Елена Авадяева - 100 великих казней
ОЛЕГ ПЕНЬКОВСКИЙ
В 1955 году в Анкаре офицеры западных армий частенько видели помощника военного атташе Советского Союза полковника Олега Пеньковского сидящим в дешевом кафе с несчастным видом и отрешенным взглядом. Исходя из этого не очень значительного факта, англичане отметили его как возможного будущего перебежчика. Примерно в то же самое время, но уже в Лондоне произошла встреча Гревилла Мейнерда Винна, английского бизнесмена, служившего во время войны в МИ-5, с бывшим коллегой Джеймсом, переведенным в СИС. Джеймс поинтересовался, не хочет ли Винн сочетать свою коммерческую деятельность в Восточной Европе со шпионажем в свободное время. Винн охотно согласился.
В ноябре 1960 года Винн вступил в контакт с Управлением внешних сношений Государственного комитета при Совете Министров СССР по координации научно-исследовательских работ.
Одним из сотрудников, встреченных Винном, был Пеньковский, представлявший в этом ведомстве интересы ГРУ ГШ. В кругах московского бомонда тех лет Олег Пеньковский был фигурой заметной. Стройный, красивый, элегантный, он вел богемный образ жизни – пил, гулял и покорял женские сердца. Его дядя, Валентин Антонович Пеньковский, генерал-лейтенант, занимал высокий пост в Министерстве обороны.
Олег Пеньковский после задержания
Тесть – генерал Гапанович – был начальником Политуправления Московского военного округа. Пеньковскому покровительствовали важные персоны – главнокомандующий артиллерией генерал-полковник Варенцов и начальник ГРУ Серов. Сам, правда, он был всего лишь сотрудником международного отдела Государственного комитета по науке и технике, зато руководил этим отделом молодой Джермен Гвишиани – зять входившего в силу Косыгина.
После того как Винн доложил о Пеньковском Джеймсу, тот проявил особый интерес и посоветовал Винну развить и углубить завязавшиеся отношения.
Во время своего следующего визита в Москву Винн с Пеньковским настолько сблизились, что стали звать друг друга – Грев и Алекс. Пеньковскому это имя нравилось больше, чем Олег. Джеймс был весьма доволен таким развитием событий. Он сообщил Винну о том, что Пеньковский и раньше пытался вступить в контакт с Западом, и предложил подождать и посмотреть, что произойдет дальше. Полковник Пеньковский и впрямь был буквально нашпигован военными секретами и мечтал продаться за хорошие деньги.
То ли его прельстил западный образ жизни, то ли осточертела жизнь в СССР и он не хотел еще два десятка лет дожидаться своего генеральского чина и положенной дачи и спецсанатория, то ли манили подвиги Джеймса Бонда и романтика жизни суперагента. Он подходил к американским студентам, канадскому бизнесмену, английскому дипломату, говорил о своей жажде сотрудничества, передавал конверты, содержимое которых могло и его и их упечь «на Соловки» до конца жизни.
Англичане не торопились связываться с ним, проверяли его и в итоге не обманулись в своих ожиданиях. Когда в апреле 1961 года, в последний день пребывания Винна в Москве, друзья прогуливались по Красной площади, Пеньковский неожиданно заявил, что располагает сведениями, которые любой ценой должны быть переправлены на Запад. В гостинице «Националь», где остановился Винн, Пеньковский передал ему тщательно запечатанный конверт, содержавший, как выяснилось позже, полный отчет о всей предыдущей деятельности Пеньковского и ряд секретных документов, для того чтобы убедить СИС в искренности его намерений.
Вскоре Пеньковский в составе советской торговой делегации прибыл в Лондон. Каждый вечер, завершив свои официальные дела, Пеньковский направлялся на конспиративную квартиру, где его ждали сотрудники СИС и ЦРУ. Чтобы убедить Пеньковского не оставлять свою работу и собирать дополнительный материал, в один из вечеров его познакомили сразу с двумя десятками крупных советских перебежчиков, привезенных ради этого в Лондон со всех концов США и Великобритании. «Мы привезли их для того, полковник Пеньковский, чтобы вы ощутили себя среди друзей».
В Москву Пеньковский возвратился с оборудованием, необходимым для шпионской деятельности: фотокамерой, радиоаппаратурой, пленками, бумагой для тайнописи. Были обговорены места для тайников. Обслуживать Пеньковского предстояло целой армии сотрудников СИС.
Во время двух последовавших вскоре встреч в Лондоне и Париже СИС и ЦРУ продолжали вытягивать из Пеньковского информацию, которой он овладел за все годы службы. Их особенно интересовали те девять месяцев, которые он провел в Военной академии имени Дзержинского, изучая ракетную технику. Кроме того, за шестнадцать месяцев своей деятельности в качестве шпиона Пеньковский передал СИС около пяти тысяч различных документов, касавшихся вопросов ракетного вооружения, советской политики, операций КГБ и военной стратегии. Он также давал свою оценку советским лидерам и сообщал о слухах и скандалах в правящих кругах Москвы.
Те, кто его допрашивал, хорошо видели, что агента распирает от самодовольства, от стремления убедить в собственной значимости.
Во время одного из ночных допросов он с удовольствием примерял мундиры английского и американского полковников. Потом стал просить, чтобы его отвезли в Вашингтон для встречи с президентом Кеннеди, чтобы представили королеве Англии.
Постоянно клянча у своих хозяев деньги, он небрежно швырял пятифунтовые банкноты таксистам «на чай», покупал очень дорогие вещи – подарки высокопоставленным друзьям.
Его любовные похождения могли стать серьезной проблемой как для него, так и для его шефов, если бы попали в печать.
При этом в родном отечестве он вел жизнь образцового подпольного миллионера, утаивал свои гонорары от жены и, когда отец попал в больницу, отказался покупать ему лекарства, уверяя, что зарплата ему этого не позволяет. Обстановка в их доме была спартанская, если не сказать – нищенская.
Из первой поездки в Лондон Пеньковский вернулся 6 мая 1961 года. С собой он привез миниатюрную фотокамеру «Минокс» и транзисторный радиоприемник. На Запад он сумел передать 111 пленок «Минокс», на которых было отснято 5500 документов, общим объемом в 7650 страниц. По его наводке, если верить опубликованным на Западе документам, «погорели» 600 советских разведчиков, из них 50 – офицеры ГРУ.
В прессе Пеньковского стали называть «шпионом, который спас мир от третьей мировой войны». Писали, что именно он раскрыл глаза Америке на хрущевский блеф с ракетами. Именно он рассказал и о размещении советских ракет на Кубе, и не только рассказал, но и передал фотографии ракет.
22 октября 1962 года Пеньковский был арестован по обвинению в измене. «Вычислили» его без особых проблем, за каждым прибывающим в СССР иностранцем в те годы ходил «хвост». Контакты Пеньковского с Винном и другими сотрудниками английского дипкорпуса показались подозрительными. Встроили подслушивающее устройство в домашний телефон Пеньковского, тайком, когда его не было дома, сделали обыск. Результаты были настолько ошеломляющими, что предателя решили брать немедленно. А 2 ноября Винн был схвачен на улицах Будапешта и переправлен в Москву, чтобы предстать перед судом вместе с Пеньковским. 11 мая 1963 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала обоих виновными в шпионаже. Пеньковский был приговорен к расстрелу, Винн – к восьми годам лишения свободы. Советские власти позже объявили, что Пеньковский был казнен через пять дней после вынесения приговора. Винн отбыл один год из восьми, 22 апреля 1964 года его обменяли на советского агента.
Пеньковского стали превозносить как самого важного агента из тех, которых удалось внедрить в Советский Союз за время холодной войны, как главный фактор, обеспечивший президенту Кеннеди победу над Хрущевым во время кубинского ракетного кризиса, как «шпиона мечты, из тех, что вряд ли могут существовать в реальной жизни», как благородного храбреца, чья прозорливость сыграла огромную роль в предотвращении ядерной войны.
Эта характеристика основана на воспоминаниях и заявлениях Винна, содержащихся в его книге «Человек из Москвы». Ее выход сопровождался со стороны Форин-офис комментарием весьма необычного свойства: «Несомненно, некоторые пассажи книги мистера Винна о действиях британских властей и о его отношениях с этими властями могли бы вызвать серьезные возражения, исходя из интересов национальной безопасности, окажись эти пассажи правдой».
В дальнейшем одни уверяли, что Пеньковский был двойным агентом и вся его деятельность была игрой КГБ с доверчивыми англичанами, по другой версии, КГБ использовал его, подкладывая ему «дезу» для передачи Западу, по третьей – он был пешкой в игре кремлевских бонз. Очевидные факты говорят о том, что он и впрямь был фантастически жадным и бессовестным человеком, что он исправно сотрудничал с английской и американской разведками, выдавая им все сведения, какие только становились ему доступными, и мечтал наряду с некоторыми другими своими коллегами оказаться на Западе с кругленьким банковским счетом.
