Русские земли в XIII–XIV веках: пути политического развития - Антон Анатольевич Горский
Киев был взят татарами в разгар борьбы за него между соперничающими князьями, среди которых в это время (см. гл. 1) сильнейшими были Даниил Романович, Михаил Всеволодич и Ярослав Всеволодич. Во время осады городом управлял тысяцкий Даниила Романовича Дмитр. В следующем году в Киев возвращается укрывавшийся перед этим в Венгрии, а затем в Галицко-Волынской земле Михаил Всеволодич Черниговский, но живет не в разоренном городе, а «подъ Кыевомъ во островѣ»[229]. В 1243 г. Ярослав Всеволодич, великий князь Владимирский, отправился к Батыю и был признан им «старейшим» среди русских князей[230]. Выражением этого «старейшинства» стало обладание Киевом: когда в 1245 г. Даниил Романович Галицкий отправляется к Батыю и едет через Киев, «обдержащу Кыевъ Ярославу бояриномъ своимъ Еиковичемь Дмитромъ»[231]. Таким образом, Киев продолжал считаться главным центром Руси. Сам Ярослав, однако, в Киеве не сидел, предпочитая находиться в Северо-Восточной Руси. После отравления Ярослава в 1246 г. в Монголии, куда он отправился ко двору великого хана[232], статус киевского стола неясен до 1249 г., когда в Каракоруме Александр Ярославич (Невский) получил «Кыевъ и всю Русьскую землю», а его младший брат Андрей — владимирский стол[233]. Очевидно, что и в 1249 г. киевский стол продолжает формально считаться главным, поскольку он передан старшему из князей. Но Александр, как княжил до этого времени в Новгороде, так и оставался там после возвращения из поездки по степям[234]; очевидно в Киеве он, подобно отцу, держал наместника[235]. В 1252 г. Александр овладевает владимирским столом[236] и соединяет под своей властью Владимир и Новгород.
Дальнейшая судьба киевского стола скудно освещена источниками. В Густынской летописи (XVII в.) киевским князем назван брат и преемник Александра Невского на владимирском столе Ярослав Ярославич[237], но источник этот слишком поздний, чтобы можно было с доверием отнестить к его сообщению. В Северском синодике упоминается киевский князь Иоанн-Владимир Иоаннович[238]. Возможно, это представитель ветви Ольговичей, занимавший в конце XIII в. киевский стол[239]. Не может быть признан достоверным рассказ белорусско-литовских летописей о княжении в Киеве князя Станислава в начале 20-х годов XIV в. и о захвате города великим князем литовским Гедимином[240] ввиду его позднего происхождения и явных анахронизмов в перечне действующих лиц[241].
В конце XIII столетия Киев утратил роль резиденции митрополита: 1299 г. «митрополитъ Максимъ, не терпя татарьского насилья, оставя митрополью и збѣжа из Киева и весь Киевъ разбѣжалъся, а митрополить иде ко Бряньску и оттоле в Суждальскую землю»[242].
Первое бесспорное известие о князе в Киеве после 1249 г. относится к 1331 г. К митрополиту Феогносту, находящемуся тогда на Волыни, приехал на поставление кандидат в новгородские архиепископы Василий. В то же время к митрополиту приехали послы из Литвы, от великого князя Гедимина, желавшие поставить епископом в Пскове (где тогда княжит противник великого князя владимирского и московского Ивана Калиты бывший тверской князь Александр Михайлович) Арсения. Василия митрополит поставил в архиепископы, Арсению отказал, после чего тот отправился в Киев. Василий и его спутники поехали из Волыни под Чернигов, опасаясь литовского нападения. Под Черниговом на новгородцев напал «князь Федоръ киевъскыи со баскакомъ в пятидесят человек розбоемъ»; захватить архиепископа ему не удалось, и тот вернулся в Новгород[243]. Явная связь действий киевского князя с политикой Литвы (нападение киевского князя на Василия произошло после приезда литовского ставленника Арсения в Киев) говорит о его зависимости от Великого княжества Литовского; наличие при князе баскака указывает на зависимость Киева также от Орды. Поэтому вполне вероятным представляется предположение, что Киевская земля с конца 20-х годов XIV века была разделена на литовскую и ордынскую сферы властвования[244], с той оговоркой, что объем власти Великого княжества Литовского над Киевом в этот период остается неясным[245]. Окончательно Киевская земля была подчинена Литвой при Ольгерде Гедиминовиче в начале 60-х годов XIV века: великий князь литовский посадил в Киеве своего сына Владимира[246].
О вассальных княжениях в Киевской земле за период после Батыева нашествия сведений практически нет. В Волынской летописи под 1289 г. упомянут князь Юрий Поросский, служивший Владимиру Васильковичу[247]. Судя по прозвищу, у него было прежде какое-то княжение в Поросье, т. е. на юге Киевской земли.
Черниговская земля
В Черниговской земле продолжали княжить представители ветви Ольговичей. После гибели в Орде Михаила Всеволодиче (1246 г.)[248] черниговский стол занимал, по-видимому, его младший троюродный брат Всеволод Ярополчич, сын Ярополка Ярославича[249]. Его сменил (примерно в 60-е годы) старший (после Ростислава, обосновавшегося в Венгрии у своего тестя короля Белы IV[250]) сын Михаила Всеволодиче Роман[251].
В северо-восточной части Черниговской земли во второй половине XIII в. происходит выделение нескольких княжеств, которые закрепляются за потомками Михаила Всеволодиче. Это княжество Новосильское, в котором стали править потомки Семена Михайловича, Карачевское, закрепившееся за потомками Мстислава Михайловича, Тарусско-Оболенское, где княжили потомки Юрия Михайловича[252]. В XIV в. внутри этих княжеств намечается дальнейшее дробление: в Карачевском выделяется Козельский удел, в Новосильском — Белевский, Тарусско-Оболенское делится на Тарусское и Оболенское[253].
На юго-востоке Черниговщины, на границе лесостепной зоны, во второй половине XIII в. упоминаются княжества Курское, Рыльское, Воргольское и Липовецкое. Эта территория подвергалась особенно сильному разорению со стороны татар, и с конца XIII в. упоминаний о князьях в этом регионе нет[254].
В северо-западной, лесной части Северской земли, более безопасной от наездов татар, появляется Брянское княжество[255]. Именно в Брянск в 60-е годы XIII века перемещается политический центр Черниговской земли. Здесь княжил Роман Михайлович, одновременно считающийся и черниговским князем; брянским и черниговским князем был и его сын Олег Романович[256]. Однако после его пострижения в монахи брянский стол остался вакантным и перешел (в конце XIII в.) к князьям из смоленской ветви Ростиславичей.
Прямых сведений о причинах перехода Брянска под власть смоленских князей нет. Между тем этот факт едва ли не уникален, поскольку, как говорилось выше, в домонгольскую эпоху покушений на чужие «родовые» столы почти не было. Не исключено, правда, родство смоленских князей с брянскими по женской линии: матерью сыновей смоленского князя Глеба Ростиславича (ум. 1277 г.) могла быть
