Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени - Татьяна Васильевна Блаватская
528
Обломки надписи были найдены в Дельфах в 1938 и в 1948 гг. и впервые изданы Ж. Бускэ (Bousquet J. Convention entre Myania et Hypnia. — BCH, 1965, 89, p. 665—681; IG, IX, 1 2/3, № 748 — комментарий Г. Клаффенбаха).
529
Inscr. de Delos, 2, Ν 442 Α. 82—84.
530
Вероятно, оплачиваемый период был меньше года, так как в тексте сказано ελαττον έλαβεν ό ιατρός, следовательно, весь годичный оклад был выше. Говоря об окладе врача на Делосе, следует помнить и наблюдение М. И. Ростовцева: документы магистратов свидетельствуют, что на «священном острове» были весьма низкие нормы оплаты квалифицированных и неквалифицированных работников (SEHHW, р. 236).
531
Для сравнения можно привести данные декрета города Селевкии в честь врача Асклепиада, сына Мирона, уроженца Перги (Wilhelm А. Neue Beiträge..., IV, S. 53—60), где в стк. 25—27 говорится о том, что в течение многих лет Асклепиад получал по 1000 драхм в год. В. Тарн считает эту сумму не столь большой (Tarn W. W. Hellenistic Civilization3, p. 109), однако она составляет почти три драхмы в день. Таких заработков специалисты в эллинистической Греции не имели — М. И. Ростовцев справедливо указывает, что квалифцированный работник получал в Греции в среднем одну драхму в день (SEHHW, р. 1600, № 53). Конечно, Селевкия была богатым городом, пользовавшимся покровительством монархов, поэтому ее финансовые возможности были много больше, чем средства полисов Греции.
532
Syll. 3, N 437 — ателия некоему Филистиону.
533
А. В. Никитский сначала принял предложенное В. Диттенбергером понимание το ιατρικό ν (Дельфийские эпиграфические этюды. Одесса, 1894—1895, с. 201—202). Однако в «Исследованиях...» он начал склоняться к высказанному А. Бюхсеншютцем мнению, что указанный налог был налогом на право заниматься врачеванием (Büchsenschütz А. Besitz und Erwerb. В., 1869, S. 333). В дополнение к аргументации Бюхсеншютца А. В. Никитский сослался на традиционно «врачебное» имя получателя ателии в Syll. 3, № 437. Однако согласиться с этим нельзя. Профессия врача в тогдашней Греции была столь уважаема, что трудно допустить умолчание о ней, если бы Филистион был медиком, имя же это встречается часто и не может служить весомым аргументом в пользу медицинской профессии его носителя.
534
Л. Коун-Хэфт заметил, что большинство чествуемых медиков являются врачами-иногражданами (Cohn-Haft L. The Public Physicians..., p. 50—54). Вряд ли эта пропорция отражает действительное положение. Мы склонны думать, что число врачей-граждан и врачей-ииограждан в Элладе было тогда приблизительно одинаковым. Но почетные декреты принимали чаще в честь медиков-инополитов, особо заинтересованных в таких официальных одобрениях своей работы. Врач-согражданин уже имел все те привилегии, которые давали инополитам, он оставался постоянно в своем полисе, и его слава с годами росла и без декрета. Яркий пример — длительная работа на Самосе Диодора, сына Диоскурида.
535
Vercoutre А. La medicine publique dans l'antiquite grecqiie. — RA, 1880, 39, p. 99-110, 231-246, 309-321, 348-362.
536
Edelstein L. Asclepius, 11, p. 174—175.
537
Cohn-Haft L. The Public Physicians..., p. 32—45.
538
Diod., XII, 13,4— о древних правилах в городах Великой Греции. Р. Потоль справедливо считал, что эти установления были перенесены из метрополий (Pohl R. De graecorum medicis publicis, p. 8—10). Возможно, что при формулировке указанной нормы в новых полисах старые правила были несколько видоизменены, но принцип должен был оставаться неизменным.
539
Schol. ad Aristoph. Acharn., 1030.
540
Как известно, немалая часть схолий к Аристофану восходит к ученому компилятору I в. до н. э. Дидиму, который энергично переписывал данные более ранних авторов (RE, s. v. Didymos, 8).
541
IG, II, l2, N 374.
542
Следует воздержаться от привлечения в качестве источника по данному вопросу надписи Syll. 3, № 620 (декрет Союза Островитян от 188 г. в честь врача Аполлония), так как относящиеся к разбираемой проблеме стк. 42—43 сильно испорчены.
543
Весьма поучителен текст косской псефисмы III в. в честь врача Ксенотима, сына Тимоксена (Syll. 3, № 943), который в чрезвычайных обстоятельствах — заболели все служащие врачи — стал оказывать помощь заболевшим. В документе пациенты Ксенотима три раза названы гражданами, о других слоях населения нет никаких упоминаний. Деятельность Ксенотима, видимо, тогда была строго ограничена социальными установлениями. Надписи с Делоса также подчеркивают гражданский статус больных, которых там лечили врач Ксенодем в середине III в. (IG, XI, 4, № 633) и врач Никандр, сын Пармениска, во II в. (IG, XI, 4, № 775). Можно упомянуть и декрет III—II вв из Астипалеи в честь врача Идриарха, которого посредством посольства пригласили на службу и который заботился о здоровье всех граждан (Реек W. Inschriften von den dorischen Inseln, S. 38-40, N 87).
544
Plato. Leg., 720 d.
545
IG, XII, 1, № 1032. Заметим попутно, что Φ. Кудлиен недооценивает значение отмеченного в тексте указания на курирование Менокритом всех жителей окрестностей города (Kudlien F. Die Sklaven..., S. 39—40). По-видимому, Менокрит была действительно гуманным врачом — в декрете подчеркнуто, что он лечил многих из простых граждан (πολλο-jc των δαμβταν).
546
Habicht Chr. Samische Volksbeschlüsse..., S. 233, N 64.
547
IG, IX, I2, N 209а.
548
Guarducci Μ. Inscr. Cret., IV, p. 230, Ν 168*; I, p. 62, Ν 7*.
549
Syll. 3, N 538.
550
Cohn-Haft L. The
