Фридрих II и его интеллектуальный мир - Олег Сергеевич Воскобойников
Тексты, в которых выражаются определенные представления о мире и об истории, зачастую являлись и политическими манифестами. В нескольких рукописях, связанных, с одной стороны, с двором Фридриха II, с другой — с Римской курией, сохранилось письмо, адресованное императорскому астрологу Феодору Антиохийскому, работавшему при дворе приблизительно в 1235–1250 годах[59]. В качестве автора назван знаменитый арабский ученый Аль-Кинди, который не имеет к этому письму никакого отношения, поскольку умер вскоре после 870 года. Для европейцев к XIII веку он, наряду со своим учеником Абу Машаром (лат. Альбумазар), стал главным авторитетом в области магии, оккультных наук, астрологии и отчасти оптики. Поэтому, приписав ему политическое пророчество, неизвестный нам придворный Фридриха II поступил, с его точки зрения, вполне разумно. Францисканец Роджер Бэкон, отдавший дань и увлечению своего времени науками о природе, и эсхатологии, около 1266 года рекомендовал папе Клименту IV изучать астрологию, в частности для того, чтобы не быть застигнутым врасплох приходом Антихриста, а успехи монголов приписывал их познаниям в науке о небе[60].
Письмо принадлежит к распространенному в то время жанру политического пророчества. Атмосфера Крестовых походов, не слишком оптимистичных эсхатологических ожиданий, так же как иногда возникавшие мирные контакты и моменты диалога — все это способствовало кочеванию сюжетов, образов, мотивов и целых пророческих текстов между приверженцами трех великих религий. В интересующем нас документе роль пророка играет Аль-Кинди[61]. Придворному мудрецу Фридриха II он рассказывает, как он, «желая познакомиться с различными людьми и языками… подобно купцу, отправился к диким народам, обнаружил среди них многочисленных порабощенных ими латинян, и те предоставили ему удивительные латинские и варварские книги о будущем»[62]. В письме рассказывается общеизвестная тогда история о том, как Александр Великий запер в Каспийской долине племена Гог и Магог и двадцать двух царей с подчиненными им народами — теми самыми, о которых рассказывается в различных версиях «Романа об Александре». Однако эта история включена в современный исторический контекст, поскольку из всех племен наиболее страшные — «цари и главенствующие среди них из рода Измаила, которые называются татары Гога и Магога»[63]. Автор прямо связывает их с предсказанием в Откровении Иоанна Богослова (Откр. 20, 7). Приведем следующий отрывок:
«Александр, царь македонян, победив восточные народы, скорее божественной, чем человеческой властью подчинил себе племена, жившие злодеяниями, жуткие и отвратительные на вид. Собираясь сразиться с ними, он изучил много способов ведения войны. Противники выводили в бой полевых собак (agroticanes?), чтобы тяжеловооруженные воины Александра потеряли силы биться с людьми. Чтобы они были в состоянии биться с людьми, Александр давал им свиней. Среди прочего он видел огромную толпу [воинов] в кожаных латах, отлично владеющих луками, на дромедарах и верблюдах. Они вели многочисленных слонов. Люди эти с песьими головами, некоторые из них одноглазые, с единственным глазом на лбу, другие — одноногие, которые стоят на одной ноге, а когда ложатся, то прикрываются ею, делая себе из нее завесу. Голова у некоторых посреди плеч, рот на груди, а глаза на шее. Их называют татарами, но они ходят, низко опустив голову, не как те, кто стремятся воевать. Они держат при себе мантихор, чудовищ с человеческим лицом, туловищем и лапами льва, хвостом скорпиона и тремя рядами зубов, питающихся человеческим мясом и дичью. Эти племена питаются не только травами и деревьями, но и камнями»[64].
Описание явно сродни расхожим на Западе мифам. Это объяснимо: главное в апокрифе Аль-Кинди — его политический контекст. Если в Европе распространялся слух о татаро-штауфеновском сговоре, то император должен был ответить на это. В апокрифе образ татар особенно демонизирован, и это не случайно. Вместе с ними были заперты и разного рода звери. Все кроме одного: «…лисы не были заперты, самая худшая лиса решила прорыть ход под горой и проникла к ним. Смотря на нее как на чудо, они дошли за ней до дверей и, увидев выход, по божественному всемогуществу, разломали ворота и укрепления из полыни и камней и вышли наружу со страшным оружием, которое они сделали, пока жили в горах»[65]. Вполне вероятно, что под лисой подразумевается политический противник Штауфенов, гвельфы или даже сам папа римский.
Этот текст был известен и при императорском, и при папском дворе Григория IX (1227–1241) или Иннокентия IV (1243–1254). В трех связанных с этими дворами рукописях он соседствует с «Тайной тайных» (Secretum secretorum), смесью информации по политике, медицине, гигиене, астрологии и физиогномике — арабском сочинении, написанном в форме письма Аристотеля Александру Великому. К концу XIII века оно стало едва ли не самым популярным зерцалом европейской читающей элиты. Начало его популярности связано с культурным престижем Великой курии Фридриха II и папской курии[66]. Самая ранняя рукопись (Clm 2574), в которой дошли эти два текста, представляет собой личный «дневник» представителя папской канцелярии, активного противника Фридриха II Альберта Бехайма. Он участвовал в 1-м Лионском соборе 1245 года, на котором император был низложен. Там Альберт мог увидеться с Филиппом из Триполи, переводчиком «Тайной тайных». Возможно, кто-то из представителей Фридриха II, например Фаддей из Свессы или Петр Винейский, представил и письмо Аль-Кинди в качестве оправдания против обвинения в заговоре Великой курии с «апокалиптическими» монголами. Оно заинтересовало Альберта настолько, что он сам, или его секретарь, переписал его, а присутствие имени Аль-Кинди лишь подтверждало уверенность папских приближенных в том, что Фридрих II был связан с оккультизмом и магией. Поскольку монголо-татарская угроза была одним из ключевых вопросов на соборе, такая ситуация представляется вполне вероятной. Это могло бы объяснить, каким образом «Тайная тайных» и письмо Аль-Кинди оказались в одной рукописной традиции.
Что следует из всех этих замысловатых обстоятельств обращения давно забытых апокрифов? Тексты, формировавшие представления о мире в определенной
