Александр Шабалов - ОДИННАДЦАТЫЙ УДАР ТОВАРИЩА СТАЛИНА
Чтобы уничтожить секретный документ, необходимо уничтожить массу сопутствующих ему секретных оформительских документов. Где гарантия, что какой-нибудь уцелевший документ не укажет людям на фальшивку? Потому и была сфабрикована несекретная «служебная записка», продемонстрировав которую можно было смело говорить депутатам:
«Куда они (протоколы) исчезли, ни комиссия, никто об этом не знает…»
И каково же было удивление, когда 29 октября 1992 года в программе «Новости» диктор С. Медведев радостно сообщил, что советский оригинал «секретного дополнительного протокола» к договору (После разоблачающих статей в журнале «Молодая гвардия», №7, 1991г. они сделали выводы и слово пакт заменили на договор.) о ненападении найден. Надо же, десятки лет искали и не нашли. А тут такой прорыв!
Перед телезрителями долго размахивали «секретной разграничительной картой» с подписями Сталина. А он на ней всего-то лишь уточнял расположение советских войск относительно линии Керзона, являющейся общепризнанной в мире границей между Польшей и РСФСР! Кто мог помнить, что эту «секретную разграничительную карту» официально печатали 23 сентября 1939 года в газете «Правда»!?
И если уж закончить с картой, то как понять слова Яковлева на II съезд народных депутатов СССР: «Существует разграничительная карта/. Карта разграничивает точно по протоколу». Он что, запамятовал, что его коллеги по развалу СССР в «секретном дополнительном протоколе» написали: «…сферы влияния Германии и СССР будут разграничены ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО…»?
Наверное, достаточно разбирать этот «важнейший политический документ XX века». Следует потребовать, уж коли он «найден» его тщательной экспертизы. Остановить все более наглеющих националистов Прибалтики, Молдавии, Украины, которым он дал «паво на выход) из СССР и дискриминацию «оккупантов»
Для разжигания национальной вражды в ход пускаются все новые и новые фальшивки. Сколько шума было поднято о расстрелах заключенных войсками НКВД в Куропатах. Но ведь мало кто заметил, что комиссия, идейными вождями которой были небезызвестные Коротич да Адамович, проглядела один факт своего же сообщения – в эксгумированном захоронении обнаружены гильзы образца 1939 года. Одной такой гильзы достаточно, чтобы перевесить тонны лжи и неопровержимо доказать, что в 1937-1939 гг. в Куропатах никаких расстрелов органами НКВД не производилось, ибо невозможно расстрелять боеприпасами, которые еще не изготовлены и не поступили в войска!
Как еще один пример беззастенчивой фальсификации можно привести дело о расстреле польских офицеров в Катыни. Среди прочих «архивных» материалов, неоднократно озвученных по телевидению (!), на божий свет была вытащена и «Записка Шелепина Хрущеву», в которой есть и такие строчки:
«…Вся операция по ликвидации указанных лиц проводилась на основании Постановления ЦК КПСС от 5 марта 1940 года. Все они были осуждены к высшей мере…»
С ума сойти!!! Ведь в 1940 году страной руководила не КПСС, а ВКП(б)! КПСС появится лишь через 12 лет! Можно было бы просто посмеяться над этим, если бы на основании подобных «документов» не произошло резкое охлаждение отношений с дружественным польским народом. Теперь один из главных национальных праздников у них – разгром Тухачевского под Варшавой. Страна вступает в блок НАТО, который все тесней сжимает кольцо вокруг нас. И помогает этому «пятая колонна» лжеисториков, безнаказанно действующая на уже почти оккупированной территории бывшего СССР…
ВОЙНА ЗА ПРАВДУ О ВОЙНЕ
«Точную дату нападения Германии на Советский Союз сообщил в Москву Р.Зорге. Разведке удалось установить основные направления предполагаемых наступлений немецко-фашистских армий». (И0.11 класс, стр. 14)
О войне написано много. Учебник «История Отечества» – не исключение. А давайте мы сами проведем маленькое исследование хотя бы ее начала. Для этого положим перед собой карту Советского Союза, план «Барбаросса», донесения Рихарда Зорге и книгу Г.К. Жукова «Воспоминания и размышления».
Имел ли право Жуков писать о войне? Безусловно, поскольку некоторые поля сражений буквально прополз на животе, определяя, как лучше ударить по врагу, пройдут ли танки. Был при этом ранен.
А имел ли он право делать следующие выводы: «И.В. Сталин поверил этим фальшивым заверениям Гитлера… он переоценил свои возможности, шел дальше по ложному пути… но сталинское руководство ошибочно считало… Сталин строил свои расчеты на сомнительной основе… К сожалению, у Сталина не хватило чувства реальности…»?
Видимо, чтобы такое заявлять, надо располагать всей полнотой разведывательной информации, осмыслить ее.
Как в действительности обстояло дело, тут же читаем у самого Георгия Константиновича:
«Я до сих пор не знаю, что и как докладывал Ф.И. Голиков, и не могу сказать, как он (Сталин) относился к его информации, которую получал лично. По долгу службы я пытался выяснить, почему военному руководству не дается та информация, которая направляется И.В. Сталину и другим членам Политбюро.
Мне ответили: – Таково указание товарища Сталина.
Мы как-то с С.К. Тимошенко рискнули серьезно поговорить с И.В. Сталиным. С присущим ему лаконизмом он ответил:
– То, что вам следует знать, вам будет сообщено.
Я не могу сказать точно, правдиво ли был информирован И.В. Сталин, действительно ли сообщалось ему о дне начала войны».
Интересно получается – «до сих пор не знаю…не могу сказать точно…», а безапелляционные выводы уже сделаны!
Отображение плана «Барбаросса» в нашей литературе не имеет ничего общего с его немецким прообразом. Обычно перед глазами привычно возникают стрелки, утирающиеся в Ленинград, Москву и Киев. В общественном сознании так же прочно укоренилось мнение, что его разработка велась в генеральном штабе сухопутных войск Германии (OKX). Но это не так.
Параллельно с ОКХ работа над планом войны с СССР велась и в штабе верховного главнокомандования вермахта (ОКВ). Первые планировали удар по флангам, от Черного и Балтийского морей, с поворотом к центру, чтобы заставить окруженные в котел советские войска сражаться с перевернутым фронтом. Вторые планировали прорыв в центре, севернее и южнее Пинских болот, с последующим отворотом в стороны вышеуказанных морей, то есть создание и разгром уже двух котлов. «Лишь после выполнения этой неотложной задачи, следует приступить к операциям по взятию Москвы…» Такая медлительность в плане «Барбаросса» явно не устраивала авторов учебника и они желаемое выдали за действительное: Особое значение отводилось захвату Москвы». (ИО, 11 класс,стр.11)
План ОКХ План ОКВ
Первый вариант плана был отвергнут еще в декабре 1940 года, но немцам крайне необходимо было, чтобы наши войска сконцентрировались на флангах, желательно севернее Пинских болот, и попали в ловушку. Для этого они и допустили «утечку секретной информации» по первому варианту фланговых ударов. Вот ее-то добросовестно и добывали наши разведчики.
«…немецкое наступление начнется во второй половине июня. Наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии». (1 июня. Рихард Зорге.)
На поверку оказалось, что в Прибалтике самый слабый фланг. Вы можете не найти в современных публикациях эту фразу из шифровки Зорге. Чтобы выставить Сталина идиотом, ее зачастую изымают.
А давайте подумаем, почему эта ложная информация о направлении удара давалась немцами с относительно правдивыми сроками нападения?
Сам Гальдер, начальник генерального штаба, указывал на то, что «с первых чисел апреля и самое позднее с середины этого месяца скрыть от Советского Союза подготовку Германии к войне станет невозможно». Сроки для них были не так важны, главное, что, поверив им, мы легче бы проглотили «дезу» о направлении удара и попали в котлы.
Если подобную дезинформацию германская контрразведка распространяла даже в генеральном штабе и штабе ВМФ Германии, то уж германскому послу в Японии Отто и немецкому атташе в Бангкоке Шолю, от которых питался Зорге, просто входило в служебные обязанности «поощрять всякие фантазии» о сипе немецкой армии. «Указания» ОКВ от 6 сентября 1940 года, содержащие «материалы для разведывательной службы», предписывали разные варианты по дезинформации противника, в том числе «Преувеличивать состояние соединений, особенно танковых». В начале июня Зорге передает, что «на границе сосредоточено от 170 до 190 дивизий. Все они танковые, либо механизированные». (В вермахте на начало войны было 19 танковых и 14 механизированных дивизий). За пять дней до войны Зорге сообщает, что на советско-германской границе удар нанесут лишь численностью в миллион человек, остальные втянутся постепенно. Нет и намека на блицкриг, на направление главного удара. (Спи спокойно, товарищ Сталин!) Немцы же в свой первый удар вложили все силы, оставив в резерве командующих групп лишь 4,5% дивизий от общей численности 4,6 млн. человек.
