидневном штурме столичной цитадели — «городе Владимира», взятием которой и завершилась киевская эпопея — борьба же за укрепления «города Ярослава» длилась значительно дольше. Мудрецу восточному противоречит мудрец западный, который четко указывает, что монголы «осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его» (Плано Карпини). Вот такой разный взгляд на одну и ту же проблему у двух ученых мужей!
Муром. Спасо-Преображенский монастырь — один из древнейших на этой земле. Первое упоминание о нем относится к 1096 г. Фото автора
Теперь о другом моменте, который тоже вызывает очень большие споры, — о том, в каком состоянии находился Киев и его укрепления к моменту начала осады. Последнее время получает распространение мнение о том, что город был едва ли не наполовину разрушен, а его укрепления находились в крайне плачевном состоянии. При этом постоянно указывают на две даты — 1169 год, когда он был взят на щит войсками Андрея Боголюбского, и 1203, когда князь Рюрик Ростиславич и союзные ему половцы учинили в Киеве страшный погром. Но все дело в том, что со времени последнего разорения города в 1202 году прошло целых 38 лет, из которых 10 лет сидел на Киевском столе Мстислав Романович, человек явно не воинственный. Ему ничего не мешало приводить столицу в порядок, а о том, чтобы линия городских укреплений пребывала в заброшенном состоянии, и речи быть не могло — Степь была рядом! От того, в какой готовности находится система оборонительных линий Киева, зависели жизни десятков тысяч людей, и самих князей в частности, а потому надо было быть полным сумасшедшим, чтобы доводить их до критического состояния. Да и хан Менгу, стоя на левом берегу Днепра, вряд ли бы любовался великим городом, если бы он был в столь безобразном состоянии, как пытаются представить «новооткрыватели»: «видев град Киев, удивился красоте его и величеству» (В. Татищев). А с другой стороны — что мешало Менгу атаковать Киев, если его укрепления практически разрушены? Но как всегда — монголы не при делах, это не они сровняли столицу Южной Руси с землей, они добрые и пушистые, а во всем виноваты злобные русские, которые так свою столицу разгромили, что когда пришел Батый, то там и разрушать-то нечего было. Правда, один исследователь заявил, что незадолго до подхода к городу орды на него грохнулся метеорит и произвел все те разрушения, которые потом приписали завоевателям, — здесь без комментариев.
Ну а теперь о том, что же действительно представляли укрепления столицы, причем будем опираться исключительно на мнение ученых, которые серьезно занимались этим вопросом. Академик П. П. Толочко, проводивший раскопки в Киеве, отмечал в своей работе, что «такой мощи не знают фортификационные сооружения любого другого города Киевской Руси». И действительно, две оборонительные линии столицы — «город Ярослава» и «город Владимира», поражали своей неприступностью, о чем и свидетельствуют археологические данные. Главная линия обороны проходила по валу «города Ярослава», и ее протяженность насчитывала 3,5 км. Укрепления были поистине гигантских размеров, поскольку высота вала достигала 14 м, а ширина более 25 м, на гребне этих гор стояли дубовые городницы, и внизу проходил глубокий ров. А вот мнение Михаила Константиновича Каргера, автора капитального труда «Древний Киев»: «валы Ярославова города по своей мощи не имели равных в истории древнерусской фортификации». В город можно было попасть через трое ворот — Золотые, Жидовские (Львовские) и Лядские, одни из которых были парадным въездом в столицу, другие выводили в еврейский квартал, а третьи — в сторону леса. Это были мощные башни, сложенные из камня, но, к сожалению, до наших дней сохранились только Золотые ворота с надвратной Благовещенской церковью, а о том, как выглядели остальные, можно только догадываться. Главные ворота Киева были двухъярусные, и высота нижнего яруса с аркой была более 25 м в высоту, заканчиваясь боевой площадкой, а что касается проездной арки, то ее ширина достигала 7,5 м.
Что же касается Лядских ворот, то, судя по всему, они были менее укреплены и географически располагались ниже Золотых, которые находились на холмах. Именно со стороны Лядских ворот к Киеву подступали густые леса, о чем свидетельствует и название ворот (ляда — это расчищенная часть леса). Укрепления «города Ярослава» непосредственно примыкали к укреплениям «города Владимира», создавая, таким образом, единую систему обороны, куда входила и Михайловская гора (город Святополка), укрепленная мощными валами, рвом и деревянными стенами. Мало того, многочисленные каменные храмы города, включая и громадный Софийский собор, могли стать надежными узлами обороны и остановить продвижение захватчиков. Таким образом, мы видим, что оборонительная система древней столицы создавалась на протяжении многих лет и постоянно совершенствовалась, а в итоге Киев превратился в неприступную крепость.
Но даже в случае же прорыва укрепленной линии «города Ярослава» для защитников еще ничего не было потеряно, поскольку они могли укрыться в цитадели — «городе Владимира» и уже там оказывать врагу длительное сопротивление. Площадь этих укреплений равнялась 10 га. Они также были окружены рвами и валами, на которых стояли деревянные стены, а каменные башни ворот вели в сторону Печерской лавры, Подола и храма Софии. Предположительно от Софийских ворот в город можно было попасть по подъемному мосту, хотя точно это не доказано, поскольку такие мосты на Руси использовались очень редко. Вроде бы все ясно и понятно, но неожиданно пришлось столкнуться с довольно оригинальным мнением, оно стоит того, чтобы быть процитированным. Вот что было написано В. Вортман и Д. Вортман в статье «Взятие Киева монголами»: «Судя по результатам раскопок 1980-х годов, вал, который первоначально отделял детинец от окольного города, в XII веке был снесен. Но ров, проходивший вдоль этого вала, оставалсянезасыпанным». Получается, что жители города, в один прекрасный момент взяли, да и срыли валы «города Владимира», но рвы при этом засыпать не стали. И вот тут получается странно — если горожанам нужна была площадь под какую-либо застройку, то тогда и рвы должны были засыпать — кидай землю с валов вниз, и все! Но валы срыли, а рвы оставили — зачем? Для чего? А главное — смысла абсолютно никакого, тем более что само предприятие по срытию валов являлось грандиозным мероприятием и нашло бы отражение в летописях. И потом — зачем лишать город дополнительной защиты, а тысячи людей в случае беды единственной возможности спасти свою жизнь, поскольку в случае прорыва главной линии обороны всегда был шанс укрыться за валами Детинца! Обычно города, наоборот, укрепляли, стремились возвести новые линии оборонительных сооружений, а здесь… При Советской власти такое бы действие назвали вредительством со всеми вытекающими последствиями. Но в действительности все было не так плохо, как стараются показать авторы данной работы, и здесь снова приходит на помощь археология. «Вал города Владимира подвергался раскопкам дважды и на двух различных участках. В 1907–1908 гг. в северной части усадьбы исторического музея В. В. Хвойка исследовал участок вала. По его данным, вал был насыпан из желтой глины. Высота сохранившегося участка равнялась 6 м, ширина достигала 9 м. В 1934 г. изучали вал в восточном участке города Владимира — на территории усадьбы № 12 по Десятинной улице. Ширина его равнялась 13 м высота — 2 м. Во время строительных работ древний вал был снесен на протяжении 29 м вплоть до станции фуникулера» (П. Толочко). Как видим, крепостной вал действительно сносили, но только в наши дни, и потому говорить о том, что киевляне внезапно свихнулись и срыли свою цитадель, не приходится. И в итоге будем исходить из того, что невзирая на отсутствие князя Киев к осаде был готов, и Батыю предстояла борьба не на жизнь, а на смерть, чтобы сломить упорное сопротивление его жителей и многочисленного гарнизона.
